Похороны в Калифорнии
Шрифт:
Путник. Надеюсь, что кровать твоя покрепче?
Вдова. Проверим.
Путник. Чуть позже.
Вдова. Ты ранен?
Путник отрицательно качает головой.
Устал? Болен? Боишься заразить меня какой-нибудь индейской болезнью?
Путник. Боюсь заразиться от тебя любовью к собственным портретам.
Вдова. И долго будет продолжаться карантин?
Путник. Нет. Насколько мне известно, у вас тут намечено нечто вроде траурного собрания по поводу годовщины моей смерти. Не могу отказать себе в удовольствии выступить с этого балкона.
Вдова. Ты серьезно?
Путник. Вполне.
На площади перед домом опять возникает песня и раздаются крики, "Да здравствует Хозяин!", "Да здравствует Вдова!" Путник и Вдова подходят к балкону.
Вдова. Они же все пьяны... И ты собираешься им что-то говорить?
Путник. Придут и другие. Не все же пьяны в этом городе. Их что, специально спаивают?
Вдова. Зачем?
Путник. Чтобы поменьше утруждали свои мозги ненужными мыслями.
Вдова. А мне он говорил, что борется с пьянством.
Путник. Когда оно мешает работе. Оказывается, это не простой вопрос, спаивать или нет? И надо и не надо. И выгодно и накладно.
Вдова. Интересно, где он сейчас?
Путник. Думаю, за дверью, подслушивает...
Вдова. Уже ушел.
Путник. А тебя это беспокоит?
Вдова. Он же на все способен.
Путник. Не решится.
Вдова. Не своими руками.
Путник. Все равно.
Вдова. Я умру, если с тобой что-нибудь случится. Второй раз я этого не перенесу.
Путник. Все будет в порядке.
Вдова. Ты уверен?
Путник. Абсолютно.
Вдова (решительно). Тогда пошли.
Путник. К тебе?
Вдова. Да.
Путник. А выступление перед пьяным народом - к черту?
Вдова. К черту! Я не хочу ждать ни секунды.
Путник. Ты так меня любишь?
Вдова. Обожаю.
Путник. Тогда вперед! И да поможет нам бог в этом городе Высокой морали. Аминь!
Уходят. В другую дверь заглядывает Хозяин.
Хозяин (кому-то за дверью). Можно. (Нервно.) Что ты пыхтишь! Я целыми днями таскал ее когда-то. И не пустую. (Суетливо помогает Шерифу втащить в комнату изрядно потрепанную странную коляску, похожую на детскую, но рассчитанную на взрослого человека)
Шериф (переводя дыхание). Хотел бы я посмотреть на дитя, которое в ней каталось.
Хозяин. Это инвалидная коляска, болван.
Шериф. Что теперь с ней делать?
Хозяин. Привести в порядок.
Шериф. Как?
Хозяин. Не знаю. Но чтобы она выглядела не такой... как это?.. Ну, в общем... обшарпанной. Где она валялась?
Шериф. За конюшней.
Хозяин (потянув воздух). Пахнет, по-моему.
Шериф. Не должно. Там чисто. Свежий воздух.
Хозяин. Вся краска... как это?.. Ну?...Облезла. Хотя бы пыль протереть. (Хватает со стола первое, что подвернулось под руку, сует Шерифу.)
Шериф. Это ваш галстук.
Хозяин. Ничего. (Тихо.) На грязном легче вешаться.
Шериф. Что?
Хозяин. А то, что ты не слишком тороплив (принимается за коляску с другой стороны), хотя и можешь потерять работу.
Шериф. Что у него там в мешке, не знаю! Ребята минут двадцать в себя приходили...
Хозяин подбегает к мешку, оставленному Путником, заглянув в него, так же бегом возвращается к коляске; энергично выбивает пыль из подушки.
(Осторожно.) Что там?
Хозяин (неохотно). Смола, перья, камни...
Шериф. Для кого, интересно, это все заготовлено?
Хозяин. Работай, болван, и болтай поменьше.
Шериф. А то, что он перевал одолел, - вас не удивляет?
Хозяин. Нет.
Шериф. Пыль вытерта.
Хозяин (оглядывается, замечает вазу с цветами). Может, цветами ее украсить?
Шериф. Зачем?
Хозяин (бросается к вазе). Где нитки? Есть нитки?
Шериф. Спросить у прислуги?
Хозяин. Никакой прислуги! (Бежит к столу, роется в ящике, возвращается.)
Шериф. Это шнурки.
Хозяин. Вижу. Скорей! (Поспешно привязывает несколько цветков к откидывающемуся верху коляски.) Да, так лучше. Как бы гирлянда. Похоже?
Шериф. Безусловно.
Xозяин. Есть ощущение, что о ней заботятся, ухаживают?
Шериф. За кем?
Хозяин. За коляской, болван.
Шериф. Она ухожена, как невеста на выданье.
Хозяин. Теперь надо потихоньку внести ее туда. (Показывает на дверь, ведущую к Вдове.)
Шериф. Вдове?
Хозяин. Да. Это коляска ее юности. Память, так сказать... С нее все и началось.
Шериф с показным рвением хватается за коляску. Издали слышен страшный грохот, несколько приглушенный расстоянием.
Стоп! Кровать рухнула. Придется переждать.
Шериф. Кровать?
Хозяин (истерически). Да, кровать! Под этой шлюхой рухнула кровать. Так на ней скакали!
Шериф (поражен). Вдова? С этим? С мешком?
Хозяин. Вот именно, с мешком! Поправ... это самое... любовь и уважение народа! Все рухнуло! И я вынужден это терпеть! Я, сделавший из нее святую!
Шериф. Но я же предлагал...
Хозяин. Поздно!
Шериф. Я предлагал сразу.
Хозяин. Нет-нет. Я этого не хочу, я против... Категорически... Его может покарать только... это самое... как говорится... рука народа. Я не должен иметь к этому никакого отношения. Ты меня понял? Только народ! Народ, оскорбленный в лучших чувствах и в этих самых... побуждениях... Вот именно побуждениях. Два, нет, лучше три человека. Хорошие стрелки! Из ненависти... к этому, самому... Ну, как его?.. Пороку! Да, пороку! Одновременно! С двух, нет, трех сторон! И неожиданно. Но мы ничего не должны знать. Тебе ясно?