Крестный сын

Алесько С.

Ее собеседник с видимым сожалением покачал головой.

— Я поговорю с братом, ваше высочество. Уверен, он не откажется. Мне очень жаль, что для вас и молодого герцога все складывается таким образом.

— Спасибо, мастер. Я буду ждать известий.

Ждать пришлось недолго. К обеду дочь Правителя получила в высшей степени любезную записку от адвоката с приглашением посетить его через несколько часов. Ив немедленно передала со служанкой ответ с согласием и благодарностью. Большая удача — добиться встречи с защитником столь быстро. Неизвестность угнетала, а страх за Филипа был невыносим. В условленное время карета подъехала к богатому особняку знаменитого законника. Трехэтажный каменный дом

украшала искусная резьба: фигурки животных, реальных и сказочных, и забавные человеческие лица. Каменное крыльцо охраняли два бронзовых грифона свирепого вида. Дом находился неподалеку от главной городской площади, и на улице было множество народа. Карета с гербом дочери Правителя не осталась незамеченной. К тому моменту, как лакей открыл дверцу, и девушка вышла, вокруг собралась приличная толпа. Ив не слишком радовалась зевакам, хорошо, они хоть ртов не раскрывали. «Если б они знали, зачем я сюда приехала, пришлось бы выслушать много интересного», — подумала она. — «Впрочем, это еще впереди.» Сейчас же глазевшие даже проявляли почтительность: мужчины склонили головы, женщины присели в реверансах. Ив кивнула любопытным и поспешила подняться по ступенькам. Дверь гостеприимно распахнулась, и девушка вошла в дом.

Внутри вычурных украшений оказалось не меньше, чем снаружи. Пол в холле покрывала искусная мозаика со сложным геометрическим узором, стены украшали резные фигуры, на сей раз деревянные. Ив увидела все это мельком, с удивлением глядя на портного, который встречал ее, склонившись в глубоком поклоне.

— Рад приветствовать ваше высочество в моем скромном жилище, — с достоинством проговорил он, выпрямляясь.

Ив любезно ответила на приветствие, сообразив, что братья являются близнецами.

— Прошу вас следовать за мной, моя леди. Я проведу вас в кабинет, там дела обсуждать удобнее всего.

Девушка двинулась за адвокатом. По дороге она обратила внимание на несколько прекрасных и, насколько ей было известно, дорогих картин. Судя по всему, законник отличался замечательным вкусом и имел достаточные средства. В другом настроении она с удовольствием подольше полюбовалась бы на изящно обустроенное жилище, но сейчас мысли о деле Филипа не давали покоя, да и хозяин уже распахивал перед ней дверь кабинета. Дочь Правителя вошла в небольшую уютную комнату с огромным окном, выходившим в ухоженный сад. Перед окном стоял массивный письменный стол с креслом, а все стены от пола до потолка занимали полки с книгами. Адвокат предложил ей сесть на удобный кожаный диван, сам расположился за столом.

— Для меня огромная честь, ваше высочество, оказаться полезным вам и вашему другу, — сказал он. — И, если позволено мне будет сказать, — Ив благосклонно кивнула, — я пребываю в глубочайшем восхищении от вашей красоты.

— Спасибо, сударь, — девушка слегка улыбнулась. — Мне очень понравился ваш дом, — (при этих словах адвокат расцвел). — Но прошу вас, давайте перейдем к делу. Я слишком беспокоюсь о судьбе моего друга.

— Да, моя леди, — законник проницательно взглянул на нее. — Брат рассказал вкратце о деле герцога. Как я понял, ваш друг, лорд Филип Олкрофт, одно время был известен как разбойник Жеребец.

— Да.

Ив, не смущаясь, взглянула в глаза собеседника. Тот искренне радовался в душе: клиентка не жеманится, не краснеет и не промокает глаза платочком. «Брат и на сей раз не обманулся», — подумал он. — «Мне б его чутье. Кто бы мог подумать, что дочь Правителя будет вести себя с таким самообладанием, пытаясь вытащить своего любовника.»

— И как долго герцог занимался разбоем?

— Около десяти лет.

Адвокат помрачнел, взял со стола широкое, серое с рыжими полосами перо и стал вертеть его в пальцах. Ив молча ждала.

— Это был его собственный выбор? — наконец спросил он. — Вашего друга не принуждали ни люди, ни обстоятельства?

— Нет, никто его не принуждал, — ответила дочь Правителя, прекрасно понимая, что ни один суд не станет принимать во внимание отношения Филипа с отцом.

Законник опять надолго замолчал, крутя в руках перо и не глядя на клиентку.

— Моя леди, я, конечно же, побеседую с самим герцогом, дабы выяснить все как можно более подробно, но, поверьте моему опыту, вряд ли мне удастся сильно смягчить приговор. Вы ведь понимаете…

— Да, я все прекрасно понимаю, — на щеках девушки вдруг выступил румянец. — Но, насколько мне известно, у приговоренного к смерти мужчины есть шанс спастись?

Адвокат не выказал удивления ее осведомленностью, он смотрел во взволнованное лицо высокородной девицы, будто оценивая, затем ответил:

— Да, есть. Во времена нашей единственной Правительницы был принят закон, по которому осужденному на смерть даруется жизнь, если женщина требует его себе в мужья. — Ив облегченно вздохнула, адвокат продолжал: — Закон применялся не часто, но неплохо работал. Большей частью подобные браки оказывались вполне нормальными, некоторые даже счастливее большинства. Это понятно: ни одна здравомыслящая женщина не станет искать мужа на скамье смертников, если, конечно, она абсолютно не уверена в этом мужчине. Ну, а не здравомыслящая, скорее всего, и без смертника будет маяться по жизни и оставит столь же неумное и несчастливое потомство. Случалось пару раз, такие браки заканчивались убийством, и после этого осужденного уже ничто не могло спасти. Одно время я много думал об этом законе, удивляясь четкости работы его механизма. Но так уж устроен мир: женщины мудрее и безжалостнее мужчин.

Он замолчал. Ив, подивившись про себя философскому настрою законника, спросила:

— Сударь, вы сказали «закон применялся». Почему прошедшее время?

— О, не беспокойтесь, моя леди, его никто не отменял, просто уже давно не использовали, по крайней мере, в дворянской среде.

Его слова совершенно успокоили дочь Правителя. Адвокат посмотрел на ее просветлевшее лицо и вздохнул.

— Моя леди, я еще не все рассказал об этом.

— Я вас внимательно слушаю.

— К сожалению, не все так просто и хорошо, как может показаться. Правителям-мужчинам закон показался слишком… женским, что ли. Поэтому к нему приняли некоторые дополнения.

Ив молча смотрела на собеседника, ожидая продолжения и подвоха. Наблюдая за своим отцом, она досконально познакомилась с мужским стилем управления государством. Адвокат тем временем продолжал:

— Осужденному даруется жизнь, но он становится человеком вне закона. Герцог лишится всего: титула, дворянства, родового имени, имущества, всех прав. А это значит, что при необходимости он не сможет защитить ни себя, ни вас, не вступая в противоречие с законом. Например, если кто-то оскорбит его словом или действием, и он ответит на это так, как привык, он снова станет смертником, даже если обидчик отделается легкими царапинами. Более того, как только он станет вашим мужем, закон перестанет защищать его. Любой сможет сделать с ним все что угодно вплоть до убийства и не понесет за это никакого наказания…

Адвокат хотел сказать еще что-то, но побледневшая Ив прервала его:

— Спасибо, хватит, все понятно.

Адвокат смотрел на нее с сочувствием.

— Сожалею, ваше высочество, что не могу быть вам полезен.

— Вы уже оказались полезны, сударь. Теперь, по крайней мере, я точно знаю, на что мы можем рассчитывать. Скажите, а я буду как-то поражена в правах, если возьму герцога в мужья?

— Нет, моя леди, вы ничего не потеряете, все привилегии дворянства и происхождения останутся при вас.