Идем по земле, мечтая,чтоб светом оделась твердь.Мы — семя; нас разметалаи гонит по ветру смерть.Касаемся уст устами,пьем в поцелуях рассвет,но сколько б ни рассветало,света в душе у нас нет.Мы — память да плоть простая,и тщетно солнцу гореть:в груди моей вырастая,велит оно умереть.Умрут уста твои, знаю,и голос умрет, и песнь.Мы — темная персть земная:свет гаснет, дробясь о персть.
131
Антонио Фернандес Спенсер(р. 1923) — видный поэт-лирик, автор стихотворных сборников «Шквал изнутри» и «При солнечном свете» (1952). На русском языке печатается впервые.
Мальчик, который пел
Проходит полем мальчик. Безлюдно. Вечереет.Пичуги над рекою уже заводят песни.Проходит полем мальчик, и синяя рубашкамелькает в тихих травах, а сверху смотрят звезды.И он — не просто мальчик, такой же, как другие:в
глазах его сияют вечерние светила,в душе его, как в русле, текут речные воды.Он — мальчик. И похожа на плод поспевший песня,и Время длится в песне. А вечер полон света,закатного свеченья, свеченья апельсинов;колокола запели, и загрустило Время.Поет и мальчик. Солнце зажглось под синим ситцем.Я — как трава, что Время взрастило и спалило.Есть у меня початки созревшего маиса,есть дом в горах высоких, и есть простор зеленый,где дробно плещут реки и где пасутся кони,багряные от солнца, с глазами, как озера.Люблю я нашу реку, люблю наш дом спокойный:в его тяжелых бревнах — душа живая леса.Еще люблю я плуг наш — за щедрость урожая.В саду целую щеки румяных круглых яблок,а на полях певучих шальной целую колос,и радость полыхает во мне, как пламя в кузне,для родника придумал я имя, как бубенчик.Как только день наступит, его вином крещу я,рассвет со мною славят резвящиеся кони;для утра я придумал названье — колокольчик:скажу — и чистым светом заря оденет горы.Я счастлив, как колодец, как воды в быстрой речке,бегущие по гальке, серебряной и чистой.Я счастлив, словно ветер, что гриву жеребенкаразвеял рыжим стягом во Времени летящем.Я — мальчик, Время длится во мне, вокруг. Об этомты знаешь, гладь морская, ты знаешь, прах сыпучий.Мне Время рвет рубашку, шершавит поцелуи,ты это знаешь, птица, и потому примолкла.Моя простая радость — как плод, несомый ветром.В себя я погружаюсь, как в глубину колодца.Я — как земля: изранен и кровью истекаю.Сегодня светом правды горит мой лоб открытый.Поля мне плотью стали, дрожат в губах поющих,что яблоками пахнут и горечью познанья.Сегодня мне сказала звезда в вечерней небе:петух поет напрасно — ты не уйдешь от смерти.Так мальчик пел, и поле его учило тайнами Времени, и жизни, томя его тоской,глубокой, словно реки, что умирают ночью,простой, как прах истлевший, как жалкий прах людской.
ОтнынеЯперестало быть главным словом,словом, с которого начинается мир.Отнынемир начинается со словаМЫ.Мы — железнодорожники.Мы — студенты.Мы — шахтеры.Мы — крестьяне.Мы — бедняки планеты.Мы — населенье земли,герои черной работы,с нашей любовью и гневом,с нашей верой в надежду.Мы — белокожие,мы — желтолицые,негры, индейцы,черные, черноволосые,красные, цвета оливы,рыжие и альбиносы.Нас побратала работа,нужда и годы молчанья.А еще — этот отчаянный криквопиющего в пустыне хозяина,который орет в ночи,щелкая отменным кнутом,суля нам жалкие деньги,уповая на свой золоченый ножи свою железную душу.Он брызжет слюной,он захлебывается словомЯ,но звучное эхо в ответдоносит мощноеМЫ!И катится над портовыми кранамиМЫ!Над фабричными трубамиМЫ!Над цветами, мольбертамиМЫ!И звучит на высоких дорогах орбитМЫ!И в мраморных залахМЫ!И в темных застенкахМЫ!
132
Педро Мир(р. 1913) — известный поэт и историк. Его поэзия проникнута духом непримиримой борьбы за лучшую долю латиноамериканских народов. Автор книг: «Есть в мире страна» (1949), «Песнь о благой любви» (1968), «Путь к толпе» (1971).
Давней ночью,ночью, полной ароматов, полной шепота и плеска птичьих крыльев;давней ночью,ночью свежей, ночью брачной, освещенной колдовскими светляками,ты, прильнув ко мне всем телом, и бледна, и молчалива,словно чувствуя заране наши будущие беды,в неосознанной тревоге, омрачившей сердца тайные глубины,через сонную равнину, по тропе в цветах и травах,шла со мною;и луна светлей опалав небесах темно-лиловых, бесконечных и глубоких, свет молочный разливала;наши тени —легким, стройным силуэтом, —наши тени,обрисованные белым лунным светом,на равнине беспредельнойсочетались,и, сливаясь воедино,и, сливаясь воедино,и, сливаясь воедино, стали тенью нераздельной,и, сливаясь воедино, стали тенью нераздельной,и, сливаясь воедино, стали тенью нераздельной…
133
Хосе Асунсьон Сильва(1865–1896) — крупнейшая фигура раннего латиноамериканского модернизма. Трагические обстоятельства судьбы — разорение и кончина отца, смерть любимой сестры, крах дипломатической карьеры, безвозвратная гибель лучших рукописей во время кораблекрушения — подорвали душевное равновесие поэта, и он на тридцать втором году жизни покончил с собой. Среди его поэтического наследия выделяется цикл «Ноктюрнов» и особенно «Ноктюрн третий», публикуемый в настоящей антологии. Это стихотворение, посвященное памяти безвременно умершей сестры Сильвы, поразило читателей неожиданным эффектом трагической лиричности, который достигается скупыми красками ночного пейзажа и нервной конвульсивностью «неправильного» размера.
* * *
Этой ночьюя один, и мое сердцепереполнено непоправимым горем, обездолено твоею смертью.Многое меня с тобою разделило — расстоянье, время и могила.В бесконечность,в черный мрак извечныйканули бесследно наши речи.Онемевший, одинокийснова проходил я той дорогой.И собаки выли на луну,на бескровную луну,и
гремели лягушачьи хоры…И в меня ворвался холод. То был холод,овладевший навсегда твоим альковом,оковавший твои руки, твои щеки, твои очи,белоснежным скрытые покровомпогребальным.То был холод замогильный, стужа смерти,лед небытия.Тень моя,обведенная печальным лунным светом,одиноко,одиноко,одиноко протекала по пустыне.Тень твоялегким, стройным силуэтом,приближаясь,словно той далекой ночью вешней, ныне мертвой, вечно незабвенной,ночью, полной ароматов, полной шепота и плеска птичьих крыльев,с нею рядом полетела,с нею рядом полетела,с нею рядом полетела…Неразлучные обнявшиеся тени!Тень души, спешащей слиться с тенью тела!Тени скорбные, нашедшие друг другав эту ночь печали без предела!
Раздуты жадно ноздри… Пружинит сонно шея.Мерцает зелень взгляда, горчащего полынью…Под рыжим шелком шерсти на солнцепеке млея,верблюды мерят шагом Нубийскую пустыню.Внезапно, вскинув морду и поведя глазами,размеренную поступь прервал двугорбый лоцман.Текло в плавильне неба крутым расплавом пламя,но он учуял струи подземного колодца.Когда ж в ковры кочевий легла дремота мракаи закатилось солнце за выжженные дали,под ликом смуглой Девы, под чернью зодиакаони пошли, ступая, как призраки печали.О побратимы скорби! Покачивались мерноих выи, словно пальмы под ветром… и казалось,что их угрюмый облик сплели во мгле химеры,и сфинкс вдохнул им в очи предвечную усталость.Пригубьте взор их горький, флейтисты Византии,шлифующие дактиль под перезвоны в звеньяхцепей… Лишь он расскажет о муках летаргиивселенной, изнемогшей без жаркой крови в венах!
134
Гильермо Валенсия(1873–1943) — крупнейший колумбийский модернист, преемник Сильвы. Выходец из аристократической семьи, он сделал блестящую политическую карьеру. В поэзии исповедовал культ камерной эстетичности, стремясь к абсолютному совершенству формы и изысканной музыкальности стиха. Автор книги «Стихотворения» (1898), Валенсия был также виртуозным мастером поэтической интерпретации. В сборниках «Обряды» (1914) и «Китай» (1928) собраны его лучшие переводы из европейских и китайских поэтов. На русском языке его стихи печатаются впервые.
135
Верблюды. — В поэме «Верблюды», которая принесла Валенсии континентальную славу, наиболее откровенно выражено его модернистское кредо. Здесь — замечает Дандэс Крейг — «за образами животных скрываются поэт и его друг, согласный с ним, — весьма возможно, что это Хосе Асунсьон Сильва… В конце концов они покинули мир и живут в пустыне».
Новый год
Сегодня — белый вечер. Сегодня — белый ветерс морозным воркованьем стеклянных голубей.И смятена холодной метели добродетельдевичьим смехом. Эхом, звенящим все слышней.Сегодня белый вечер. Сегодня нет на свете,на целом белом свете печалей и скорбей.Пусть мирозданье в душу звездой Полярной светит,но все равно созвездье девичьих глаз светлей.Сегодня белый вечер. И в полночь каравеллыиз лепестков лимона поднимут парус белый,озвучив снежной песней дремотный сонм светил!Сложив покорно крылья, готовые разбиться,Летят из поднебесья светящиеся птицы,и хлещет белый ливень пургою снежных крыл.
Существование из существительных
Крестины. Школа. Университет. Диплом.Нужда. Долги. И суд. Скандал — залог успеха.Кандидатура. Пост. Существенная веха:вояжи. Лондон. Рим. Париж. И снова дом.Невеста. Обрученье. Роды. Дочь. Потом —пеленки. Школа. Свет. Уже жених. Потеха!Медовый месяц. Ревность. Сцены. Не до смеха.Внук. Школа. Университет. Опять диплом.Вдруг — старость. Немощи. Бессонница. Облатки.Страх. Головокруженье. Слепота. Припадки.И — одиночество. И — ни души окрест.Инфаркт. Могила. Плач. Поминки. Даже пресса.Улыбки. Смех. Прогулка до собора. Месса.Могильная плита. Крапива. Точка. Крест.
Вы, в чьем сердце не было скорби по господу богу,а на руках — крови убийства,те, чей разум не потрясен был Вселенной,кто не слышит, как червь трусостинеустанно подтачивает нашу душу,кто не знавал ни высочайшей хвалы,ни неизбывного позора;вы, кто был счастлив в самую меру —без ослепительных озарений, негаданных, ежечасно возможных,кто не задумывался о призрачности Пространства и Времении полагает, что жизнь ограничена очевидным:закон, брак, любовь и ребенок;кто колосья крадет у разгневанной пашнии невозмутимо разламывает хлеб вымытыми руками;кто произносит: «светает», —не замирая перед волшебным ирисом зари;кто не сподобился стать просто-напросто нищимили добыть хлеб и кров своими трудамисреди разоренья, трущоб, нищеты;кто в бедности не умел отсчитывать дни,не рассуждая, а лишь терпеливо страдая;те, кто не бился от ужасав страшных тисках, железных объятияхстрасти,те, чья душа не сгорала в темном и чадной огне, —сумрачная, немая,сосуд позора, светильник безмерной жертвенности, —те не постигли страдальческой сутиэтого имени: ЧЕЛОВЕК.
136
Порфирио Барба Хакоб(1883–1942) — видный колумбийский поэт, настоящее его имя — Мигель Анхель Осорио. Много странствовал, жил на Кубе и Ямайке, в Коста-Рике, Гватемале, Гондурасе, Перу, США. Умер в Мексике. Автор сборников «Песни и элегии» (1932), «Черные розы» (1933), «Озаренное сердце» (1942). На русском языке публикуется впервые.
Сердце
О, цветущее сердце мое, погоди!Красный маяк, зажженный в моей груди,пурпурный сгусток, темная роза страсти,ты, мое сердце, станешь когда-нибудь старым.Твой ритм волны,дуновения ветра в апрельских садах,твой аромат весны,детский порыв, печали любви будут развеяны в прахвремени мягкой рукой —не вечно тебе колотиться,и бросят тебя в тюремный покой,опустелый ларец, мертвая птица.Песни твоей трепетанье,жадное пламя, что плоть мою яростно жжет,гнева и слез накипанье —все, растаяв, уйдет.Ты, цветущее сердце мое, погоди, —красный маяк, зажженный в моей груди,пурпурный сгусток, темная роза страсти…О, мое сердце!..О, мое сердце!..