Стихотворения

Окуджава Булат Шалвович

2. ГОНЧАР

Красной глины беру прекрасный ломотьи давить начинаю его, и ломать,плоть его мять,и месить,и молоть…И когда остановится гончарный круг,на красной чашке качнется вдругжелтый бык – отпечаток с моей руки,серый аист, пьющий из белой реки,черный нищий,поющий последний стих,две красотки зеленых, пять рыб голубых…Царь, а царь,это рыбы раба твоего,бык раба твоего…Больше нет у него ничего.Черный нищий, поющий во имя его,от обид обалдевшегораба твоего.Царь, а царь,хочешь, будем вдвоем рисковать:ты башкой рисковать, я тебя рисовать?Вместе будем с тобоюозоровать:бога – побоку,бабу – под бок, на кровать?!Царь, а царь,когда ты устанешь из золота есть,вели себе чашек моих принесть,где желтый бык —отпечаток с моей руки,серый аист, пьющий из белой реки,черный нищий, поющий последний стих,две красотки зеленых,пять рыб голубых…

3. РАБ

Один шажоки другой шажок,а солнышко село…О господин,вот тебе стожоки другой стожокдоброго сена!И все стога(ты у нас один)и колода меда…Пируй, господин,до нового года!Я амбар —тебе,а пожар —себе…Я рвань,я дрянь,меня жалеть опасно.А ты живи праздно:сам ешь,не давай никому…Пусть тебе – прекрасно,госпоже – прекрасно,холуям – прекрасно,а плохо пусть —топору твоему!

1963

МАРТ ВЕЛИКОДУШНЫЙ

У отворенныху ворот лесных,откуда пахнет сыростью,где звукистекают по стволам,стоит лесник,и у него —мои глаза и руки.А лесу платья старые тесны.Лесник качаетсяна качкой кочкеи все старается не прозевать весныи первенца принять у первой почки.Он наклоняется – помочь готов,он вслушивается,лесник тревожный,как надрывается среди стволовкакой-то стебелек неосторожный.Давайте же не будем обижатьсосновых бабок и еловых внучек,пока они друг друга учат,как под открытым небоммарт рожать!Все снова выстроить – нелегкий срок,как зиму выстоять, хоть и знакома…И почве выстрелить свой стебелек,как рамы выставить хозяйке дома……Лес не кончается.И под его рукойлесник качается, как лист послушный…Зачем отчаиваться,мой дорогой?Март намечаетсявеликодушный!

1963

КРАСНЫЕ ЦВЕТЫ

Ю. Домбровскому

Срываю красные цветы.Они стоят на красных ножках.Они звенят, как сабли в ножнах,и пропадают, как следы…О эти красные цветы!Я от земли их отрываю.Они как красные трамваисреди полдневной суеты.Тесны их задние площадки —там две пчелы,как две пилы,жужжат,добры и беспощадны,забившись в темные углы.Две женщины на тонких лапках.У них кошелки в свежих латках,но взгляды слишком старомодны,и жесты слишком благородны,и помыслы их так чисты!…О эти красные цветы!Их стебель почему-то колет,Они, как красные быки,идут толпою к водопою,у каждого над головоюрога сомкнулись, как венки…Они прекрасны, как полки,остры их красные штыки,портянки выстираны к бою.У командира в кулаке —цветок на красном стебельке…Он машет им перед собою.Качается цветок в руке,как память о живом быке,как память о самом цветке,как памятник поре походной,как монумент пчеле безродной,той,благородной,старомодной,летать привыкшей налегке…Срываю красные цветы.Они еще покуда живы.Движения мои учтивы,решения неторопливы,и помыслы моичисты…

1963

ЭТА КОМНАТА

К. Г. Паустовскому

Люблю я эту комнату,где розовеет верескв зеленом кувшине.Люблю я эту комнату,где проживает ересьс богами наравне.Где в этом, только в этомнаходят смысли ветромсмывают гарь и хлам,где остро пахнет векомчетырнадцатымс векомдвадцатым пополам.Люблю я эту комнатубез драм и без расчета…И так за годом годлюблю я эту комнату,что, значит, в этом что-то,наверно, есть, но что-то —и в том, чему черед.Где дни, как карты, смешивая —грядущий и начальный,что жив и что угас, —я вижу как насмешливо,а может быть, печальноглядит она на нас.Люблю я эту комнату,где даже давний берегтак близок – не забыть…Где нужно мало денег,чтобы счастливым быть.

1963

ПЕСЕНКА О НОЧНОЙ МОСКВЕ

Б.А.

Когда внезапно возникаетеще неясный голос труб,слова, как ястребы ночныесрываются с горячих губ,мелодия, как дождь случайный,гремит; и бродит меж людьминадежды маленький оркестрикпод управлением любви.В года разлук, в года сражений,когда свинцовые дождилупили так по нашим спинам,что снисхождения не жди,и командиры все охрипли…он брал команду над людьми,надежды маленький оркестрикпод управлением любви.Кларнет пробит, труба помята,фагот, как старый посох, стерт,на барабане швы разлезлись…Но кларнетист красив как черт!Флейтист, как юный князь, изящен…И вечно в сговоре с людьминадежды маленький оркестрикпод управлением любви.

1963

ПИСЬМО АНТОКОЛЬСКОМУ

Здравствуйте, Павел Григорьевич!Всем штормам вопреки,пока конфликты улаживаются и рушатсяматерики,крепкое наше суденышко летит по волнамстрелой,и его добротное тело пахнет свежей смолой.Работа наша матросскаяпризывает бодрствовать нас,хоть вы меня и постарше, а я помоложе вас(а может быть, вы моложе, а янемного старей)…Ну что нам все эти глупости?Главное – плыть поскорей.Киплинг, как леший, в морскую дудкунасвистывает без конца,Блок над картой морей просиживает,не поднимая лица,Пушкин долги подсчитывает,и, от вечной петли спасен,в море вглядывается с мачтывор Франсуа Вийон!Быть может, завтра меня матросыпод бульканье якорейвысадят на одинокий островс мешком гнилых сухарей,и рулевой равнодушно встанетза штурвальное колесои кто-то выругается сквозь зубына прощанье мне в лицо.Быть может, все это так и будет.Я точно знать не могу.Но лучше пусть это будет в море,чем на берегу.И лучше пусть меня судят матросыот берегов вдали,чем презирающие мореобитатели твердой земли…До свидания, Павел Григорьевич!Нам сдаваться нельзя.Все враги после нашей смертизапишутся к нам в друзья.Но перед бурей всегда надежнейв будущее глядеть…Самые чистые рубахи велит капитан надеть!

1963

В ГОРОДСКОМ САДУ

Круглы у радости глаза и велики у страха,и пять морщинок на челе от празднеств и обид…Но вышел тихий дирижер, но заиграли Баха,и все затихло, улеглось и обрело свой вид.Все стало на свои места, едва сыграли Баха…Когда бы не было надежд —на черта белый свет?К чему вино, кино, пшено,квитанции Госстрахаи вам – ботинки первый сорт, которымсносу нет?«Не все ль равно: какой земли касаютсяподошвы?Не все ль равно: какой улов из волн несетрыбак?Не все ль равно: вернешься целили в бою падешь ты,и руку кто подаст в беде – товарищили враг?…»О, чтобы было все не так,чтоб все иначе было,наверно, именно затем, наверно, потому,играет будничный оркестр привычно и вполсилы,а мы так трудно и легко все тянемся к нему.Ах музыкант мой, музыкант, играешь,да не знаешь,что нет печальных и больных и виноватых нет,когда в прокуренных рукахтак просто ты сжимаешь,ах музыкант мой, музыкант,черешневый кларнет!

1963

ФРАНСУА ВИЙОН

Пока земля еще вертится,пока еще ярок свет,господи, дай же ты каждомучего у него нет:мудрому дай голову,трусливому дай коня,дай счастливому денег…И не забудь про меня.Пока Земля еще вертится, —господи, твоя власть! —дай рвущемуся к властинавластвоваться всласть,дай передышку щедромухоть до исхода дня.Каину дай раскаяние…И не забудь про меня.Я знаю: ты все умеешь,я верую в мудрость твою,как верит солдат убитый,что он проживает в раю,как верит каждое ухотихим речам твоим,как веруем и мы сами,не ведая, что творим!Господи мой боже,зеленоглазый мой!Пока Земля еще вертится,и это ей странно самой,пока ей еще хватаетвремени и огня,дай же ты всем понемногу…И не забудь про меня.

1963

ОСЕНЬ В ЦАРСКОМ СЕЛЕ

Какая царская нынче осень в Царском селе!Какие красные листья тянутся к черной земле,какое синее небо и золотая трава,какие высокопарные хочется крикнуть слова.Но вот опускается вечер,и слышится ветер с полей,и филин рыдает, как Вертер,над серенькой мышкой своей.Уже он не первую губит,не первые вопли слышны.Он плоть их невинную любит,а души ему не нужны.И все же какая царская осень в Царском селе!Как прижимаются листья лбами к прохладнойземле,какое белое небо и голубая трава,какие высокопарные хочется крикнуть слова!