Любимый с твоими глазами
Шрифт:
Больше мы не общаемся. После обеда я укладываю Давида спать, а Олег садится за ноутбук. Потом я его настойчиво избегаю. На все глупости типа «принесу еще цветочек для Алисы», она же такая, да?! Ее цветочками подкупить просто. Всегда же было просто… Короче отказываю я ему во внимании. Не реагирую, пока внутри меня разгорается пожар ярости. Так странно… я же даже и не на него злюсь, на себя. Потому что и правда же вибрирую, хоть убей. Дура! Неужели я правда такая дура?!
И как же мне становится тяжело, когда смотрю в окно. Вечер уже, а Олег разжег костер, у которого Давид так и трется. Все идет по его «плану».
***
С утра я просыпаюсь с тяжелым сердцем и очевидно одна. Касаюсь кончиками пальцев пустой постели, глаза закатываю — опять сбежал. К нему. Нет, это, наверно, даже хорошо, что ребенок тянется к отцу — он же все-таки отец! — но и горько как-то.
Ладно, что уж теперь? Я этого правда хотела. Давиду нужен отец, как любому ребенку, а Олег неплохо справляется. Как бы я хотела, чтобы иначе было, но… так и есть. Он внимателен, заинтересован, слушает Давида, даже когда тот все говорит-говорит-говорит. Голова готова лопнуть даже у меня, а он слушает! Уперто и стойко. Да… как отец — Олегу с поклоном. Забавную теорию слышала, что если мужчина, как муж — дерьмо, как отец будет супер. Может, и правда так?
Вздыхаю и мотаю головой — плевать. Что мне об этом думать? Только себе хуже делаю. Медленно сажусь, откидываю волосы за спину и окончательно поднимаюсь. На улице сегодня пасмурно и достаточно прохладно, так что надеваю не платье, а джинсы и кофту под горло, а потом спускаюсь.
Но…
Уже на половине пути вниз я чувствую, что что-то «не так». Слишком тихо. Сердце начинает биться чаще, когда я зову сына и этого козла, а в ответ только звенит в ушах от этой же тишины. Разве что часы тикают…
Черт возьми! Неужели?! Неужели моя интуиция не обманула?! Я допустила ошибку, когда подписала те бумаги?! Он получил деньги, забрал сына и оставил меня здесь?! Ведь, сами посудите — это потрясающий план. Я же так быстро поверила, что иск подала его мамаша, а что если нет?! Что если он действительно хотел забрать моего ребенка, а тут все так удачно сложилось, что можно еще и подзаработать?! Конечно! Еще и своего дружка подослал, чтобы тот мне мозг запудрил…
Быстро иду к выходу, но останавливаюсь у стола с ромашками. Там меня ждет вдвое сложенный листок, который я хватаю, как безумная.
Если ты проснешься, не пугайся. Мы отъехали в магазин. Сегодня пасмурно и дождь будет весь день. Посидим у телека, я куплю все вкусняшки, которые ты так обожаешь, малыш :)
Олег
Я смотрю на дурацкую рожицу в конце «послания», а руки так и трясутся. Господи… облегчение. Я было, хочу поругать себя за такие страшные мысли, но одергиваю: с какого, собственно, хрена?! У меня есть все основания ему не верить. И думать я могу так! После всего… я имею на это право!
Пусть меня и успокаивает записка…
Не до конца, конечно, я все равно продолжаю себя накручивать, как юлу за рычажок опускаю, только вместо юлы — мои загоны. А внутри
Да! Взбесилась еще как! Поэтому, когда слышу шуршания шин, не думаю, а иду все-таки к выходу. Сейчас я ему такое устрою! Убью! Чтобы больше не думал всякое!
Но…это не Олег. Стоит мне распахнуть широко дверь, я сталкиваюсь взглядом с Кистаевым и замираю. В ответ получаю ухмылку. Он делает шаг к калитке — я пячусь. Это все, на что я способна сейчас: меня как парализовало. В ушах стучит пульс, руки трясутся с новой силой, и по-хорошему что? Правильно. Бежать тебе надо, Алиса, ты сумасшедшая?! Беги! Но я не могу… Ноги как будто приросли к полу. Все, что мне остается — наблюдать, как он приближается…
– Ну здравствуйте, Алиса Степановна. Заставили вы меня побегать.
– Я…я…
Капец. Нет, серьезно, я растеряла все навыки «разумного человека» — ничего не могу, только ртом хлопать. Его это улыбает еще шире, и он медленно поднимается по ступенькам. Смотрит еще так… как будто я жертва его. Как будто он загнал меня в угол — загнал, кто бы спорил?! Но мы не в животном мире, а ты не косуля! Отвисни!
Поворачиваюсь, чтобы наконец бежать, а тонкие, сухие пальцы хватают выше локтя и дергают обратно.
– Глупо… - усмехается мне на ухо, - Поздно бежать, девочка, когда я уже пришел.
– Как… как… вы меня нашли?!
В ответ я слышу только смех. Задняя дверь дома, ведущая на участок, открывается, как будто в медленной съемке. Мне так страшно увидеть Олега — это будет означать окончательный крах моих иллюзий, — поэтому я выдыхаю почти с облегчением, когда вижу лысого, здорового мужика. Одет в костюм, не брезгует показать мне оружие, смотрит холодно и безучастно. Робот, не иначе как! От этого взгляда, лишенного человечности, мое сердце окончательно нисходит на бег…
– Не будем заставлять Павла или меня применять насилие?
– Что вам надо?
– хрипло, а он как будто втягивает мой запах?!
Господи! Сейчас стошнит…
По телу бегут колючие, адски неприятные мурашки. У меня такая реакция и на Ярослава была, а на Олега нет… несмотря ни на что — нет. Так странно…
– Вы едете со мной, Алиса Степановна. Тихо и мирно, или…
Пистолет, который, судя по всему, есть и у него, оказывается перед моими глазами — я леденею. Никогда не любила оружие, несмотря на то, что мама моя — очень. Не моя история. Меня оно дико пугает, а в руках того, кто явно хочет причинить мне вред, тем более.
– Вы одни в доме.
Не спрашивает, утверждает.
– Так что не будем устраивать цирк. Вы все равно поедете со мной, и вам никто не поможет, но если вы хотите…
Дулом Кистаев убирает прядь моих волос, а я, клянусь, от вспышки адреналина давлюсь воздухом.
– Решение?
– Хорошо…
– Не слышу.
– Хорошо!
Выпаливаю, снова вызывая смешок.
– И это верное решение.
Кистаев резко дергает меня на выход, а я так благодарна, что сына здесь нет… Но откуда он знал? Олег ему позвонил? Предупредил? Сказал, что я буду одна? Снова меня подставил? Все-таки предал…Неужели… я все-таки была права? Ему показалось, что «вернуть меня» — слишком сложно? Проще избавиться? Или он изначально так и планировал? Наговорить мне кучу всего, чтобы не дергалась? Записку для этих же целей оставить?