Осторожно - пума!
Шрифт:
полнительное, нет день, нет второй. Что-то с гелиотропистом
случилось, не может же он по три дня спать. Продуктами
и спичками он месяца на три обеспечен, да ягоды, да кара-
бин — можно в тайге прожить даже без продуктов, значит,
с голоду он тоже не умер.
18
Собрали нескольких топографов, врача с прииска, мест-
ного охотника и пошли на пункт, откуда не поступало сиг-
налов. Он был на хребте Эзоп, что разделял воды Буреи и
Селемджи. Идти километров шестьдесят. Проходимость пло-
хая: по долинам болота, в нижних частях горных склонов
густая темнохвойная тайга, захламленная валежником и бу-
реломами. В верхней предгольцовой части тайга оторочена
непролазным поясом кедрового стланика с курумами 1, а
выше гольцы — голые камни. Добирались три дня.
Вышка геодезического пункта стояла на высоком гольце.
Полукилометром ниже, на седловине, где росли редкие
лиственницы, а кусты кедрового стланика были не так густы,
в палатке жил гелиотропист. Весной, когда еще не стаяли
снега на гольце, к седловине бежали ручейки. Воды хоть
отбавляй. Стаяли снега, и седловина высохла. За водой
пришлось ходить к истоку ручья без малого километр вниз
по склону. Гелиотропист не захотел переносить палатку
к ручью — далеко от вышки. Так и ходил каждый день
почти два километра к воде и обратно.
Пришли в палатку. По всему видно, хозяин давно отлу-
чился. На столе, сколоченном из половинок листвянок,
стояли чайник с чаем, подернутым сверху плесенью, кружка
с налетом чая и сахара внутри. Видно, недопит был чай
и вода высохла. Туесок стоял открытый, с позеленевшим
прогорклым маслом. Что-то круглое в виде баранки на столе.
Когда-то это было лепешкой. Середину растащили муравьи,
только сухие края остались. Туда и сюда летали осы, пере-
нося в свои гнезда сахар из раскрытого мешочка. Все гово-
рило о том, что человек ушел из палатки поспешно.
На топчане, как и стол, сделанном из половинок бревен,
лежали раскрытые спальный мешок, будто человек отлу-
чился из него на минутку, и книжка Стендаля «Красное
и черное». Согнулась подтаявшая от тепла свечка. Человек
читал на сон грядущий.
Вещи в рюкзаке, видимо, не трогал никто, кроме него.
Во вьючных сумах фанерные ящики с продуктами: консервы,
крупы, мука, сахар, соль, чай, масло, спички — словом,
полный набор экспедиционных продуктов. Тут же лежал
плащ, стояли резиновые сапоги и другие вещи, необходи-
мые для жизни. Ясно, что не голод заставил уйти человека
без чая. Вещи и палатка в целости, стало быть, и нападения
1 Курумы — крупноглыбовые, медленно двигающиеся по склону каменные
осыпи, характерные для зоны развития многолетней мерзлоты грунтов.
19
не было. Люди? Откуда они в этик нехоженых местах?
Звери, из которых только медведь здесь опасен, ни за что
не нападут на человека летом. Наоборот, если человек долго
живет на одном месте, они постараются уйти отсюда как
можно дальше. Ни денег, ни документов, ни карт или аэрофо-
тоснимков у гелиотрописта не было, не нужны они ему в го-
рах — все это хранилось на базе экспедиции. Значит,
и с этой стороны не могло быть никакого соблазна.
Но где карабин? Ведра тоже нет.
Тропка протоптана от палатки к истоку ручья. Пошли
к ручью.
Недалеко от палатки на траве лежал ватник. Один рукав
вывернут наполовину, видно снят и брошен в поспешности
на ходу. Еще ниже около тропки, накатившись на куст
кедрового стланика, стояла форменная фуражка, поблес-
кивая серебристой кокардой. В то время мы носили формы,
похожие на летные, а на фуражках были серебряные кры-
лышки — аэрогеодезия. Еще ниже по склону (и опять же
на тропе) валялся уже заржавевший карабин. Полна ма-
газинная коробка патронов, и в стволе патрон, и курок на
боевом взводе. Ствол хорошо вычищен и смазан маслом.
Стрелял ли из него вообще гелиотропист? Во всяком случае
из него не стреляли в тот день, когда карабин был брошен.
Около того места, где человек брал воду, валялись набоку
ведро, полотенце и превратившееся в слизь мыло в мыль-
нице.
Вещи свидетельствовали, что на человека никто не напа-
дал, что он не оборонялся и все же панически бежал прочь
от ручья по направлению к палатке. Сначала он оставил
ведро и умывальные принадлежности, затем бросил ненуж-
ный карабин, на бегу у него свалилась фуражка и покати-
лась под гору, и, наконец, видимо уже вспотев, он сбросил
ватник. Однако в палатку он не прибежал. Человек чего-то
боялся, иначе он не стал бы брать с собой карабин, идя по
воду. Пришедшие к гелиотрописту были людьми опытными.
Топографы не один летний период топтали таежные дебри,
следопыт-охотник, врач, за несколько лет работы на та-
ежном прииске ставший и хирургом, и терапевтом, и врачом
судебной экспертизы. Они самым тщательным образом ис-