Не верь, не бойся, не проси… Записки надзирателя (сборник)
Шрифт:
Новокрещенов украдкой осмотрел крохотную квартирку, состоящую из прихожей размером с платяной шкаф, чуть большей кухоньки и комнаты, посреди которой, занимая почти все пространство, высилось странное сооружение из мутного полиэтилена, напоминающее чум, в котором обитают оленеводы. Изнутри склеенные между собой скотчем прозрачные листы поддерживал деревянный каркас. В глубине конструкции угадывалась железная солдатская койка.
– Меня, если позволите, интересует вот какой аспект… Э-э… Не знаю, связан ли он с вашим научно-популярным трудом… –
– Да как же не связано? Вот, – с гордостью указал на чум Евгений Измаилович. – Вот оно, волшебное средство от всех болезней. К рукописи моей и чертежи прилагались… Не затерялись ли? – всполошился он.
– Да что вы… Как можно! – возмутился Новокрещенов. – У нас, в редакции то есть, как в швейцарском банке. Все подшито куда надо, подколото.
– Биоэнергетика – наука будущего. А я, так сказать, ее добровольный слуга, первопроходец. Испытано на себе. Просто, доступно практически каждой семье. И – практически гарантировано здоровье!
– Ну-у… Если с одной стороны взглянуть, то, конечно… А если с другой… – нес околесицу Новокрещенов, судорожно соображая, о чем, собственно, идет речь и куда он попал. К сумасшедшему?
– Господи, да с любой стороны, – взяв его под локоток, высился рядом хозяин, указывая с пафосом, как отлитый в памятник Ленин в светлое будущее, на полиэтиленовый чум. – Макро– и микрокосмос как бы переходят один в другой, пронизывая весь мир животворящим излучением. А пирамида – простейший генератор этих лучей. Вы думаете, древние египтяне были дураки? Да разве бы сохранились в течение тысячелетий мумифицированные тела, если бы их не подпитывала космическая энергия!
– Это… вроде теплицы? – догадался, обозревая строение, Новокрещенов.
– Пирамида! – в отчаянье от его несообразительности всплеснул длинными руками хозяин. – Это, друг мой, величайшее изобретение всех времен и народов. А может быть, и… – Григорий Измаилович поднял кривой указательный палец, едва не коснувшись им низкого потолка комнатки, – и не наших народов. Не земных! Надеюсь, вы как работник печати, журналист, не являетесь ретроградом и допускаете такую возможность?
– Кто… Я?! – ошарашенно посмотрел на хозяина Новокрещенов и согласился, понурясь, – допускаю…
– Не будем забегать вперед. Присаживайтесь. – Хозяин указал на продавленный, в ухабах, диван.
Новокрещенов сел, провалившись одним боком, другим явственно ощущая свернувшуюся железной змеей пружину, достал из нагрудного кармана припасенный заранее блокнот, пристроил на колене, приготовил авторучку и застыл, уставясь на собеседника. Тот устроился за обшарпанным, полированным некогда, а теперь заваленным чертежами, гвоздями, мотками проволоки и прочей технической дребеденью столом, взял затрепанную, захватанную грязными пальцами картонную папку, извлек оттуда увесистую, густо испещренную скупым просяным почерком рукопись, зашелестел листами.
– То, что я вам передал,
– К-кого? – дернулся Новокрещенов, а потом, спохватившись, закивал усиленно. – Да, понимаю. Конечно. Хеопс, пирамида, Тутанхамон…
Ему было, в общем-то, уже все ясно, оставалось выяснить лишь детали того, как и на какую сумму раскрутили этого технического дурачка в «Исцелении», но маска журналиста-ловца сенсации обязывала, и Новокрещенов, стараясь не подрагивать раздраженно от нетерпения ногой, стал выводить на листе блокнота непонятные даже самому себе закорючки.
– Понимаете, – увлеченно шебуршился в рукописи Григорий Измаилович, – пирамидальные конструкции древности распространены по всему миру. Их находят в Египте, Южной Америке, в Китае и даже в России. Есть они и в нашей области. Что такое, по-вашему, курганы?
– Ну-у… м-м-н э-э… – неопределенно промямлил Новокрещенов. – Холмики такие…
– Холмики… – презрительно хмыкнул собеседник. – Это не что иное, как пирамиды! Только земляные, со стершимися гранями!
– Ага… – вяло согласился Новокрещенов.
– А четырехскатные, или шатровые, крыши в крестьянских избах? А чумы, юрты у кочевых народов? Так вот, новейшие исследования показали, что внутри пирамидальных сооружений останавливается рост микробов. Форма пирамиды благотворно влияет на биологические параметры крови находящегося внутри конструкции человека!
– Какие исследования? Чьи? Какие биологические параметры крови? – не выдержав околонаучной ахинеи, едва не взорвался Новокрещенов, но, спохватившись вовремя и не желая затягивать лекцию, сказал извиняющимся тоном: – Впрочем, это не важно…
– Действительно, – легко согласился Григорий Измаилович. – Главное, что такие данные есть, они опубликованы в периодической печати. Если что, я и газетные вырезки вам представлю.
– Не надо! – испуганно мотнул головой Новокрещенов.
– Выяснилось, – опять зашелестел тот затрепанными, с бахромой по краям страницами рукописи, – что лежащая на пересечении биссекторных линий вершин точка считается условно мертвой, не пригодной для существования живых организмов. Зато точка, делящая оставшийся объем пополам, считается условно живой, способствующей развитию жизненных процессов. Вершина пирамиды является местом выброса энергии, которая накапливается в нижних частях…
– Стоп, стоп! – взорвался Новокрещенов и, постаравшись сгладить неловкость от такой бесцеремонности, пояснил торопливо: – Я это уже из вашей статьи уяснил. Да и читал… тоже. Лучи живые, космический ветер… Чакры разные… Знаю. Вы мне лучше вот что объясните. Как от рака-то излечились? Я, видите ли, часто пишу на медицинские темы. Занимаюсь сейчас проблемами онкологии. И мне вас доктора из онкодиспансера в пример привели. Как случай чудесного, редчайшего в клинической практике выздоровления. Поделитесь секретом?