Невеста поневоле, или Чужой трофей
Шрифт:
— Вы наверняка хотели навестить родных, а я отняла ваше драгоценное время? — извиняющимся тоном поинтересовалась Патрисия.
— У меня нет родных, леди, — ответила я, усаживаясь в экипаж. — Только тетя. Но не думаю, что мой визит обрадует ее. Мы не виделись уже пять лет.
Когда супруга мистера Бэнкса разместилась напротив меня, колеса вновь застучали по мостовой.
— Простите мне мое любопытство, мисс, но что случилось с вашими родителями? — спросила она.
К своему удивлению, я отметила, что общаться с Патрисией легко и просто. Возможно, виной тому послужил ее недуг. Делиться самым сокровенным гораздо проще, когда пристальный взор собеседника не обращен на тебя, не пытается считать каждую эмоцию.
— Кто мой отец — я понятия не имею. Тетушка Эстелла говорила, что он оставил мать, когда та была на сносях. Впрочем, это была одна из версий. В иной раз тетя утверждала, что мама и сама не знала, от кого понесла. — Возвращаться в прошлое оказалось нестерпимо больно. Я старалась держаться, но непрошенные слезы все равно ручейками стекали по щекам. — А мама... мама умерла, когда мне было восемь лет. Я совсем не помню ее. Лишь обрывки каких-то воспоминаний. Ясный взор зеленых глаз, вьющиеся рыжие волосы и улыбка, преисполненная тепла и любви. Вот и весь мой багаж. Иного не осталось.
— Девы посылают нам трудности, чтобы мы могли обрести силу, — тихо произнесла Патрисия.
Я молча кивнула, смахивая слезы. Именно это твердила мне изо дня в день старшая сестра.
— Приехали! — оповестил кучер, заставляя двух гнедых лошадей остановиться. Те раздраженно фыркнули, словно и вовсе не устали.
Я вышла из экипажа первой. Сердце пронзило словно стрелой. Мой маленький мир, в котором я жила до восемнадцати лет, изменился до неузнаваемости. Г рязи стало больше, дома покосились и обветшали. Лишь старый трехэтажный особняк тетушки Эстеллы высился над своими собратьями в конце улицы, молча взирая на них свысока черными глазницами окон.
Изменений не удалось избежать и булочной мистера Фокса. Крыльцо прохудилось, а пышные зеленые кусты, что росли у входа, бесследно исчезли. Наверное, мой старый милый друг едва сводит концы с концами.
Я поспешила внутрь. Несмазанная дверь заскрипела под натиском моих рук. Не раздалась над головой привычная трель колокольчика. Впрочем, и его самого наверху не оказалось. Не оказалось внутри и мистера Фокса. Сырой воздух не был пропитан ароматами свежеиспеченных булочек и круассанов, не витал в нем аромат свежесваренного кьяра. Запах фреля ударил в нос, кружа голову и вызывая приступ тошноты.
Оглядевшись по сторонам, я поняла, что бизнес мистера Фокса не смог выжить. Не мудрено. Герцог Сарский неумолимо повышал налоги, не заботясь о тех, кто едва держался на плаву.
Столики покрылись толстым слоем пыли, на полу красовались пятна -кляксы. Повсюду виднелись осушенные до дна бутылки.
Святые Девы! Что же тут случилось?
Я наклонилась и подняла с пола колокольчик. Язычок ударился о металл и пронзительно звякнул. Тихо, жалобно. Словно хотел поведать мне о своей горькой судьбе.
— Мистер Фокс! — я бросилась к двери, ведущей в жилое помещение. — Вы там? — крикнула я, вглядываясь в полумрак. Напуганный паук, трудившийся над сетью в углу, юркнул в щель.
В глубине коридора что-то звякнуло. Послышались шаркающие шаги.
— Мистер Фокс! — повторила я, чувствуя, как тревога множится в моей душе.
Хлопнула входная дверь. Наверное, Патрисия не стала ждать меня в экипаже. Решила посетить булочную. Вот только и не булочная это теперь вовсе. Отныне кьяр здесь больше не подают. Повсюду дешевый фрель, который с упоением употребляют местные лентяи.
— Ты время видела? — скрипучий голос превратил меня в статую. Я не могла найти в себе сил, чтобы шевельнутся. — За-кры-то! — по слогам произнес неизвестный.
Наверное, мистер Фокс нанял кого-то или комнату сдал, чтобы не умереть с голоду.
— Позовите хозяина! — потребовала я, глядя на покачивающийся силуэт, который медленно приближался ко мне.
Так нет хозяина! Уехал!
— Как нет? — изумилась я. — У мистера Фокса нет ни детей, ни родных, к кому он мог бы уехать погостить. Где он?! — вновь пошла в наступление.
Кто знает, может это воришка, пробравшийся ночью на чужую территорию? Страшно представить, что у него на уме! Наверное, нужно было вооружиться хотя бы пустой бутылкой из-под фреля.
— Джон Фокс уже два года не владеет этим заведением, юная мисс.
Разве мог мистер Фокс продать булочную?
— Где я могу его найти? — спросила я.
Мужчина наконец-то поравнялся со мной. Несмотря на столь ранний час он был пьян. Его стеклянные глаза-бусины тут же окинули меня похотливым взором. Он громко присвистнул, размахивая почти осушенной до дна бутылкой.
— Мисс Ледяное сердце! — воскликнул он. — Неожиданная встреча!
И правда, неожиданная. Это тот самый мужчина из поезда, которого я встретила, направляясь в Сарский дворец.
— Где. Джон. Фокс, — произнесла я, делая акцент на каждом слове. Терпение покидало меня.
— Умер, — небрежно заявил мужчина. — А вы, мисс, убирайтесь отсюда подобру-поздорову. Новый хозяин заведение закрыл и гостей не жалует.
Не помня себя, я вышла на крыльцо. Прохладный ветерок ласково смахнул со щеки слезинку. Но не под силу ему было взбодрить мое тело, которое будто стало втрое тяжелее. Ноги налились свинцом, в голове стоял гул. Мысли путались, а перед глазами все плыло. Мир будто подернулся мутной пеленой, потускнел, утратил былую привлекательность. Словно передо мной была лишь его жалкая копия или угрюмое отражение в старом испещренном трещинами зеркале.
— Ох, мисс Донахон, — вздохнула за спиной Патрисия, которая судя по всему, услышала наш разговор с мужчиной, — мне так жаль. Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросила она, коснувшись моей руки своими холодными пальцами.
Я отрицательно качнула головой:
— Позвольте мне побыть одной, леди Патрисия, — глухим голосом отозвалась я.
Дважды повторять не пришлось. Супруга мистера Бэнкса отступила и уже через мгновение вновь скрипнула несмазанная дверь булочной, которая и булочной то вовсе уже не являлась. Видимо, леди решила подождать меня внутри. Странно, отчего она не направилась к экипажу?