Сделай одолжение… сдохни!

Чейз Джеймс Хедли

Наконец-то раскрылась и тайна поведения Росса после смерти Маршалла. Ему ни в коем случае нельзя было допустить официального расследования этого дела, ибо малейшее подозрение, павшее на Бесс, – и признание ее наследницей откладывалось на неопределенное время.

Теперь же ситуация для бывшего помощника шерифа и безутешной миссис Маршалл складывалась как нельзя лучше. Благодаря хитрости Росса и халатности Мак-Куина и Бревера дело было закрыто. От доверчивого идиота, совершившего убийство, легко удалось избавиться. Бесс

оставалось только получить деньги, и она могла вместе со своим альфонсом отправляться в любой уголок земного шара.

Но это будет не так-то просто, Бесс, подумал я. До сих пор все у тебя получалось, но теперь я постараюсь немного испортить твой праздник.

Взяв в руки карту Сан-Франциско, я нашел на ней Очад-авеню. Скорее всего, Бесс вместе со своим полицейским была именно там. Ведь даже если учесть, что Бернстайн, конечно, лез из кожи вон, чтобы как можно скорее завершить все формальности, связанные с получением миссис Маршалл наследства, какое-то время ей еще наверняка предстояло прожить в городе. И конечно, в ее глазах этот фамильный особняк был более надежным убежищем, чем отель, где постоянно толкутся тысячи людей.

Но, предположим, я их там нашел. Что я буду делать дальше?

Это была серьезная проблема. Если я просто потребую у Бесс свою долю, она рассмеется мне в лицо. Пригрозить, что я все расскажу полиции? Но в этом случае максимум, чего мне удастся добиться, – это длительных сроков тюремного заключения для нас обоих. Причем ей, при наличии денег и поддержке Бернстайна, почти наверняка удастся выйти сухой из воды. Она скажет, что ничего не знала о моем дьявольском плане, а мне придется сознаться, что именно я не только задумал это убийство, но и совершил его.

Одним словом, играть с Бесс в эту игру было бесполезно, поскольку все козыри находились у нее на руках. Необходимо было придумать что-то другое.

И тут я вспомнил слова Марио: «Она была без ума от него. Не знаю, чем уж он ее так приворожил, но думаю, что это надолго».

Если так оно и было на самом деле, Росс, сам того не желая, поможет мне получить причитающиеся мне деньги.

Вопрос упирался в следующее: стоит ли жизнь Росса в глазах Бесс пятисот тысяч долларов? Если нет, то придется искать другой путь, но если да – можно считать, что деньги у меня в кармане.

Ближе к вечеру я вышел из бунгало, перекусил в небольшом ресторане мотеля, сел в машину и отправился на поиски Очад-авеню.

Эта улица находилась на юго-западной окраине города, у подножия высокого холма. Найти ее оказалось не так-то просто: несколько раз мне приходилось останавливаться и спрашивать дорогу. Наконец я прибыл на место, вышел из машины и пошел по довольно широкой улице, застроенной небольшими деревянными коттеджами; у каждого было свое название, но среди них мне не попадалась табличка «Яблоневый сад». Длина улицы не превышала двухсот метров, и, дойдя до ее конца, я перешел на другую сторону и двинулся в обратном направлении.

Пройдя уже больше половины пути и по-прежнему не находя нужного мне дома, я уже стал отчаиваться, когда наконец увидел живую душу на этой пустынной улице. Полная женщина, стоявшая в нескольких метрах от меня прислонясь к забору, покуривала сигарету и рассеянно следила за моими бесплодными перемещениями.

– Что-нибудь ищете, мистер? – наконец спросила она. – Я вижу, вы довольно давно здесь ходите.

Лицо у нее было круглое и добродушное. Видно было, что ей скучно и хочется поговорить.

– Добрый вечер, – произнес я. – Да вот, никак не найду один дом.

– Я так и подумала. Очень глупо, на мой взгляд, давать имена домам. Почему бы просто не пронумеровать их? Это намного удобнее… Может быть, я смогу вам помочь?

Я стал соображать. Не таилась ли здесь опасность? А вдруг это приятельница Бесс? Я еще раз окинул взглядом это простоватое лицо и расплывшуюся фигуру. Нет, такая женщина не станет дружить с Бесс.

– Я ищу коттедж, который называется «Яблоневый сад», – сообщил я. – Говорят, он сдается. Мне нужно снять дом или квартиру в этом квартале, тогда бы я сразу перевез сюда жену и детей.

Она глубоко затянулась, закашлялась и несколько раз ударила себя по широкой груди.

– Мне бы не стоило курить, но никак не могу бросить… Не хватает силы воли, – с грустью проговорила она.

Бросив окурок в траву, она наступила на него ногой.

– Да, так вы говорите, «Яблоневый сад»? – Она неодобрительно фыркнула. – Вы бы никогда не нашли его сами. Значит, так, пойдете до конца улицы, и там, между двумя последними домами, увидите узкий проход. В глубине и будет стоять этот дом. Но я вам не советую туда ходить. Это напрасная потеря времени – дом не сдается. Его хозяйка, кстати, заявилась сюда три дня назад.

По ее тону я понял, что она не в восторге от этого события.

– Вот досада! – произнес я, разочарованно качая головой. – А в местном агентстве по торговле недвижимостью мне сказали, что я смогу снять этот коттедж.

– Они ошиблись, – безапелляционно заявила моя новая знакомая. – Этот дом никогда не сдавался. Вот уже три года, как он стоит пустой. И представьте себе, на днях она появляется, но не одна, а со своим дружком.

Мне с трудом удалось сохранить внешнее спокойствие.

– А может быть, она специально приехала, чтобы подготовить дом к сдаче?

– Сомневаюсь. – Она закурила новую сигарету. – Вы знаете, у нас здесь приличный квартал, и мы не в восторге от таких соседей. Пусть поженятся, тогда и живут вместе…

– Так вы говорите, это в конце улицы? – прервал я ее. – Думаю, раз уж я все равно здесь, надо пойти посмотреть. Может быть, она все-таки надумает сдавать.

– Вы говорите, у вас есть дети? – спросила она.

– Мальчик и девочка, – не моргнув глазом ответил я.