Шизофрения
Шрифт:
По дороге домой Александра соображала, как помочь мамуле. Таблетки, которые она приносила, та воспринимала, как отраву. Показаться врачам — дочь в этом качестве она всерьез не воспринимала — тоже отказывалась, бурча себе под нос что-то про «врачей-убийц» и «прозорливого товарища Сталина», который бы порядок навел. Мать она не осуждала и не винила. Слишком стремительно изменился окружающий ее мир. Быстрее, чем старики — люди привычек, смогли адаптироваться к переменам. По привычке надеются на государство, которому посвятили всю нелегкую трудовую жизнь. Несгибаемое поколение строителей коммунизма — простодушное, прямолинейное, немного наивное, но по-своему привлекательное. Остатки совсем недавно новой, а теперь уже бывшей исторической общности — великого советского народа. У них — только два цвета: черный и белый, точнее, красный и все остальные.
Жили стоя и умирают стоя. «У советских собственная гордость», — вспомнила когда-то прочитанную строчку из стихотворения…
В бесснежную новогоднюю ночь в Москве и Подмосковье канонада не прекращалась до утра. Продолжилась на Рождество и старый Новый год. В сером небе мегаполиса, расцвеченном всполохами фейерверков, сгорели сотни миллионов газо-нефте-лесо-долларов, часть из которых чудесным образом на другом конце света материализовалась в китайские юани…
На экранах телевизоров до боли знакомые попсовые лица старательно веселили друг друга и подсчитывали в уме бабки, «срубленные на Новогоднем чесе»…
На частном концерте спел несколько песен популярный западный певец. Три миллиона долларов, полученных от продажи российской нефти, снова вернулись на Запад…
Куршевель не смог вместить всех российских любителей зимнего отдыха, которые за пару недель от католического до православного Рождества повеселились на славу, легко потратив на вечеринках в Европе очередной миллиард долларов, полученный в основном от взяток и продажи природных ресурсов…
Русские паломники паковали чемоданы, чтобы в Рождественские праздники встретить восход солнца в Египте на горе иудейского пророка Моисея…
Новостные программы захлебывались сообщениями о происшествиях и жизненно важных для россиян чрезвычайных ситуациях: пожаре на нефтеперегонном заводе в США, автомобильной аварии на горной дороге где-то в Латинской Америке, напряженных поисках группы альпинистов, которые по собственной воле отправились штурмовать очередную вершину и теперь должны были быть спасены за счет налогоплательщиков-неальпинистов…
Размер золото-валютных резервов страны увеличился до новой рекордной отметки, и компьютерщики Федеральной Резервной Системы США с удовольствием приплюсовали новые цифры к электронной записи на корреспондентском счете Банка России …
Федеральная Резервная Система с удовольствием прокредитовала свои банки…
Свои банки с удовольствием разместили депозиты в дочерних структурах в России, которые выдали небывалое количество потребительских кредитов…
Россияне с кайфом потребили «чужие» кредитные деньги, не очень заботясь о том, что их когда-то придется отдавать…
Казненный иракский диктатор насмешливо поглядывал на своих палачей… Уже сверху…
Пенсионеры на скопленные деньги смаковали газированный напиток с гордым названием «Шампанское», изготовленный не во французской провинции Шампань…
Ребятишки в детских домах прижимали к себе игрушки, полученные от благотворительных организаций и милосердных добровольцев…
У бездомных детей игрушек не было вовсе…
Стаи чиновников вожделенно поглядывали на тушу нового федерального бюджета… Муниципальные чиновники мысленно разделывали свои тушки…
Первого января в Москве снова пошел дождь…
Долгожданный снег валил третий день подряд, неистово и щедро замазывая город белой дымчатой пеленой и заставляя встревоженных автомобилистов жадно вслушиваться в прогноз погоды, напоминавший сводки Совинформбюро с фронтов Великой Отечественной войны. Все новые и новые отряды вооруженных лопатами и скребками трудолюбивых дворников, прибывших в Москву на подмогу с родины Хайяма и Рудаки, усиленные механизированными снегоуборочными средствами, шли на передовую, силясь одолеть бесчисленную небесную рать. Природа будто старалась отыграться за слякотный Новый год и наказывала легковерные городские деревья, возомнившие, что зимы не будет вовсе; превращала в сахарные трубочки ветки, покрытые безрассудно вылупившимися почками; грузными шапками снега пригибала к земле мохнатые лапы елей в парках и превращала в снежные холмики, заночевавшие на улице машины.
«Будет то, что я хочу! — говорила Природа людям. — Дам вам, глупым и самонадеянным, еще один шанс понять, что это я дарую вам милости, а не вы берете их у меня»…
Александра сидела на втором этаже, с наслаждением вслушиваясь в дружное потрескивание курчавившихся берестой березовых поленьев в камине. Снежные валы время от времени весело разгонялись по скатам оцинкованной крыши и гулко бухались вокруг дома, заставляя Тяпу встревожено поводить ушами и поглядывать на хозяйку с вопросом, не пора ли уже пойти на улицу и навести там порядок, или хотя бы поиграть в снежки, за которыми так упоительно весело с разбега нырять в пуховые сугробы.
— Не-ет, Тяпочка, — потрепала Александра пса по голове, — гулять ты меня не выманишь. Пойдем только, когда снегопад закончится. Я лучше в сауну схожу.
Тяпа удрученно повел бровями, зевнул и улегся, положив грустную морду на лапы…
На столе перед Александрой были разложены материалы о существовавшем в прошлом, и, судя по всему, существующем и поныне, тайном ордене «Новая жизнь — новая земля», члены которого считали, что внутри Великой пирамиды имеется некий «центр магической силы», который может быть использован в качестве грозного оружия и средства получения власти над людьми и миром. Они, как и многие другие, устраивали мистерии внутри пирамиды и вокруг нее, чтобы повлиять на этот самый таинственный центр и использовать его энергию в своих целях.
От долгого сидения у Александры начала ныть спина. Она прогнулась и помассировала позвоночник внешней стороной ладони. Легче не стало. Спустилась вниз, поставила разогреваться в духовке тушеное мясо и отправилась в сауну, оставив Тяпу караулить еду. Его даже не пришлось упрашивать. Пес уселся напротив микроволновки сам, уставившись на нее скорбным взглядом. Видно не понимал, зачем мясо, которое так восхитительно пахнет, надо еще и подогревать.
— Говорю же, без нее у нас ничего не получится! — воскликнул Онуфриенко, прижимая к уху трубку мобильника и выруливая на стоянку у телецентра. — Почему-почему! — передразнил он кого-то. — По гороскопу!.. А это уж мое дело, как ее уговорить поехать. Ты лучше свою часть готовь. Это тебе не экстракорпоральное оплодотворение, не ребенок из пробирки! Двадцать первого марта мы должны быть на плато. Все, пока. У меня на телевидении программа через полчаса начинается.
Только истинные любители бани знают, какое пронизывающее блаженство, раскалив тело в парной или сауне, выскочить на мороз и упасть в обжигающий свежий снег! Кровь приливает к коже и плавит пушистые ледовые звездочки, наполняет горло восторженным криком и снова убегает внутрь, чтобы отогреться. А потом — снова парилка… и снова снег… и снова…
Извечная русская забава!
Распаренная Александра в махровом банном халате прошлепала босыми ногами от сауны по коридору к входной двери дома. Тореадорный призыв мобильника на столике у выхода был некстати. Она подхватила трубку и прижала к уху.