Полет к солнцу
Шрифт:
– Ари. А что ты чувствуешь, когда тебе снится мама? Иди сегодня был первый раз?
Аберфорт с подозрением на него покосился. Ариана покачала головой.
– Не первый.
Больше она ничего не ответила, только посмотрела перед собой, как смотрят смертельно раненые зверьки. Альбусу это показалось кривлянием.
– Ари, а как тебе – носить мамины платья? Ничего? Не жмут?
Сестра не шевелилась. Аберфорт поперхнулся, лицо его побагровело. Секунду он непонимающе смотрел на брата, потом кашлянул:
– Может, это… проветришься? Поди, бош тебя заждался.
Альбус и сам был рад убраться. Он выскочил з дому и спешно постучал в дверь соседки.
– Геллерт уехал сегодня, - прошамкала она. – Отправился в Лондон к нотариусу. Вернется вечером.
Альбус удивился, как с досады не пнул порог. Не попрощавшись, он развернулся и ушел. некоторое время бродил полями, прокручивая в голове все, что хотел сегодня сказать Геллерту, и с ужасом чувствуя, как теряет мысль за мыслью. После решил записать, чтобы отправить потом с совой или вручить лично, вернулся домой, пробежал к себе наверх и часа два строчил пером, пока не проголодался. Спускаться не хотелось, и он, открыв дверь, призвал прямо из кухни блюдо с вареным картофелем и хлеб. Пообедав, растянулся на кровати и провалился в сон.
Проснулся оттого, что в комнату как будто скреблись. Зло вздохнул: Ариану ему совсем не хотелось видеть, все равно скоро она станет надоедать вдвое чаще.
– Чего тебе?
– Твой друг пришел, - ответила сестра из-за двери, вслед за чем Альбус услышал легкий скрип: видимо, Ариана все равно собиралась к себе в комнату. Сам он, живо вскочив, спустился по лестнице.
Геллерт сидел на кухне, за столом, и весь сиял, а Аберфорт в углу плел корзину и недоверчиво посматривал на гостя. Увидев Альбуса, Гриндевальд радостно улыбнулся, потер руки, обнял друга за плечи и поцеловал в губы, не стесняясь присутствием Аберфорта. Тот, кажется, некоторое время не мог от возмущения произнести ни слова.
– Я вступил в наследство, - глаза Геллерта блестели, как голубая река в солнечный день. – Теперь у нас развязаны руки. Можем хоть завтра отправляться в путь. Собирайся сам, собирай, - он слегка скривился, - свою сестру, и…
– Куда это вы собрались? – Аберфорт медленно поднялся, откладывая прутья в сторону. – И при чем тут Ариана? Её-то вы куда потащите?
В глазах Геллерта плеснулась темнота.
– С каких это пор старший брат должен отчитываться перед младшим?
– А с таких! – прогремел Аберфорт. – С таких, что он мне сам говорил: мол, не бросай школу, об Арине я позабочусь. Вот как он о ней заботиться собрался! Все лето только и знает, что жрет за чужой счет да шпыняет нас с ней почем зря, да еще с тобой по полям кувыркается. А теперь отправляется неведомо куда, да еще её, больную, хочет за собой тянуть! А что она света белого не видела с шести лет – ему плевать! С ума сойдет совсем – пускай! Лишь бы…
– Не надо ссориться,- раздалось с порога: Ариана, видимо, при звуке сердитых голосов не смогла усидеть у себя в комнате. Аберфорт подтолкнул её обратно в коридор, захлопнул дверь, припечатал Коллопортусом и продолжал:
– Уж не обещал бы тогда ничего. Мы бы с ней справились. И сейчас справимся, если он уедет. Но Ари я никуда тащить не дам!
– Да кто тебя спросит, кусок козьего помета? – розовые полные губы Геллерта брезгливо дрогнули. – По какому праву ты становишься у брата на пути? У него великое будущее, а ты его у грядок на цепь посадить хочешь? Чтобы он тут подох, возясь с двумя ничтожествами? Носишься со своей драгоценной сестрицей, а что она представляет из себя? Более противного и бесполезного создания я еще
Он вытянул лицо и заговорил тоненько, передразнивая Ариану:
– Не надо ссориться. И не надо есть варенье без спроса. И не кричите, нехорошо. И…
– Ах ты мразь! – Аберфорт, сжав кулаки, наскочил на Геллерта, но тут же, отброшенный невербальным Ступефаем, упал на пол. Альбус застыл, еще толком не осознав, что происходит, когда Гриндевальд направил на брата палочку и спокойно произнес:
– Круцио.
В Аберфорта ударил красный луч. Брат, закусив губу, откинув голову, скорчился на полу, подтянув ноги к животу и обхватив руками колени. Он сразу тяжело задышал, потом стал мычать. Дверь дергалась, Ариана пыталась открыть.
Геллерт не убирал палочку, и Аберфорт вскоре не смог терпеть: раскинув руки и засучив ногами, он завопил от боли. У Альбуса все плыло перед глазами, мысли пытались. Ариана, отчаянно вскрикнув, видимо, попыталась выбить дверь, ударившись всем телом. Дверь предсказуемо не поддалась.
– Прекрати, - проговорил Альбус тихо. – Оставь его.
– Я всего лишь делаю твоему брату заслуженное внушение, - лениво объяснил Геллерт. – Удивлюсь, как ты не занялся этим до сих пор.
Перед глазами словно взорвалась вспышка.
– Экспеллиармус!
Выбить у Геллерта палочку не удалось – тот поставил щит и попытался связать Альбуса, но он вывернулся. Геллерт, рассвирепев, пустил Круциатусом и в него, но Альбус успел выкрикнуть:
– Протего Хоррибилис!
Луч срикошетил в полку с посудой, на оборвалась, на пол посыпались осколки. Мимо в Аберфорта полетел уже знакомый Альбусу огненный шар с ледяной сердцевиной, но и его удалось отразить. Кухню осыпало мгновенно угасшими вспышками огня. Аберфорт нашарил на полу свою палочку и выкрикнул:
– Диффиндо!
Целил он Геллерту в грудь, но тот легко отразил удар, и на щеке брата появился порез. Альбус попытался оглушить Гриндевальда, тот отбил заклинание и послал другое, Аберфорт посылала заклятия в них обоих, по очереди. Под конец от вспышек и дыма стало почти ничего не видно, и никто не обратил внимание, как все сильнее трясется дверь. Парни обернулись, только когда что-то громко стукнуло об пол, брякнув петлями.
Альбус только и успел заметить, как мелькнуло светло-голубое платье. Ариана выскочила на середину кухни, раскинув руки, словно пыталась прикрыть их с братом - и тут же под градом вспышек замерла, застонала и упала на пол.
У Альбуса перехватило дыхание. Геллерт отшатнулся к стене. Аберфорт, отбросив палочку, кинулся к сестре, подхватил её на руки и перенес на лавку. Альбус, преодолевая мучительный холод, сковавший все тело, шагнул к ним и отстранил брата.
– Финита, - прошептал он, наведя палочку на Ариану. Ничего не произошло: сестра продолжала лежать навзничь, свесив правую руку и странно откинув голову, так что светлые волосы подметали пол.
– Рэннервейт!
«Очнись же…» И снова она не шевельнулась. Альбус перебрал все исцеляющие заклинания, которым учили его девочки, вспомнил даже, что, как они показывали, нужно делать при сердечном приступе - но ничего не менялось, сестра лежала в той же нелепой позе, и лицо её не наливалось кровью, и грудь почему-то не поднималась. Аберфорт, обхватив её ноги, круглыми, как блюдца, глазами смотрел на брата. Альбус дрожащими руками тронул тонкую шею Арианы и выругался по себя: пальцы у него так онемели, что слабую нить пульса он мог и не уловить. Призвав зеркальце, он приподнял девочке голову, отбросил волосы и поднес стекло ей ко рту. Поверхность не затуманилась.