Нежность к мертвым
Шрифт:
в кататонии и немом ощущении чего-то важного, посреди горо-
да, полуосмысленная и взлохмаченная сильным ветром. Ее зонт
уже сломался и отлетел в сторону, если бы ее кто-то видел —
двое мужчин, что вечно играют в карты — то спорили бы, как
скоро сломает и ее. Переломит этот немного изогнутый позво-
ночник. А она задрана вверх, немного подняла руку и дребез-
жит пальцами, будто бы эти легкие движения являются причи-
ной страшного вихря. Она
но продолжает стоять, уже бессмысленная и бесчувственная —
сломает или нет, как ту желтую псину — оставит или убьет, и
что он такое — вихрь, накрывающий город каждый год и за-
ставляющий видеть жителей видения жуткой жизни5.
5 Черные облака полностью срослись, и теперь кажутся какой-то
опухолью на небе, живыми, нет, мертвенно-железными, как обручи на
деревянной бочке, плотными. И потом начинается шум. Когда сцена
уже готова, начинается шум механизмов, и миз — она бесстрастно
смотрит — сегодня зритель, а значит, шум будет особенно яростен,
73
Илья Данишевский
И что-то еще происходит, но прячется от миз М., от ее не-
определенного семейного положения, от ее нелюбопытства, и
она только думает, сломает ли ее или произойдет что-то иное,
когда та часть улицы, на которой стоят ее ноги, тоже изменит-
ся. Сомкнет домами, изнасилует дряхлым флюгером на святом
Франциске или что-то еще, такое же неважное, ведь чтобы ни
случилось, она, оставшись в живых, перешагнет это, а единст-
венной тенью желания ее было — такое, такое, ТАКОЕ, которое
делает жизнь хоть капельку важной. Это было четыре года
назад, она сделала что-то не то, и она была достаточно стара,
чтобы понять и признать — в жизни не будет ничего, никаких
кульминаций, ничто не закончилось, потому что оно не начи-
налось, ничего даже не начиналось, не имело смысла и тайной
подоплеки. Тайное было лишь у этого города, и оно появля-
лось раз в год, но тоже бессмысленное, просто такая погода —
кошмар; как дождь или град, может, неведомое для других
городов, но для этого — самая заурядная и предсказуемая вещь,
происходящая каждый год, помогающая продавцам лекарств
особенно эффектен, как на премьере, и кошмар в этом году будет
особенно пышным для жителей этого города. Она видит — глаза пус-
тые, рыбьи, утопленники в призрачной бухте — этот корабль, корабль,
который будто плывет на обглоданных мачтах сквозь бурю; и тут же —
нет, не плывет, а застрял, выстрелив вверх, в эти тучи, якорями, и
висит. Ревет его тело, бьются о него ветра, и шумит, от этого шума
кошмары спускаются в город… этот шум, будто его мотор, но нет, это
— краем глаза заметно, почти неуловимо, но заметно — реальность
комкается, медленно рвется, за ней обнажается что-то, но миз М. не
может разглядеть, потому что стоит обернуться, и все, как прежде, и
рвется уже в другом месте, никак не поспеть ухватить эту иную про-
екцию города. Трещит от того, как дальние улицы, никем не замечен-
ные, рвутся, скидывают с себя брусчатку или же лопаются под ее
тяжестью, и вся брусчатка сыпется во что-то, что живет под улицей. И
дома раздвинулись, заговорили друг с другом, и какие-то слились в
одно, целый год разлученные людским движением, сквозь широкую
улицу примкнули губами-окнами к желанным губам напротив, и раз-
давили собой проспект; и какие-то раздвинулись, так давно хотели и,
наконец, раздвинулись, этот богатый дом отскочил, подпрыгнул, как
танцор или художник в скособоченной кепке от прокаженного, дома,
где испражняется в собственные простыни старик. Дом-прокаженный
двигается за ним и хочет, мигает окнами, хочет, шатает дверьми, объ-
74
Нежность к мертвым
продать за день недельный запас успокоительных, ничего…
такого, хотя бы — какого-то.
Все внутри молчало навстречу этому шуму и рвущемуся
пространству.
Это было четыре года назад. Она позволила Нико подзара-
ботать у Арчибальда. Она помнила, почему. Поэтому не уволи-
ла его после того, как все разоблачили его тайну. В ту ночь ей
было нужно остаться одной. У нее еще было некоторое время
до ночного кошмара, чтобы все решить. Эта черта, этот срок,
ускоряли ход мыслей. И она решила. Кажется, именно это
решение подвигло миз М. несколькими часами позже выйти на
улицу и встать на перекрестие этих улиц, чтобы услышать
рвущуюся реальность. Нет, даже не решение, а то, что его ис-
полнение ничего не вызвало… это просто случилось, как сейчас
случается (пусть миз и желала бы, чтобы ее историю рассказы-
вали в прошедшем времени, как про покойницу), что она наде-
вает шляпку, и то самое известное платье, туго застегнутое на
спине серебристым крючком. Вечеринка в доме художника
Арчи не заставила ее изменить этому платью, с плохо рабо-
тающим крючком на спине.
Никакого «морального плоскостопия» и «апатии»; болезни