Рай. Том 2
Шрифт:
— Ни в коем случае, — коротко ответил Стюарт. — Если попытаешься сделать это, предложение Фаррела снимается.
— Почему ты так считаешь? — охнула Мередит, чувствуя себя так, словно вокруг нее смыкается невидимая ловушка.
— Потому что Левинсон ясно дал мне это понять. По-видимому, его клиент хочет, чтобы все шло обычным порядком, или развода не будет. Если откажешься встретиться с ним завтра или попытаешься получить быстрый развод, предложение Фаррела продать тебе хаустонский участок вообще снимается. Левинсон намекнул, что любое
Мередит устало рухнула в кресло, но в этот момент увидела группу администраторов, входивших в примыкающий к ее кабинету конференц-зал.
— Не знаю, что и думать, — призналась она. — Много лет я так несправедливо судила о Мэтте, что не могу сказать, каков он на самом деле.
— Прекрасно, — жизнерадостно сообщил Стюарт, — значит, мы все обнаружим завтра, в четыре часа. Фаррел предложил встретиться в его офисе, где, кроме тебя и меня, будут он и его адвокаты. Заехать за тобой или явиться прямо сюда?
— Нет! Я не хочу ехать! Ты можешь говорить от моего имени.
— Ни за что. Ты должна быть там. Левинсон сказал, что его клиент настаивает на всех условиях. Такая несговорчивость кажется несколько странной чертой для клиента, проявившего столь необыкновенное великодушие и щедрость, какую, по словам Левинсона, выказал Фаррел.
Мередит в отчаянии взглянула на часы. Совещание должно сейчас начаться. Не может она Добровольно отказаться от этого участка, тем более что Мэтт готов его продать, но и встречаться с ним лицом к лицу нет сил. Вынести это невозможно!
— Даже если ты получишь развод в Рино, — напомнил Стюарт, видя, что она молчит, — все равно придется вести переговоры о собственности. Одиннадцатилетнюю путаницу в правах на имущество можно легко уладить, если Фаррел пойдет на это, если же нет, он сумеет протащить нас через все суды в стране.
— Господи, что за кошмар, — слабо пробормотала Мередит. — Хорошо, встретимся в вестибюле» Интеркорпа»в четыре. Предпочитаю не подниматься в его офис одна.
— Понимаю, — добродушно вздохнул Стюарт. — Увидимся завтра. А до тех пор постарайся не думать об этом.
Мередит пыталась, изо всех сил пыталась последовать его совету, особенно когда уселась во главе огромного стола.
— Доброе утро, — объявила она с лучезарной деланной улыбкой. — Марк, хотите начать? Какие-нибудь проблемы с отделом охраны?
— Одна, и огромная. Пять минут назад в нью-орлеанский универмаг позвонили и сказали, что в здание подложена бомба. Сейчас полиция выгоняет всех на улицу, а саперы вот-вот прибудут.
Сидящие за столом встрепенулись.
— Почему меня не уведомили? — резко спросила Мередит.
— Обе ваши телефонные линии были заняты, поэтому управляющий, следуя правилам, позвонил мне.
— У меня есть и личная прямая линия.
— Знаю, как, впрочем, и Майклсон. Просто он запаниковал и не смог отыскать номер.
К половине шестого, после целого дня напряжения и беспомощного ожидания, в кабинете Мередит наконец раздался звонок, о котором она молилась. Нью-орлеанское отделение полиции по борьбе с терроризмом не смогло отыскать в магазине ни бомбы, ни следов взрывчатки и собиралось снять ограждение вокруг магазина. Таковы были хорошие новости. К плохим относилась та, что универмаг недополучит прибылей за целый день в самый разгар сезона.
Мгновенно ослабев от усталости и облегчения, Мередит сообщила обо всем Марку Бредену, а потом сложила в портфель все бумаги и отправилась домой. Паркер еще не перезвонил ей, но Мередит надеялась, что он даст о себе знать, как только узнает о ее звонке.
Поднявшись к себе, Мередит швырнула на кресло манто, перчатки и портфель и подошла к автоответчику, чтобы проверить записи, надеясь, что Паркер звонил, но красная лампочка не горела. Однако миссис Эллис приходила и оставила записку с сообщением, что сделала покупки сегодня, а не в среду, потому что должна в среду утром идти к врачу.
Упорное молчание Паркера было явно неестественным, и тревога Мередит с каждым часом усиливалась. Она уже представляла его в госпитальной палате, или, что еще хуже, в ресторане, или ночном клубе с какой-нибудь красавицей, где Паркер пытается лечить раненую гордость…
«Прекрати, немедленно прекрати!»— приказала она себе. Подумать только, стоило лишь очутиться рядом с Мэттом, как она ждет несчастья на каждом шагу! Конечно, это глупо, но, учитывая прошлый опыт с Мэтью, не так уж невероятно.
Мередит приняла душ и заправляла шелковую блузку в слаксы, как стук в дверь заставил ее изумленно обернуться. Ключи от входной двери были только у миссис Эллис и Паркера, но поскольку он был в Женеве…
— Вы забыли что-то, миссис Эллис… — начала она, открывая дверь, и потрясение замерла при виде мрачного лица Паркера.
— Я уже задавался вопросом, не забыла ли ты что-то, — резко спросил он, — в том числе и тот факт, что у тебя есть жених?
Совершенно убитая раскаянием от сознания того, что Паркеру из-за нее пришлось вернуться, Мередит бросилась в его объятия, заметив при этом, что он поколебался, прежде чем сжать руки.
— Не забыла, — заверила она, целуя его в щеку. — Мне ужасно жаль.
Она потащила его в комнату, ожидая, что Паркер разденется, но он продолжал холодно и пристально приглядываться к ней.
— О чем ты жалеешь, Мередит? — выдавил он наконец.
— О том, что доставила тебе столько хлопот и пришлось даже бросить все дела в Женеве и лететь домой. Ты не получил утром моего сообщения? Я звонила тебе сегодня.
Напряженное лицо Паркера мгновенно расслабилось, но в глазах стыло затравленное, усталое выражение.