Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)
Шрифт:
очистительной силой. Это колдовство на памяти живущих ныне людей проводилось на
Гебридских островах, когда нападал мор на скот.
занию о выкормыше белой лани было противопоставлено
новое, более позднее, оно произвело не меньшее впечат-
ление на суеверных горцев, и отец воспользовался этой
возможностью представить клану своего сына, которого
долго скрывали от всех, а юношеское, но красивое и во-
одушевленное лицо Эхина, его гордая осанка и ловкое
сложение восхитили горцев. Клан с радостью принял его
как потомка и наследника их вождя, невзирая на дурное
пророчество, о котором напоминало его рождение под
кустом и то, что его вскормили молоком лани… Теперь,
когда я все вам рассказал, – продолжал Саймон Гловер, –
вы легко поймете, ваша честь, почему мне обеспечен до-
брый прием в клане Кухил. В то же время вы ясно видите,
как опрометчиво было бы с моей стороны взять туда с со-
бой мою дочь Кэтрин. О ней-то, благородный лорд, вся моя
тяжкая дума.
– Тяжесть мы облегчим, – сказал сэр Патрик. – Я, мой
добрый Гловер, ради тебя и этой девицы готов пойти на
риск. Сейчас я в союзе с Дугласом и потому держу сторону
его дочери Марджори, герцогини Ротсей, покинутой суп-
руги своенравного принца. В ее свите, Гловер, можешь
твердо на то положиться, твоя дочка будет как за каменной
стеной. Сейчас герцогиня стоит двором в замке Фолкленд,
который владелец его, герцог Олбени, предоставил
Марджори Дуглас, чтобы она там проживала со всеми
удобствами. Не обещаю, милая девица, что тебе будет ве-
село: герцогиня Марджори Ротсей несчастна и, значит,
желчна, надменна и привередлива, она понимает, что ли-
шена привлекательности, и, значит, смотрит ревниво на
каждую миловидную женщину. Но она верна слову и бла-
городна духом, она бросила бы и прелата и папу в свой
замковый ров, когда бы те пришли забрать кого-нибудь,
кого она приняла под свое покровительство. Поэтому ты
будешь там в полной безопасности, хоть, может быть, и не
найдешь развлечений.
– На большее я не могу притязать, – сказала Кэтрин. – И
я признательна тому, кто с такой добротой обеспечил мне
это высокое покровительство. Если герцогиня мне пока-
жется надменной, я вспомню, что она – Дуглас и, значит,
вправе гордиться больше всякого другого смертного, если
она будет раздражительна, я скажу себе самой, что она
несчастна, а если она окажется без меры придирчива, я не
забуду, что она моя покровительница. Не беспокойтесь
больше обо мне, милорд, когда вы передадите меня заботам
благородной леди… Но бедный мой отец! Каково ему
придется среди дикого, воинственного племени!.
– Не тревожься, Кэтрин, – сказал Гловер. – Я так свыкся
с тартаном и брогами, точно сам носил их с юных лет.
Боюсь я только одного: как бы решающий бой не произо-
шел раньше, чем я смогу покинуть их страну. Если клан
Кухил проиграет сражение, гибель моих покровителей
принесет гибель и мне.
– На этот случай мы примем свои меры, – сказал сэр
Патрик. – Положись на меня, я обо всем позабочусь. Но как
ты думаешь, кто из них победит?
– Откровенно говоря, милорд мэр, я думаю, клану
Хаттан не поздоровится: те девять лесных богатырей со-
ставляют чуть ли не третью часть отряда, который спло-
тится вокруг вождя клана Кухил, а они – грозные против-
ники.
– Ну, а твой подмастерье, как ты думаешь, он-то им под
стать?
– Он горяч, как огонь, сэр Патрик, – ответил Гловер, –
но притом непостоянен, как вода. Все же, если будет жив,
он станет со временем храбрым бойцом.
– А пока что в нем дает себя чувствовать молоко белой
лани? Не так ли, Саймон?
– Он еще неопытен, милорд, – сказал Гловер, – а такому
почтенному воину, как ваша милость, я могу и не говорить,
что мы должны свыкнуться с опасностью, а там уже можем
и пренебрегать ею как надоевшей подругой.
В таких разговорах они и не заметили, как подъехали к
замку Кинфонс, где отец и дочь, передохнув немного,
должны были тут же распроститься, отправляясь каждый к
месту своего пристанища. Только теперь, видя, что отец в
тревоге о ней совсем позабыл своего друга, Кэтрин впер-
вые, словно невзначай, обронила имя Генри Гоу.
– Верно, верно! – подхватил ее отец. – Мы должны из-
вестить его о наших намерениях.
– Предоставьте это мне, – сказал сэр Патрик, – я не
доверюсь вестнику и письма посылать не стану, потому
что, если бы и мог я написать, не думаю, чтобы Генри умел
прочесть письмо. Придется ему до поры до времени по-
тревожиться, а завтра я урву часок и съезжу в Перт рас-
сказать ему о ваших планах.
Время разлуки между тем приблизилось. Это была
горькая минута, но старому горожанину его мужественный
склад души, а Кэтрин – благочестивое смирение перед во-
лей божьей позволили перенести ее легче, чем можно было