Сивый Чуб
Шрифт:
– Ще трішки, ще трішечки… – И открыл глаза. Напротив него находилось огромное отполированное блюдо, стоявшее под наклоном. В его отражении он увидел, как к нему в тусклом свете неслышно приближается фигура с занесенной над головой рукой. Грыць ахнул и перекотился с кровати, в тот момент когда рука этой фигуры опустилась. Он вскочил на ноги, придерживая одной рукой брюки. Грыць увидел, что этой фигурой была старшая жена, которая опустила руку с саблей на обнаженную Тангюль. Лицо Тангюль исказила мука смертельной боли, а лицо старшей жены ужас от содеянного. Она убрала саблю. Тангюль перевернулась на бок и замерла навсегда. Кровь окрасила постельные ткани в новый насыщенный липкий цвет. Старшая жена медленно подняла глаза на пятящегося Грыця. Он злобно пошипел ей:
– Ах ти ж відьма клютуща! Вбила таки дівку – Старшая жена истошно закричав кинулась на Грыця, но тот подняв копье с пола поставил его перед собой и она, в порыве ярости наскочила на него, пронзив себя. Сдавленный хрип вырвался из ее груди и она отступила назад, проливая кровь. Силы стали ее оставлять, но яростный взгляд сжигал Грыця. Тот скривился и ударил копьем ее еще раз в живот, сказав:
– Тут ти і сама здохнеш, тварюко! – В этот момент в палатку заскочил Степан и с облегчением сказал:
– Слава Богу ты живой. Я увидел как ты расправился с белгородцем и остался в палатке. Я сразу понял, что развлекаешься. А потом увидел, как старшая жена приближается. Стал спешить, думал не успею – Грыць раздасованно ответил:
– Так ця ж падлюка вбила ту дівчинку! Я майже закінчив, а вона вбила її. Тику красу загубила! – Cтепан с вожделением посмотрел на содрогающуюся в агонии с кровью на губах старшую жену и сказал:
– Да она и сама была еще та прелесть. Жаль, что у меня не получилось с ней… поболтать – Грыць надел как попало рубаху и недовольным тоном сказал:
– Годі вже! Ідемо краще залишившихся виродків доб'ємо! – И они вышли из палатки.
Любомир яростно отбивал атаки двух элитных охранников. Он явно недооценил степень их тренированности. Они были чрезвычайно сильны и необычайно ловки. Любомиру приходилось отступать под их натиском. Из своего узкого шатра выскочил седобородый враг Ибрагима с резным мушкетом в руках и прицеливаясь в Любомира выстрелил. Но он промахнулся, и поняв это старик с проклятиями юркнул обратно свою палатку. Где-то сзади Любомир услышал крик Ибрагима:
– Cadir yakma! Her seyi yakma ve Lyubomir icin acele edin! (Подпаливай палатки! Подпаливай всё и спешим к Любомиру!) – Любомир с искрами и скрежетом металла отразил очередную атаку одного из охранников. Ему в голову пришла мысль, что он не сможет одолеть этих соперников. Из палатки снова показался старец с мушкетом. В тот момент, когда он снова прицеливался, очень близко к палатке проскакал всадник. Земля с копыт попала старику в глаза, и он снова промазал. Не смотря на опасные атаки охраны старика, Любомир рассмотрел, что всадником был Охрим. Он поспешно покинул лагерь. Куда он? А старик тем временем с проклятьями сотрясал мушкетом над головой, а потом выкинул его и снова исчез в палатке. Тем временем один из охранников сделал ложный выпад, и оказался слишком близко к Любомиру. Сабля не успеет коснуться доспехов охранника…А вот кулак успеет поздороваться с лицом. И Любомир, что есть силы ударил левой рукой тому в лицо. Удар был сильный!. Охранник отступил назад. Упал на одно колено. Выплюнул окровавленные зубы. Попытался встать, и снова упал на колено, сокрушенно шатая головой. Второй охранник нападал с удвоенной силой. Но! Но теперь он был один! И Любомир пошел в атаку…
Дмитрий уже сполна насытил свою жажду крови. Он стоял возле одной из палаток, тяжело дыша. Его руки уже почти не двигались от усталости, а с сабли стекала маслянистыми каплями темная кровь. Как же это все – таки тяжело рубить и рубить живых людей! Неожиданно у него перед глазами возникла непонятная картина: роняющий проклятья и сквернословящий Охрим пытающийся оседлать непослушного коня. Дмитрия это очень насмешило. Он прокричал Охриму:
– Что ты делаешь? На коне еще сложней рубать будет – Охрим все – таки заскочил на коня и злобно и испуганно прокричал в ответ:
– Нікого я рубати не збираюсь! З мене досить! Я втікаю на місце, що було оговорено і буду чекати там. Мені начхати на все і на гроші тем паче! Все бувай! – Дмитрий ожидал, что Охрим будет труслив, но чтоб до такой степени… Что его напугало сильней обычного? Дмитрий подходя к нему прокричал:
– Охрим, да что ж тебя так напугало то? – Охрим не оборачиваясь прокричал:
– Біловолоса відьма! Все бувай! – и он пришпорил коня. В этот момент Дмитрий увидел бегущего к нему Ибрагима, с факелом в одной руке, и кровавым ятаганом в другой. Его камзол был слегка заляпан кровью. Они пересеклись глазами и он вскрикнул:
– Cadir yakma! Her seyi yakma ve Lyubomir icin acele edin! (Подпаливай палатки! Подпаливай всё и спешим к Любомиру!)…
Грыць увидел как один из охранников пытается встать, но у него это тяжело получается. Видимо Любомир уже как то его покалечил. Значит следует его добить! Он толкнул плечом Степана и они поспешили к Любомиру. Однако охранник приходил себя и набирал снова силы каждую секунду. Вот еще чуть – чуть и он снова будет крепко стоять на ногах и зайдет разгорячённому Любомиру в тыл. Грыць не мог этого допустить. Он закричал, чем привлек внимание охранника. Тот развернулся к нему лицом, а Грыць прицелился и на секунду остановившись метнул копье. Но этим охранника было не испугать. Он поставил перед собой щит, прикрывая ту часть тела куда должно было угодить копьё. Вот только он не учел один момент. Копье было не из простых. Оно пробило щит и застряло в нем, видимо повредив руку, так как он удивленно вскрикнул. Грыць же победоносно закичал и подбежав схватился за древко копья. Степан с искаженным лицом и занесенной кровавой саблей над головой мялся с ноги на ногу чуть в стороне. Охранник гневно рычал и махал коротким ятаганом, тщетно пытаясь достать Гыця. То же держась за самый край древка копья оставался недосягаем и вызывающе выкрикивал:
– Що? А? Ну що? Не дістаєш? – Охранник в ярости освободил раненую руку от щита, и в этот момент из его тела, чуть ниже груди вышло окровавленное лезвие сабли Любомира, и тут же втянулось назад. Охранник зарычал, потом захрипел и схватившись за рану упал наземь. Любомир ухмыльнувшись сказал:
– Молодець Гриць! – И кинулся снова на второго охранника. Грыць расплылся в счастливой улыбке. Чудесно, что Любомир отметил его в бою. Этот так редко бывает. Сегодня прямо на него такая смелость нашла, что аж самому не верится. Жаль только, что вот с Тангуль не успелось…
Грыць видел, как Любомир в прыжке нанес сокрушительный удар по щиту охранника. Щит раскололся и лезвие сабли разрезало плоть руки. Охранник вскрикнул и кинулся на Любомира. Тот отбил удар. И крутнувшись словно вихрь, нанес удар снизу вверх, отрубив одним махом руку с ятаганом. Охранник даже понять ничего не спел. А Любомир также резко крутнулся вокруг себя, только в другую сторону и с рубил охраннику голову. Та, словно кочан капусты улетела во тьму, а кровоточащее тело повалилось наземь. В этот момент подоспели Дмитрий, и чуть ближе к шатру своего врага Ибрагим. Вокруг многие палатки уже пылали, освещая кровавое побоище огнено – оранжеввым заревом. Из палатки снова выскочил старик с длинным пистолем в руке, пытаясь целиться в Любомира. Но заметив Ибрагима радостно вскричал: