Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)
Шрифт:
тешествия. Но Саймон был хорошо знаком с языком и
нравами горцев, а потому чувствовал себя спокойно и в
этом отношении. Кто воззвал к гостеприимству самого
дикого гэла, тот никогда не прогадает, и удалец, который
при других обстоятельствах без зазрения совести убил бы
человека ради серебряной пуговицы с его плаща, останется
сам без обеда, чтобы угостить путника, попросившего
приюта под кровом его хижины. Разъезжая по Горной
Стране, держись правила: надо казаться как можно до-
верчивее и беззащитнее. Следуя этому правилу, Гловер
путешествовал безоружный и как будто без всяких мер
предосторожности. Позаботился он также, чтобы в его
наряде ничто не бросалось в глаза, что могло бы возбудить
алчность. Он почитал разумным соблюдать еще и другое
правило – избегать общения со случайными попутчиками,
ограничиваясь лишь ответом на любезное приветствие, с
каким ни один горец не преминет обратиться к путнику. Но
не часто приходилось Гловеру обмениваться в дороге даже
такими беглыми приветствиями. Местность, всегда пус-
тынная, казалась теперь и вовсе оставленной обитателями,
даже в небольших приречных долинах, где случалось ему
проезжать, селения стояли брошенными и жители их по-
дались в леса и пещеры. Нетрудно было разгадать причину:
усобица, постоянно раздиравшая эту несчастную страну,
грозила вот-вот разгореться и повлечь за собой повальные
грабежи и разорение.
Это безлюдье начинало тревожить Саймона. После
отъезда из Кинфонса он сделал среди дня длительный
привал, чтобы дать отдых коню, и теперь его смущал во-
прос, как устроиться с ночлегом. Он рассчитывал заноче-
вать в доме старого своего знакомца, Нийла, прозванного
Бушаллохом (то есть Волопасом), потому что на него был
возложен надзор за стадами и отарами, принадлежавшими
вождю кухилов, и он для верности поселился на берегу Тэя,
неподалеку от истока реки, где она покидает озеро того же
названия. У этого старого друга и гостеприимца, с которым
Гловер издавна вел дела, закупая меха и шкуры, он наде-
ялся разузнать, что творится сейчас в стране, ждут ли здесь
мира или войны и какие меры он посоветует ему принять
для личной своей безопасности. Напомним читателю: ведь
сам король Роберт только за день до побега Гловера из
Перта узнал, что постановлено сократить число жертв
усобицы, разрешив ее битвой между малым числом бой-
цов, и что соглашение о том уже достигнуто, значит, но-
вость еще не успела широко распространиться.
«Если Нийл Бушаллох покинул, как и все они, свое
жилище, мне зарез! – думал Саймон. – Я не только не по-
лучу доброго совета, но и не знаю, кто обо мне похлопочет
перед Гилкристом Мак-Ианом. Мало того – не получить
мне тогда ни ночлега, ни ужина».
В таком раздумье въехал он на вершину пологого зе-
леного холма, и отсюда ему открылся величественный вид
на лежавший у его ног Лох-Тэй – огромный пласт поли-
рованного серебра, вправленный, как богатое зеркало, в
рамку темных вересковых косогоров и еще безлиственных
дубовых рощ.
И во всякое-то время безразличный к красотам при-
роды, Саймон Гловер сейчас и вовсе их не замечал, во всем
великолепном ландшафте его взгляд привлекла лишь
Петля – край поймы, где Тэй, излившись полноводным
потоком из своего родимого озера и описав дугу по жи-
вописной долине, простершейся на милю в ширину, уст-
ремляется в путь на юго-восток, как победитель и законо-
датель, чтобы покорить и обогатить дальние окраины. В
уединенном уголке, так удачно расположенном между
озером, горой и рекой, поднялся впоследствии феодальный
замок Баллох71, а в наши дни встал ему на смену блиста-
тельный дворец графов Бредалбейн.
Однако Кэмбелы, хоть они и достигли уже большого
могущества в Аргайлшире, еще не проникли тогда на вос-
ток до самого Лох-Тэя, берега которого, по праву или в
порядке захвата, принадлежали в ту пору кухилам, чьи
отборные стада тучнели на приозерных заливных лугах.
Потому-то в этой долине, в углу между озером и рекой,
среди обширных зарослей дубняка, ореха, рябины и лист-
венницы, стояла смиренная хижина Нийла Бушаллоха,
кельтского Эвмея*, чей гостеприимный очаг весело ды-
мился, к великой радости Саймона Гловера, которому
иначе пришлось бы заночевать под открытым небом, что
его никак не прельщало.
Он подъехал к дверям хижины и, давая знать о своем
прибытии, засвистал, потом крикнул. Поднялся лай гончих
и овчарок, и вышел наконец из хижины хозяин. Вид у него
был озабоченный: казалось, хранитель стад удивился при
виде Саймона Гловера, хоть и постарался скрыть и заботу
свою и удивление, потому что в этих краях считалось
71 На гэльском языке «баллох» означает место истока реки из озера.
верхом неучтивости, если хозяин дома взглядом или дви-
жением даст гостю повод подумать, что приход его не-