Полет к солнцу

Кинешемцева Мелания

– Но самое интересное – это Бузинная палочка. И это я узнал уже из совсем другого источника, который позволь пока не раскрывать, - он подмигнул. – Она в Восточной Европе. По слухам, ею владеет один из мастеров волшебных палочек. Правда, эти слухи распускают они сами, так что поди разберись, где тут правда…

– Выход один, - обыскать каждого из них, - засмеялся Альбус, растянувшись на траве.

– Именно, - Геллерт лег рядом с ним. – Если у нас будет непобедимая палочка, мы с легкостью вынудим Гонтов и Поттеров отдать нам камень и мантию. Значит, решено. Тетя Батильда сейчас хлопочет, чтобы мне выделили часть денег, которые остались после мамы – не так много, но на первое время хватит. К сентябрю все будет готово, и тогда мы с тобой

уедем вместе.

– К сентябрю? – Альбус приподнялся на локте. – Нет, погоди. К сентябрю Аберфорт уедет в школу. С кем тогда останется Ариана?

Геллерт мучительно зевнул.

– Мне кажется, самое разумное – передать её целителям. Помнишь, что она устроила недавно?

Несколько дней назад Альбус, придя с очередной ночной прогулки, снова застал Ариану на кухне. Она опять сидела за столом, но уже не плакала, а смотрела на лежащий перед ней нож. Реакция была мгновенной: Альбус захлопнул дверь, припечатал Коллопортусом, взбежал по лестнице, растолкал Аберфорта, подтащил к распахнутому окну, наложил амортизационные чары и спрыгнул вместе с братом вниз. После поволок оглушенного и ничего не соображающего Аберфорта к мисс Бэгшот. Соседка еще не ложилась, Геллерт тоже. Некоторое время они вместе обсуждали, вызывать ли авроров или целителей, пока Альбус не сообразил: нож мог предназначаться и не для них с братом. Ни слова никому не сказав, он снова выскочил на улицу. Геллерт бросился за ним.

Альбус снова, как после смерти матери, войти в дом в мертвой тишине, так что почти обрадовался, услышав тихо постукивание в дверь. Ариана, кажется, различила, кто кто-то вошел

– Альбус, я убрала нож, - спокойно сказала она. – Открой, пожалуйста.

…Пузырек с успокоительным зельем из аптечки мисс Бэгшот оказался опустошен мгновенно, а через день сестра, как ни в чем не бывало, перебирала ягоды, принесенные Аберфортом.

– Взять её с собой означает жить в постоянном страхе, - продолжал убеждать Геллерт. – Или любоваться на её пресное личико, когда она тихая. Меня не прельщает ни то, ни другое. Здоровые люди должны идти вперед. Она на нас повиснет камнем.

У Альбуса потемнело на душе.

– В Мунго я её не отдам, - повторил он. – Там с ней будут плохо обращаться. Мы сможем её контролировать… В конце концов, - он поморщился, - есть Конфундус, Империо. Это лучше, чем цепи и плеть.

Геллерт кисло вытянул губы.

– И Силенцио, потому что я не хочу выслушивать её бесконечные «это нехорошо» и «вы неправы». Впрочем, кажется, она у тебя неплохо обращается со сковородой? Кухарка нам кстати. Что ж, ради тебя я и на это готов пойти.

Альбус кивнул и поспешил вернуться к прежней теме:

– Так вот, мы завладеем Дарами смерти… Геллерт, я все же тебя не пойму. Ты согласен, что история о Дарах – сказка, но в титул Мастера смерти почему-то веришь.

– Кто знает, может, он и дает бессмертие? – хохотнул Гриндевальд. – Это штука полезная. Но в любом случае: я предполагаю, что соединение трех мощнейших артефактов и, возможно, проведение какого-то обряда, про который нам тоже надо узнать побольше, даст нам силы, в сотни и тысячи раз превышающие силы обычных волшебников. А значит, наш путь к власти станет существенно легче.

Альбусу села на рукав бабочка павлиний глаз, он улыбнулся, глядя, как она складывает разноцветные крылья.

– А сколько власти нам нужно, Геллерт? Ты считаешь, абсолютно необходима тирания, полное подчинение нижестоящих вышестоящим?

Глаза Гриндевальда загорелись темным огнем одержимости. Он стиснул тонкие пальцы в кулаки – на тыльных сторонах ладоней вздулись вены.

Я считаю, что мы должны вернуть великую Римскую империю! И не просто вернуть, а расширить! Конечно, нам не нужны дикие края вроде Сибири или негритянской Африки, но Передний и центральный Восток, но Индия, Магриб - это древние центры магии! Как иначе управлять такой огромной территорией, как не через подчинение низших высшим? Ты пойми главное - мы ведь это делаем не

для того, чтобы себе польстить, возвыситься - лично я и сейчас себя чувствую превосходно - это нужно затем, чтобы каждый двигался в сторону прогресса, то есть к развитию, творчеству. Взгляни на тех же магглов - живут, как свиньи! Им бы только пожрать, поваляться в грязи, найти объект для своей похоти…куда они придут сами по себе? Ясно как день - мы должны направить их же к развитию, к свету ради их же собственного блага! Ты представь себе, вздумай Моисей играть в демократию? Евреи вернулись бы в Египет, поклонялись бы золотому Тельцу, хотя они это делают сейчас! Но я не о них - а о том, что прогрессировать болезненно и трудно, а жить в рабстве и невежестве - легко! Поэтому мы не должны останавливаться ни перед чем! Родитель может задать трепку ленивым детям, или муж - вздорной жене, но не потому, что хочет им зла, а наоборот! Таким и был Рим! Вот когда народ будет выведен из мрака и животных устремлений, мы незамедлительно перейдем к демократии и республике, потому что свободные и сознательные люди могут управлять собой сами!

Он на минутку перевел сбившееся дыхание.

– Но и нашему брату волшебнику нельзя давать спуску! Только посмотри, как похожи они на магглов, - разгорячился Геллерт, - где теперь Фаусты? Или мы не те, кто рожден постигать тайны природы и волшебства, такие законы, которые управляют миром, которые недоступны абсолютному большинству! И много ли кто этим занят? Мы устроили бюрократию, как последние сквибы, наплодили инстанций, даже, ты подумай, юристов! Будь моя воля, вся эта братия бездельников у меня топала бы по болотам в своих смокингах, искала новые волшебные травы и артефакты для Империи!

– Да, того они и заслуживают, - Альбус потер подбородок.
– И хотя насчет жен и детей я с тобой не согласен - насилие в семье дело мерзкое - но… Ты уверен, что мы вправе говорить магглам, будто они живут, как свиньи? Погляди, какой у них технический прогресс в последнее время? Они расширяют возможности, ищут способ подняться в воздух…

– Ты сам знаешь: по сравнению с нашими возможностями это ничто, - отмахнулся Геллерт.
– Для них будет благом, если они нам подчиняться. Общим благом - для них для всех. Мы должны понимать главное, - вздохнул он, - нет ни малейшего смысла выступать открыто, нас просто выставят на посмешище, высмеют в их ничтожных газетенках! Мы должны стать профессиональными революционерами, устроить хаос, чтобы прийти к власти.

– То есть… террор?
– Альбус почему-то затаил дыхание. Мысленно он много раз соглашался с тем, что иногда террор необходим, однако теперь стена огня и крови почему-то встала очень близко к глазам.

– Никто из невинных не пострадает, - ответил Геллерт решительно, - мы сделаем ставку на таких же, как мы, на молодежь, которой бюрократы ставят преграды везде, где могут! Мы будем вычислять самых ненавистных и одиозных из чиновников, преследователей, реакционеров, и вершить над ними справедливость! В то же время, ты станешь неформальным центром в кругах молодежи, за тобой пойдут, ты будешь растолковывать каждому наши идеи, организовывать в будущее имперское управление! Мы отберем самых перспективных! Я же возглавлю сопротивление, безопасность и тайные отряды! Нас будут бояться все враги прогресса и восхищаться - друзья! Когда враг дрогнет, мы выступим открыто и возьмем министерства штурмом, и объявим свое, новое государство!

Альбус улыбнулся, представив себе радужную картину торжества.

– Кстати, у тебя есть приятели в вашем министерстве?
– спросил Геллерт озабоченно, - всегда очень полезно иметь…осведомителей в стане врага.

Альбус потер переносицу.

– Леонард Спенсер-Мун. Мы с ним не то, чтобы близко знакомы, но дело поправимое, думаю. Еще, кажется, в Министерство собирался Генри Уизли, мой однокурсник. Но опятьже мы с ним не друзья. Ах, забыл! Еще Осборн Крауч. Я оказал ему небольшую услугу на шестом курсе… Возможно, с этой услуги начнется его карьера.