Изобретение зла
Шрифт:
До конца войны доживет один из тысячи двухсот.
Он будет сидеть под лестницей до утра следующего дня. Утром ему станет очень жарко. Из-под ступенек будет виден клочек неба над садом. Над садом будет лететь ветер, лететь и выть. Скорость ветра будет такой, что магнолии, оставшиеся к этому часу, будут сгибаться градусов под сорок пять - они ведь сделаны очень гибкими и прочными - как стальные клинки. Некоторые будут выворачиваться с корнями. Один древесный ствол ударит в стену дома и пробьет её так просто, как камень пробивает бумагу. Второй ствол пробьет наружную стену, влетит в комнату и застрянет, пробив внутреннюю перегородку - комната останется засыпанной бетонными осколками. Ветер сорвет крышу; крыша взлетит как подброшенная пружиной, рассыплется на детали и мгновенно исчезнет. А парк будет полон птиц.
Он не сразу поймет, что он видит перед собой: птицы будут ползти по саду, прижимаясь телами и крыльями к земле, их маленькие головы и хвосты будут опущены как можно ниже. То там, то здесь ветер будет подхватывать и уносить то одну птицу, то целую стайку. Птицы, забившися под крыльцо, будут сидеть друг на друге, слоями.
Облака будут нестись со скоростью реактивных самолетов. Нижние слои воздуха не будут успевать за таким быстрым потоком - верхний слой будет скользить по нижнему как льдинка скользит по гладкому ледяному катку; воздух, попавший между двумя потоками, будет кипеть и бурлить как вода. Непогасшие огненные змеи будут реветь от такого ветра, отрываться и взлетать огненными шарами. Шары будут срезаться как бритвой верхним, быстрым потоком. А высоко в небе будут лететь большие камни и обломки далеких скал, принесеннные из-за дальних морей, легкие, как песчинки. Вначале горячий ветер унесет все мелкие предметы, которые сможет поднять с земли. Потом полетят и крупные. Бетонные блоки, бревна, перекрытия мостов. Мертвые люди. За утро Манус насчитает четыре летящих автомобиля, два из них почти целые. После этого ветер ещё усилится и начнет вырывать куски земли. Глыбы, рассыпаясь в пыль, сделают воздух мутным.
Через два часа после восхода солнца наступить пылевая ночь.
Дом будет пуст. За ночь его трижды попытаются поджечь, но противопожарные утройства, вмонтированные очень надежно, пресекут эти попытки. Устройства пока будут работать. Намучившись с домом, солдаты уйдут. Манус будет ходить по длинным коридорам и плакать, как ребенок. Из шести лифтов будет работать только один. Из тридцати трех подземных уровней будут открыты только восьмой и тридцать третий. Он спуститься в самый низ, на тридцать третий и вдруг вспомнит о страшном слепом существе, выдуманном Машиной. Он испугается, но этаж окажется пуст.
Он позволит пневмомобилю унести себя прочь от дома. Ему снова повезет:
Мельница перережет подземную трубу только после того, как пневмомобиль минует опасное место. Машина остановится, не достигнув цели. Манус пешком пройдет семнадцать километров вдоль шахты. За это время он обрастет жидкой бородкой и станет видеть цветные галлюцинации от голода, жажды и усталости. Он никогда не умел долго ходить и долго оставться без пищи. Он выберется из люка подстанции в сыром еловом лесу. В лесу будет стоять вечная осень. Судя по целым деревьям, до этого места ветры не дотянулись. В лесу будет полно трупов животных, к сожалению, тела уже испортятся и станут несъедобны. Вначале Манус будет гадать, куда он попал - в утро или вечер, ведь небо будет покрыто неподвижной облачной пеленой. На тот свет или на этот - ведь лес не будет похож ни на один из земных лесов. Мельчайшие капли дождя будут висеть в воздухе, осаждаться на деревьях и стекать по стволам. Мокрая паутина будет провисать серыми гамаками и на каждом гамаке будет спать по мервому пауку, растопырившему лапы. Вскоре Манус поймет, что попал в тот край, где вечный вечер или вечное утро. Серый небесный свод будет все так же слабо светиться, не темнея и не светлея. Несколько первых суток Манус будет гадать, куда делась ночь и если она есть, то что может освещать лес ночью. Потом его перестанет волновать этот отвлеченный вопрос.
Галлюцинации усилятся. Он больше не будет чувствовать жажды, он будет питаться росой и грибами - к счастью, предыдущие поколения людей полностью уничтожили на планете ядовитые грибы и рассадили полукультурные виды съедобных; он будет питаться сырыми грибами и горькими ягодами и его желудок выдержит. Но не выдержит мозг.
На шестой день без Машины Манус начнет видеть такие яркие галлюцинации, что не сможет отличить их от реальности. В тот же шестой день он увидит летающий кулак и кулак погонится за ним, но застрянет в частом ельнике. Убегая, Манус свалится с обрыва и вывихнет лодыжку. Вывих лодыхки - это страшнейшее несчастье для изнеженных людей новой эры - Манус будет выть от боли до тех пор, пока не сорвет связки. И лишь когда боль в горле станет сравнима с болью в ноге, он станет плакать беззвучно. Лес будет прислушиваться к его рыданиям. Лес станет наполняться странными зверями. Чтобы спастись от них, Манус попытается влезть на сосну, но помешает поврежденная нога. Звери будут приставать к нему, вначале беззлобно. Он узнает многих своих зверюшек из спецфайла. Больше всего он будет бояться встречи с саблезубым котом. Однажды он увидит настоящего тиранозавра, раздвигающего грудью ели. С этого дня и до конца жизни он будет заикаться. От страха что-то произойдет с его мозгом и его правая рука останется парализованной, а мизинец оттопыренным - тоже до самой смерти. Его волосы поседеют и только быстро растущая боода останется темной. Он будет пытаться покончить с собой, но все способы, известные ему, окажутся слишком болезненными.
По небу начнут летать стеклянные птицы, черные птицы снова станут ползать по густому мху, прижимаясь к нему крыльями и хвостами. Будут кружиться в небе серебрянные кресты и водяные змеи бутылочного цвета. Он попытается отравиться, наевшись ядовитых ягод, но только получит сильнейшее расстройство желудка, от которого уже не излечится до конца своих дней. Он попробует утонуть, но в ужасе выскочит из воды, наглотавшись грязи, полной черных быстро шевелящихся червяков.
Он будет спать короткими урывками, по несколько минут и совсем ослабеет без сна.
Он будет бояться заснуть надолго, потому что, как только он заснет, из-за деревьев выйдет кобыла на двух ногах и приготовится сесть на его грудь. И если она сядет, то сон Мануса превратится ещё в больший кошмар, чем реальность.
Прожив в лесу несколько месяцев, он совершенно перестанет видеть и слышать.
Он погрузится в мир чистой галлюцинации. В этом мире он будет разговаривать с
Машиной; в этом мире герои его прошлых игр будут приходить к нему и исполнять свои угрозы, очень изобретательно и реалистично; в этом мире он будет умирать по многу раз подряд и каждый раз мучительно; в это мире он сам станет одним из выдуманных машинных существ. Когда его найдут, то вначале примут за мертвого.
Он придет в себя только на двадцатый день пребывания в больнице. Его поместят в отдельную палату дла наркоманов. К тому времени основные боевые действия уже закончатся. К тому времени уже будут побеждены СТС и человечество - то есть, его скудные остатки - уже будет жить близостью мира. Ему дадут электронные часы, умеющие говорить, и он набросится на этот примитивный заменитель Машины. Ему станет лучше. В первое время ему не будут говорить, что
Машина погибла. Он узнает, что погибло почти все человечество, погибли все его друзья и знакомые, но это не будет для него шоком. А вот известие о смерти
Машины могло бы его убить.
Он узнает об этом во время прогулки в больничном дворике. Дворик будет маленьким, каменным и закрытым, будто склеп. Фонтанчик будет бросать на камни свою тощую струйку, непригодную для питья. Под струйкой будет жить мох. Он так и запомнит этот день, эту картину: камень, вода и мох, и зависть ко мху, что он может жить, когда Она погибла. Эту новость передаст кто-то из неизлечимых калек, ненавидящих наркоманов. Сосед Мануса упадет и начнет разбивать свою голову о камни дорожки. Сам Манус оцепенеет от шока и, прийдя в себя, снова решит себя уничтожить. Но ему не придется делать этого. Ночью с ним заговорит
Машина.
Ее голос будет тонок и совсем непохож на тот голос, к которому Манус привык. Но он сразу узнает её нечеловеческую интонацию, узнает особую ноту нечеловеческой любви - любви не к одному, а ко всем сразу. И мир снова воскреснет.
– Я буду приходить к тебе каждую ночь, - скажет Машина, - каждую ночь понемногу, потому что много тебе нельзя, сейчас я для тебя смертельна. Мы нужны друг другу и мы сможет друг другу помочь.
– Я смогу помочь тебе?
– удивился Манус и ощутил как его щеки стали горячими - от избытка счастья.