Проданная на Восток
Шрифт:
А еще непрестанное внимание неожиданно приставленной компаньонки. На просто служанку эта строгая женщина с цепким и колючим взглядом явно не тянула, хотя и отправилась сразу же разбираться с багажом, ланчем и необходимыми вещами, оставив Агату одну.
В каюте было… скучно. Агата походила туда-сюда, выглянула в небольшой иллюминатор, выходящий на ют, пнула саквояж и приоткрыла дверь. В коридоре никого не было, похоже, вся команда находилась на палубе.
Стоило попробовать выйти на воздух и может быть даже пробраться на шканцы, чтобы увидеть Джонотана. Скорее всего отца разместят в соседней каюте, сейчас из нее не доносилось ни звука. Наверное, отец торопится обсудить дела с капитаном, пока его не настигла морская болезнь.
Осторожно ступая и чувствуя, как мерно и почти незаметно покачивается на волнах судно, Агата приоткрыла дверь на ют, но выглянуть не успела: дверь резко распахнулась, и она, наткнувшись на отца, поспешила придать лицу растерянное и несчастное выражение.
— Отец, как я рада, что ты пришел… мне так дурно, — прошептала Агата, не давая ему заговорить первым, потому что начал бы он с упреков.
Она старательно дышала и обмахиваясь свободной рукой, второй опираясь на стену и удерживая себя в шатком вертикальном положении, изображая слабость.
— Это всё проклятая качка!
Отец выглядел бледным и злым, и Агата мимолетно подумала, что невозможность противостоять стихии бесит отца гораздо больше самого факта недомогания. Ему нравилось оставлять за собой последнее слово.
— Ох, меня кажется, сейчас стошнит! — она склонилась, прижимая руку ко рту и молясь всем богам, чтобы отец поверил ее обману.
— Тебе нужен врач! — Кажется, она переборщила с изображением дурноты, потому что отец и правда выглядел обеспокоенным.
— О, нет, нет, мне просто надо на свежий воздух, — прошептала она несчастно, прикладывая руку ко лбу и из-под опущенных ресниц проверяя реакцию отца. — И очень хочется пить. Я не нашла воды в каюте…
Если быть честной, то она и не искала, но, кажется, на небольшом столике, никакого графина не наблюдалось.
— Все, к сожалению, заняты, надо лечь на курс, — Джонотан появился очень вовремя, потому что кириос ди Эмери наконец перестал пристально вглядываться в лицо дочери. — Боюсь, что принести воды для кирии некому. Да и находиться одной на палубе… Я ручаюсь за свою команду, но…
Ди Эмери уже вскинулся было, когда Джонотан улыбнулся, глядя ей в глаза, и добавил:
— Суеверия. Кириос, позвольте сопроводить вашу дочь в капитанскую каюту. Там есть молодое вино, очень помогает при первых признаках морской болезни. Я буду на шканцах и смогу обеспечить ее безопасность, даже, если кирия захочет немного… постоять у борта.
Кажется крошечную паузу в конце заметила только Агата, а Джонатан добавил:
— Может быть вы хотите присоединиться к нам, кириос?
— Я хотел… — кириос помедлил, посмотрел на продолжающую сипло дышать Агату.
Корабль мягко качнуло, от чего внутри у Агаты все сладко сжалось в предвкушении. Интересно, что будет, если корабль попадет в шторм? Испугается ли она? Пока Агата чувствовала себя хорошо, хотя и изображала старательно недомогание. А вот отец сильно побледнел и покачнулся.
— Отец, что с тобой? — Она подхватила его под руку, забыв о своей роли, — Джонатан, да сделайте что-нибудь!
— Здесь ничего не сделаешь. — Джонатан подхватил ди Эмери под свободный локоть и не слишком аккуратно втолкнул в каюту. — Лучшее средство — лежать и не смотреть на горизонт. Отдохните, кириос, через некоторое время вам, вероятно, станет лучше.
— Я не доверю тебе свою дочь! — гневно заявил ди Эмери, впрочем вышло довольно слабо, потому что на койку он все-таки опустился.
— У нас с вами договор, — ледяным тоном ответил Джонотан, — на моем корабля кирия в полной безопасности. Все мои люди заняты сейчас тем, чтобы мы как можно быстрее легли на курс. И я в том числе. Поэтому отдыхайте, а кирия выпьет воды у меня в каюте и вернется к себе.
Отец смерил его тяжелым взглядом, мрачно взглянул на Агату, которая опять приложила ладонь ко рту и посмотрела так несчастно, как могла, и, наконец, угрожающе и очень тихо произнес:
— Если я узнаю, что ты вела себя неподобающе…
С этими словами он кивнул Джонотану на дверь.
— Не беспокойся отец, я возьму с собой Элен.
Джонатан галантно пропустил Агату вперед. Оказавшись в проходе, она еще пару раз вздохнула, на этот раз, чтобы успокоиться, и встретилась с насмешливым взглядом Джонотана:
— Что?!
Он усмехнулся и мягко коснулся ее дрожащих пальцев:
— Кирия, позвольте вас сопроводить на палубу. — Он положил ее ладонь на свою согнутую в локте руку — галантный жест, если бы только не шепот на ухо, заставивший Агату залиться краской: — Ты так дышишь, что, боюсь, если не избавишься от корсета, то задохнешься. Я могу помочь вместо твоей служанки.
— Ах ты!..
— Тшшш, если ты меня сейчас ударишь, на шум прибежит твой отец, и я не смогу помочь. Я просто думаю, тебе стоит сменить платье на дорожное или что-то в этом роде — нужно дать грудной клетке дышать свободно, чтобы тошнота утихла. Я, конечно, не лекарь, но кое-что в этом смыслю.
Агата не стала возражать, вернулась к себе и с большим удовольствием с помощью Элен сменила такой неудобный в корабельной обстановке наряд на изумрудное платье самого удобного кроя: с широким прямоугольным вырезом, выгодно подчеркивающим высокую грудь, но свободным в бедрах, позволяющее широко шагать и свободно дышать.
— Госпожа, я должна отправиться с вами, — твердо сказала Элен, неодобрительно разглядывая вырез на платье. — По приказу кириоса.
— Я буквально на пару минут — и обратно, — пообещала Агата.
— Госпожа!
— Не стоит кричать, отцу очень плохо, лучше бы ты последила за его здоровьем, а я уж точно не дам себя в обиду, неужели ты сомневаешься во мне, Элен? — Агата сердито тряхнула головой, подтверждая свои слова. — Будет куда лучше, если ты принесешь ему что-то выпить или прохладные примочки на лоб, говорят, это тоже помогает. Я скоро вернусь!