Потерянное
Шрифт:
— Так желаете убить этого человека и заработать. Не боитесь умереть?
— Мне нужно его найти, а не убивать, — парню не нравилась болтовня, но деваться некуда. — Я похож на убийцу?
— Нет! — из-за стены послышался хрюкающий смех. — Но два свеженьких трупа на улице говорят об обратном. Отвечу вам честно, мистер Илайм. Здесь вы информацию не получите. Вам стоит покинуть город. Чем раньше, тем лучше.
— Ответьте мне на три вопроса, — Майли приблизился к стене и присел перед отверстиями. — Этот человек жив?
— Может быть.
— Если я оставлю у вас послание,
— Возможно, — Ушастый ответил после долгой паузы. — Третий вопрос.
— Сколько дней, недель потребуется на ответ? — юноша обрадовался такому повороту, времени у него ещё достаточно.
— Около недели, может две или три. Всё зависит от обстоятельств.
— Хорошо. Тогда передайте ему, что его и дедушку Чжаня ищет юноша. Младший из деревни Лесная, что в провинции Нира. Найти меня можно на постоялом дворе. Он меня знает, — Майли вместе с девочкой направились к выходу. — До встречи.
— Две толстушки, — Экар просунул оплату в отверстие.
— Коротышка Эк, ты хорошо знаешь своего нанимателя?
— Не совсем, — Экар последовал к выходу и внезапно остановился. — Но я доверяю ему. А ты меня хорошо знаешь.
Глава 15.
Друзья вернулись на постоялый двор. Они устроились в большом обеденном зале за столиком в углу и наслаждались едой. На маленькой сценке местный менестрель развлекал всех гостей. Он играл на лирагенге — две трубки из стеклянного материала. При трении друг о друга они издавали мягкие и приятные для слуха звуки, что контролировал музыкант сжатием ладоней.
Все в зале слушали песню «Слава Императору» и подпевали:
Правитель, о наследнике мечтая, родную дочь свою споил,
В имперском ложе, от похоти сгорая, дочурку со страстью совратил.
И месяцы прошли, отца она возненавидев, сына тому родила,
Теперь весь люд не знает, что и думать, а императору вообще плевать.
И наследник, и сын, и внук, поставил на уши двор ребёнок.
И император, и дед, и отец, престолонаследию нет преград.
Императрица, от счастья обезумев, всех слуг в замке стала навещать,
Отца отмщение настигло, через месяцы детишек она принялась рожать.
С годами их становилось всё больше, народ устал детей считать,
Лишь императору, с наследником играя, на это было глубоко плевать.
И наследник, и брат, и сын, семейное древо запутало ветви.
И императрица, и мать, и сестра, вся семейка с ума сошла.
Императора смерть настигла, он не успел на трон сына посадить,
Борьба за власть, кровью обливаясь, вся семейка трон принялась делить.
Наследник, не жалуя родных, кто братьями, иль племянниками были,
Родную мать в темницу посадив, на гильотину всех их он отправил.
И наследник, и сын, и внук, поставил на уши двор ребёнок.
И император, и дед, и отец, престолонаследию нет преград.
И наследник, и брат, и сын, семейное древо запутало ветви.
И императрица, и мать, и сестра, вся семейка с ума сошла.
Правитель, о наследнике мечтая, девиц насильно из града собирал,
В имперском ложе, от похоти сгорая, красавиц со страстью совращал.
И месяцы прошли безрезультатно, детей не принесла судьба,
Все лекари поставили диагноз — бесплодие у императора.
— Я хочу с тобой поговорить, — Экар слегка перебрал жгучей. — Очень серьёзно!
— Это не может немного подождать? — юноша наслаждался мясными рёбрышками.
— Нет! — карлик постукивал ложкой по столу. — Лучше сейчас. Мне нужны некоторые ответы, я немного беспокоюсь за тебя. И за себя.
— Хорошо, — Майли отложил еду. — Один момент! — вытирая руки о тряпку, он взглянул на девочку. Перед ней на столе стояло пять пустых тарелок, она почти закончила с шестой. — Ириса, тебе ещё чего-нибудь заказать? — её головка отрицательно покачала. — О чём хотел поговорить?
— О твоём и её поведении! В момент, когда ты убил тех бандитов, на тебя смотреть было страшно. Твоё лицо, словно камень, не выражало ничего, никаких эмоций, — Экар ложкой указал на девочку. — Она такая же. Перед ней человека убили, а она спокойно на всё это смотрит. Что с вами обоими не так? Вы, вообще, почувствовали что-нибудь?
— Это трудно объяснить, — Майли поставил руки на стол и упёрся в них подбородком. — Я с детства такой. Почему? Не знаю. И за несколько лет в джунглях, возможно, малость одичал. Там ведь нет законов, только борьба за выживание. Но некоторая теория у меня всё же появилась, и ты действительно прав, Ириса такая же. Не знаю, что у нас за болезнь или дар, но это как-то повлияло на нас. Когда мне было, как и ей, со мной произошло то же: потерял память, приступы, глаза изменили цвет, волосы частично поседели. Если вспомнить, я тогда ни разу не плакал, — Майли улыбнулся и прижал девочку к себе, а она внимательно слушала историю. — Я тогда хвостиком бегал за братом, как она за мной. В тот момент мир для меня крутился только вокруг матери и брата. Всё остальное не имело значения. Мы чувствуем и испытываем эмоции, просто иногда внешне не сильно выражаем их.