Наследник имения Редклиф. Том первый
Шрифт:
Голосъ Шарлотты звенлъ, какъ колокольчикъ. Эмми слышала, какъ сестра разсказывала что-то съ большимъ оживленіемъ, и не обратила на это вниманіе; но вдругъ та громко замтила:
— Послушали бы вы, какъ Гэй поетъ этотъ гимнъ!
Вс наперерывъ стали приставать къ ней, чтобы она упросила Гэя спть, тмъ боле, что теперь сумерки, и торжественный гимнъ какъ нельзя боле кстати.
Шарлотта отнкивалась. Эвелина стала упрекать ее за неумстную робость,
— Право, боюсь просить, — говорила двочка;- онъ сегодня такой серьезный!
Эвелина разгулялась подъ конецъ вечера; желая показать при другихъ,
— Онъ споетъ, я уврена; нужно только знать, какъ взяться за это. Я теб скажу, какъ сдлать: поди, скажи, что Эмми проситъ его спть.
— Да, да! — закричала Элленъ Гарперъ, и вс расхохотались. Между тмъ Эмми чуть не обезумла отъ ужаса. Она хотла схватить сестру за руку, сказать что-то, но голосъ у нея замеръ, а Луиза Гарперъ оттащила ее въ сторону.
Строгій голосъ Лоры исчезъ въ общемъ гуле хохота и восклицаній. — Шарлота! идите! идите! мы вамъ никогда не простимъ, если вы не пойдете….
— Сестра! стой! не ходи! — умоляла ее Эмми дрожащимъ голокомъ. Зная, что Гэй терпть не можетъ пть церковной музыки при такой публик, Эмми со страхомъ думала: «Какъ! и его хотятъ просить отъ моего имени?» Но ужъ было поздно. Шарлопа слишкомъ расшалилась, еи хотлось подразнить Лору и воодушевленная общимъ настроеніемъ, а главное, — разсчитывая на любезность Гэя, она нодошла къ нему и смло сказала:
— Гэй, Эмми проситъ васъ спть гимнъ «Отчизна врныхъ.»
Гэй вскочилъ съ мста. Онъ подошелъ пряло къ Эмми. Шумная толпа притихла передъ нимъ, какъ овцы передъ львомь. Гэй былъ блденъ, лицо его почти окаменело.
— Вы желали этого? — спросилъ онъ у Эмми, дрожащимъ голосомъ. Онъ смотрлъ на нее одну, какъ будто другіе и не существовали.
— Простите, пожалуста! отвчала бдная Эмми, не зная что длать, отъ стыда и униженія.
Глаза Гэя сверкнули зловщимъ огнемъ.
— Я не въ состояніи птъ сегодня, извините! — отвчаль онъ хрипло, повернулся и вышелъ. Въ эту минуту явились мистеръ Россъ съ Мэри, и въ гостиную внесли свчи. Все общество, сконфуженное промахомъ, старалось завести рчь о другомъ. Эмми ничего не чувствовала, что происходило вокругь. Она опомнилась тогда только, когда Лора позвала ее, сказавъ, что карета за ними пріхала.
Хватились сэръ Гэя: — его уже не было.
— Онъ ушелъ домой, — сказалъ мистеръ Россъ:- я встртилъ его въ корридор, и простился съ нимъ.
Старикъ не прибавилъ того, что онъ впослдствіи передалъ дочери, а именно, что Гэй, забывъ о дожд, со сложеннымъ зонтикомъ подъ рукою, чуть не бгомъ отправился домой.
Дамы сли въ карету. Эмми молча прижалась къ углу и едва удерживалась отъ слезъ; вплоть до дому никто не произнесъ ни слова. Лора ршилась пожурить Эву и Шарлотту не ране какъ по прізд домой. Эва чувствовала себя неловко вслдствіе неудачной своей выходки, а Шарлотта притихла заране, зная, что надъ ея головой виситъ гроза.
Пріхали въ Гольуэль. Въ гостиной находились мистеръ Эдмонстонъ и Чарльзъ. Спросили о Гэ; оказалось, что онъ глазъ не показывалъ.
— Врно онъ насквозь промокъ и пробжалъ прямо къ себ въ спальню, — замтилъ отецъ. — Хороши же барышни! — прибавилъ онъ:- сами въ карет пріхали, а его не захватили!
Эмми пошла провдать мать, думая тутъ же передать ей свое горе; но мистриссъ Эдмонстонъ спала уже, и бдной Эмми пришлось отложить разговоръ до утра.
— Нтъ, — думала она, ложась спать:- я и утромъ ничего ей не скажу, а то бдная мама опять пролежитъ цлый день. Но съ 12-часовымъ поздомъ Гэй долженъ былъ ухать, а отецъ собирался верхомъ на судебный митингъ, и потому на слдующее утро Эмми, собравшись съ духомъ, пошла поневол къ матери, съ просьбой поговорить съ ней наедин.
— Мама! что у насъ случилось! — воскликнула бдная Эм. мы, когда мать, свъ на диванъ, приготовилась ее слушать. Она въ подробности разсказала ей все происшедшее у Россовъ, и заключила свою повсть громкимъ рыданіемъ. — Боже мой! что онъ обо мн подумаетъ теперь! — говорила она, закрывь лицо руками.
— Это очень непріятно, — возразила мать:- однако неприличнаго ты ничего не сдлала.
— Но вдь я ясно видла, что онъ страшно разсердился, а теперь врно ему совстно, что онъ не съумлъ удержаться при всхъ! Какъ тутъ быть?
— Лучше всего, откровенно ему сказать, кто виноватъ, — замтила мистриссъ Эдмонстонъ: — это и Шарлотт будетъ полезно; она должна сама передъ нимъ извиниться.
— Въ самомъ дл! — сказала Эмми. Это мо; кно устроить! однако, мама, мы не имемъ права класть всю вину на Эву и Шарлотту. Мн слдовало бы ихъ остановить.
— Гэю врно не понравилось, что он употребили во зло твое имя, — заключила мать улыбаясь:- и потому нужно ихъ проучить за это. Приласкавъ взволнованную дочь, мистриссъ Эдмонстонъ ушла внизъ.
Оставшись одна, Эмми посмотрла нечаянно въ окно уборной и увидла Гэя, который со сложенными на груди руками ходилъ взадъ и впередъ передъ домомъ.
— Пойду я прямо къ нему, — скизала Эмми: — и откровенно объясню, какъ было дло.
Много перечувствовалъ и перенесъ бдный Гэй въ эти дни. Онъ сильно любилъ Эмму. Она сдлала Гольуэль раемъ для него. А между тмъ, странное чувство робости напало на богатаго наслдника Рэдклифа, когда настала минута высказаться. Зная вс свои нравственные недостатки, Гзй отчасти сомнвался, чтобы Эмми платила ему взаимной любовью. Видимая холодность ея въ послднее время ясно подтверждала его сомнніе.
— Она замтила, что я ее люблю, — думалъ онъ:- и, какъ честная двушка, нарочно меня отталкиваетъ, чтобы показать, что она ко мн совершенно равнодушна. Ну, а если?… и опираясь на это если, Гэй ршился не узжать изъ Гольуэля, не объяснившись съ Эмми или съ ея матерью. Скрывать свои чувства въ дом, гд онъ принятъ и любимъ, какъ сынъ, — Гэй считалъ за преступленіе, но со всмъ тмъ, онъ робль, какъ школьникъ при мысли: ну, какъ Эмчи, замтивъ, какой у него вспыльчивый характеръ не согласится идти за него замужъ. Бдный Гэй почти цлый часъ ходилъ взадъ и впередъ по алле, ломая себ голову, какъ бы ему половче объяснить Эмми, что вчерашняя сцена произошла отъ того, что онъ не могъ равнодушно вынести насмшки надъ нею, и въ то же время высказать ей, какъ она ему дорога и какая дерзкая надежда родилась въ его сердц; словомъ, онъ готовился къ разршенію вопроса: быть ли ему счастливымъ и остаться въ Гольуэл, или потерять вс надежды и ухать навсегда, куда глаза глядятъ. Влругъ передъ нимъ, глазъ на глазъ, очутилась маленькая фигурка Эмми.