Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

Сомов Орест Михайлович

3

На мир прекрасный я взглянул неравнодушно… Во мне текла не рыбья кровь. Я не вздыхал по нотам Стерна… Пылка, неистова, безмерна Первоначальная любовь!

4

Я в жертву ей принес порыв честолюбивый, Веселье жизни молодой: В самом блаженстве нещастливый, Предавшись страсти роковой, Я испытал одни в ней муки. Я был любим. Я слышал их, Очаровательные звуки, Язык восторгов неземных; Я видел их — и взор унылый И полный чувств и неги милой, Страданье чистой красоты,

И слезы страсти сокровенной, И вас, преступные мечты…

5

Но страшный долг… Исполнен ты. Союз сердец, союз священный, Разрушен он. Я клятву дал… Ее сдержал я: оторвал От сердца образ незабвенный…

6

Сгорая страстью, страсть тая, В шуму безумного волненья, В толпе хотел развлечься я; Искал не радостей — забвенья… Тогда роман унылый мой Еще умножился главой… И в свете женщины не все живут по моде, Не все с спесивою душой; Как люди ж, платят дань природе, И любят тоже, по погоде: Иные, утомясь скучать в кругу большом, Иль в деревнях зимой, или в столицах летом, Иль быть всё с мужем, всё вдвоем…

7

Но мы не остановимся на этом. Уликой, в чувстве подогретом, Ни перед кем не согрешу: Я не сатиру здесь пишу.

8

Скажу лишь просто, мимоходом: Мне было только двадцать с годом; Но сбор искусный льстивых слов, Сердец холодных лепетанье, Романам старым подражанье, Мимоходящая любовь Души моей не шевелила. Не так она жила! Не так она любила! Ей голос страсти был знаком, Знакомо сладкое страданье. Мне всё мечталось о былом; Мешало жить воспоминанье… Чем щастлив был другой, тем не был я щастлив: Я к радостям моим ревнив.

9

Я был в шуму забав; но чувство не хладело: Нет! Сердце пылкое хотело С себязабвением любить, Восторгом чистым упиваться; Я всё откладывал, всё медлил наслаждаться, Я всё сбирался жить…

10

Я на лету не рвал мгновенье, Еще Гораций не прельщал. Не о минутном упоенье Я, полн надеждою, мечтал… Гораций черств для страсти пылкой, Порывов сердца роковых: Француз-римлянин, нравом гибкой, С философической улыбкой, Хорош для юношей седых. Я полюбил его ученье, Как скрылось жизни сновиденье И мир увидел наяву…

11

Признаньем заключу главу: Науки — мне не впрок, любовь — мое мученье. Вполне я щастлив быть не мог: В ученьи мне мешали страсти, В любви мешали скучный долг И часто мнимые напасти… Ее история жалка.

12

Кто знал ловить земную радость, На жизнь смотрел не свысока, Тех весела, безбурна младость, Любовь шутливая легка; Она для них игра, забава. Мне не дал бог такого нрава: Любви веселой я не знал.

13

С моею странною душою, Как Вертер-Донкишот, боролся я с мечтою, Руссо-фанатика читал; В московском свете представлял Сентиментальную

любви карикатуру; Петрарка новый я, пел новую Лауру, И Яуза была Воклюзою моей…

14

Я, в цвете юношеских дней Дурак классический от скучного ученья, Стал романтический дурак От прихоти воображенья. В природе светлой я один лишь видел мрак… Жалел прошедшее, томился ожиданьем; Мой быт существенный я отравлял мечтаньем; Бездомный на небе и на земле в гостях, Довольно пред луной стоял я на часах, На гробовом шатался поле, Живал отшельником в лесах!

15

Я, мученик по доброй воле, Назло грамматики, кой-как, Без настоящего, скитался в мире — так… А мог бы знатен быть, богат, в блестящей доле… Дурацкий кстати мне колпак.

Глава 3,4

Je ne suis sorti du p'eril, Que par un chemin p'erilleux [121] .

121

Я избежал опасности только опасным путем (франц.). — Ред.

1

О время! Время! Враг! Губитель! И благодетель и целитель! Твой яд врачующий помог душе больной… Одно лишь время в том успело, В чем не успел рассудок мой: Томился я — оно летело, Что изменялось, что старело…

2

Не весело всё жить мечтами, наобум; Да жить и памятью не споро: Я не забыл, не разлюбил, но скоро В свои права вступился ум…

1–10 [122]

11

Зачем оставил я Кремля седого стены? В Москве бы чудно поживал: Играл бы в клобе я, а в опере зевал; Фортуны б ветреной не испытал измены… Случилося не так. Я тени всё ловил, смешной искатель славы… Мне правду шепчет враг лукавый: Дурацкий кстати вам колпак.

122

Сии строфы пропущены самим сочинителем.

Глава 5

1

Увидеть свод небес иной, Иной климат, иные воды Бывало мне, в младые годы, Моей любимою мечтой. Сбылося юноши желанье: Осуществилося мечтанье. С каким восторгом видел я Давно желанные края!

2

Люблю народ трудолюбивый! Я весело, щастливо жил В моей Германии щастливой! В ней быт простой меня пленил, Искусство жить обворожило. Там время мудрое людей К высокой думе приучило. Там жизнь итог не вялых дней — Глубоких чувств и размышленья; Светлы часы уединенья; Порядок домы сторожит; Там труд есть тайна наслажденья, Мечта забавы золотит. Веселье там неприхотливо; Нет трутней, праздностью больных; Тревоги, скучно-суетливой, Стихии баричей смешных; Там нет холодного бесстрастья… Германия приют любви, Приют семейственного щастья.