Потерянное
Шрифт:
— Орден, сборище слепцов! — Майли сплюнул на землю.
— Тут вы правы, — возничий указал на карлика. — А с проклятым как связались? Вы же их не жалуете.
— Он мой слуга и моё испытание, ниспосланное мне Великими, — Майли ещё раз поклонился, прижав ладонь к груди. — Меня зовут Илайм. Великая даровала мне озарение через смерть.
— Отмеченный Великой? — мужик слез с повозки. — Простите мне мои манеры, меня зовут Пади.
— Рад познакомиться, — у Майли из носа пошла кровь, в голове появилась слабая боль, и странное ощущение усилилось.
—
— Озарение! — Майли, вытирая кровь, двинулся к повозке с рабами, полностью игнорируя всадников и владельца. В ушах возник мягкий звон, и в сознание проникло нечто, дарующее чувство радости, но совсем чужое. Он остановился у второй повозки. — Тут, откройте! — в голове завертелся ураган чувств и непонятных ощущений.
— Откройте и выведите рабов! — Пади хоть и не сильно верил в Великих, но верующих уважал. Больная мать в одиночку растила его на грани нищеты, и единственным человеком, кто помогал им в деревне, был местный пожилой последователь Отца Света.
Из повозки по одному выходили рабы, все закованные в тяжёлые цепи, на спинах присутствовали свежие следы от ударов плетьми. Майли не обращал на них никакого внимания, что-то или кто-то до сих пор внутри. Один из охранников залез в повозку и вытащил маленькую, грязную девочку, одетую в тряпки, напоминающие длинную рубаху. На вид ей около пяти-шести лет, длинные чёрные волосы скрывали лицо.
— У неё из носа идёт кровь! — вскрикнул охранник, взгляд которого метался между девочкой и парнем.
На поводу ощущений Майли подошёл к ребёнку. Коснувшись её, почувствовал комфорт, тепло и родство, ураган в голове полностью утих. Он присел на корточки и убрал волосы с милого грязного личика. На него смотрели чистые и невинные глаза разного цвета: левый — чёрный, правый — голубой. Из маленького носика текла кровь, а она улыбалась.
— Пади, сколько ты хочешь за неё? — Майли поднял девочку на руках, прижимая к груди.
— Я? — работорговец пытался переосмыслить увиденное. — Пять серебряных пластин, для вас сделаю скидку до четырёх.
— Экар, расплатись! — Майли посмотрел на друга, тот кивнул и, достав пластины, отдал работорговцу. — Пади, расскажи мне про это дитя.
— Признаться честно, мне мало, что известно, — мужчина рукой указал на рабов, и охранники принялись загонять тех обратно. — Девочку мне продали её родители, они почему-то очень боялись свою дочь. Она пропала в лесу на территориях к северу отсюда и нашлась спустя какое-то время. Дитя потеряла память, а глаза изменили цвет. Это всё, что мне известно.
— А имя? — Майли приподнял бровь. Ребёнок, обхватив руками шею, сидела на руках неподвижно.
— Да уж, — улыбаясь, Пади потёр лоб. — Её зовут Ириса.
— Ириса, красивое имя! — Майли нежно погладил ребёнка по голове. — Теперь с тобой всё будет хорошо. Никто тебя больше не обидит.
— Илайм, простите мне моё любопытство, но что сейчас произошло? — работорговец начал ходить вокруг.
— Трудно описать словами! Я что-то почувствовал, ещё появилась головная боль, — Майли посмотрел на небеса. — Такова воля Великих. Они всегда общаются знаками и загадками, оставляя выбор за нами. Сегодня они привели меня к этому ребёнку, а до этого... — взгляд упал на Экара.
— Всё же правду говорят о меченых, и сегодня я в этом убедился, — Пади подошёл к повозке. — Прошу в мою скромную телегу. Подброшу вас до Пересвета и с большим удовольствием послушаю о ваших приключениях. Я почему-то уверен, что у вас есть о чём рассказать.
— Спасибо, с благодарностью принимаю твоё приглашение. Куда можно устроиться моему слуге?
— Раз это ваш слуга, пускай будет рядом с вами. Не думаю, что в другой повозке его присутствию обрадуются, — работорговец поставил небольшую лесенку. — Прошу.
В течении суток путешествия вместе с караваном юноша, перевирая множество фактов, рассказал свою историю и узнал много интересного о работорговце. Пади не интересны ни власть, ни политика, он всего лишь желал выжить в этом жестоком мире и обеспечить семью, цепляясь за любой шанс. «Хоть работорговля и мерзкое занятие, но всё же меньшее зло. Многие рабы в любом случае не жильцы, а так у них появился шанс выжить, пускай, и небольшой. Когда ты слушаешь их мольбы, оправдания и в большинстве случаев враньё, лучше сразу запечатать своё сердце, иначе можно сойти с ума. Так же и с брошенными детьми. Либо они умрут, либо им выпадет шанс. В диких Землях, в отличии от трёх империй, приютов нет», так он говорил.
С ребёнком Майли испытывал небольшие неудобства. Девочка всегда держалась рядом и везде бегала за ним хвостиком, цепляясь за куртку. С большим трудом ему удавалось сходить в туалет, и она без сопровождения одна не ходила. Для него это стало тем ещё вызовом.
За всё время пути из её уст он не услышал ни единого звука. Ко всему прочему Ириса никого не слушала кроме него и брала еду только из его рук. Но с ней Майли испытывал приятные, тёплые чувства, а главное, разум находился в спокойном состоянии, притупляя переживания и тревоги. Поисками ответов на многие вопросы, что так внезапно свалились на голову, он решил заняться позже. Одно известно точно — с Ирисой произошло то же, что и с ним в детстве. И это являлось причиной их странной связи.
— Мы подъезжаем! — снаружи повозки крикнул возничий.
— Замечательно, — шёпотом произнёс Майли, стараясь не напугать спящую девочку, кто тихо сопела у него под боком. — Ириса, просыпайся! Мы приехали, — он ласково провёл пальцем по розовой щеке. Она открыла глаза и, потирая их, осмотрелась по сторонам. — Скоро будем в городе. Там мы приведём тебя в порядок и купим тебе красивую одежду, — девочка радостно заулыбалась.
Глава 14.
Город, что утопал в лучах солнца, обосновался на одиноком холме. Его окружала равнина, а крыши домов образовали подобие лестницы до самой верхушки, где возвышалось высокое строение. Оно напоминало башню, стены белы, и солнце придавало жёлтый оттенок.