Стиляги
Шрифт:
В 1953–м году для Хейли была написана песня «Rock Around the Clock», записанная только год спустя. Поначалу она ни произвела впечатления ни на слушателей, ни на продюсеров, но когда она прозвучала на титрах фильма «Blackboard Jungle», сингл с этой песней поднялся на вершину хит-парада «Биллборд», где оставался восемь недель и ознаменовал собой настоящую музыкальную революцию.
«Rock Around the Clock» стал первым синглом, проданным в количестве свыше миллиона копий в Британии и Германии, а в 1957–м году Хейли стал первым испонителем рок-музыки, совершившим гастрольный тур по Европе. Хейли продолжал записывать хиты на протяжении всех пятидесятых годов, в том числе, например, «See You Later, Alligator». Он также сыграл роли в первых
Подобно многим своим «коллегам по цеху», Хейли не избежал проблем «рок-но-ролльного образа жизни». Много лет он страдал от алкоголизма и публично признался в этом в 1974 году. Несмотря на это, группа продолжала вести активную деятельность все семидесятые годы и начало восьмидесятых. В 1980–м у Хейли была обнаружена опухоль мозга, а годом позже один из первых рок-н-ролльщиков умер в возрасте пятидесяти шести лет.
Избранная дискография
1956 – Rock 'n' Roll Stage Show
1957 – Rockin' the Oldies
1958 – Rockin' Around the World
1959 – Bill Haley's Chicks
1959 – Strictly Instrumental
1960 – Bill Haley and His Comets
1960 – Haley's Juke Box
1961 – Twist
1961 – Bikini Twist
1962 – Twist Vol. 2
1962 – Twist en Mexico
1963 – Bill Haley & His Comets
1963 – Rock Around the Clock King
1963 – Madison
1963 – Carnaval de Ritmos Modernos (Orfeon 12340)
1966 – Bill Haley a Go-Go (Dimsa 8381)
1968 – Biggest Hits
1970 – Bill Haley Scrapbook
1971 – Rock Around the Country
1973 – Just Rock 'n' Roll Music
1974 – Live in London '74
1975 – Golden Favorites
1976 – R-O – C-K
1979 – Everyone Can Rock and Roll
Танцуем «стилем»
Стиляжная молодежь не только слушала джаз и рок-н-ролл, но и любила под него потанцевать. Возможностей для этого было не слишком уж много – вечеринки у тех немногих счастливцев, которые жил – хоть и с родителями, – но в отдельных квартирах, а не коммуналках и бараках, и полулегальные танцевальные вечеринки, организовываемые в школах, вузах, а то и научно-исследовательских институтах. На «официальных» вечеринках подобную музыку практически не играли.
Под джаз танцевали «стилем», имитируя движения, которые видели в западных фильмах, либо изобретая свои собственные, которые, казалось, должны подходить к этой музыке.
Алексей Козлов писал в своих мемуарах о трех названиях «стилей»: «атомном», «канадском» и «тройном Гамбургском»: «первые два мало чем отличались друг от друга и, как выяснилось лет через тридцать, отдаленно напоминали модные в Америке в до-рок-н-рольные времена такие танцы, как «джиттер баг», «линди хоп» и «буги-вуги». А «тройной Гамбургский» был медленным танцем с особыми движениями телом, с особым покачиванием головой и, главное, партнер и партнерша тесно прижимались друг к другу.»
Отдельно стоит упомянуть «буги-вуги» – один из самых популярных танцев эпохи джаза. Изначально термином Boogie Woogie называли стиль игры на фортепиано (синонимы Barrelhouse и Honky Tonk – по названию баров, в которых этот стиль впервые начали практиковать в 1870–х годах чернокожие пианисты штата Техас)
Много позже, в 1927–м году вышла классическая «буги» – запись Альберта Эммонса» Honky Tonk Train Blues», а «официальное» появление стиля Boogie Woogie – 29 декабря 1928–го, день выхода» Pinetop’s Boogie Woogie» Клэренса Смита. Кстати, на сленге 20–х годов словом» boogie» обозначали чернокожих, но уже десятилетие спустя появилось
В тридцатые годы термином Boogie Woogie начали называть любой свинговый танец, исполняемый в быстром темпе. В годы второй мировой войны американские солдаты завезли в Европу так называемый «East Coast Swing» – «Свинг Восточного побережья», который был крайне популярен в сороковых и начале пятидесятых годов. Считается, что нечто подобное на «Свинг Восточного побережья» танцевали и стиляги в СССР.
Александр Петров:
Старый коллекционер музыки мне рассказывал, что в тридцатые годы запрещали танцевать танго на танцах. И когда люди начинали его танцевать, то подходили и разбивали пары: танцуйте вальс, более скромные танцы, но ни в коем случае не сентиментальное и эротичное танго.
Валерий Попов:
Сейчас так не танцуют, сейчас дискотеки какие-то бесконтактные. А тогда надо было обязательно прижать – и с выпадами, заломать ее до пола. Помню, такой был Хавский – он показывал, как красиво танцевать. У него был парик прилизанный, какой-то фрак потертый и орден Красной звезды.
Тогда такая была интересная идеология: не называлось это буги-вуги, а молодежный танец. Как-то советская власть приспосабливалась к этому. Или – «спортивный танец». Рок-н-ролл назывался «спортивный танец». И вот Хавский – ему, наверно, лет девяносто было, супруге его лет семьдесят или восемьдесят – и они изображали, как правильно танцевать рок-н-ролл, показывали, что он может быть красив, что он не должен быть эротичен и преступен. И они такие два маленькие, худенькие… А комсомольцы потом закрывали клубы, пытались прибрать к рукам.
Я помню, однажды оказался в молодежном лагере около Сочи, и там как-то разорился, все прогулял и поступил в джаз – и там на маракасах. Целый месяц прожил в какой-то халупе с джазистами. Замечательное было лето. И там поляки, венгры, чехи, немцы… Вольница такая была нравов… Побеждала свобода и демократия. Но это уже были шестидесятые.
Много таких было точек – я их прохожу с волнением. На Большой Морской, где я живу, был дом культуры работников связи. «ДК случайных связей» мы его называли. И там тоже такое было «гнездо разврата». Там шарик под потолком крутился из зеркальных кусочков, гасили свет – и такие снежинки по залу крутились. Такая была атмосфера полутьмы. Сейчас дискотеки не сравнишь – как-то они там вихляются поодиночке и расходятся поодиночке – как пришли, так и расходятся. А тогда надо было кого-нибудь подцепить, куда-то затащить, в какой-нибудь подъезд, там долго стоять, не выпускать ее из цепких объятий, потом она вырывалась, убегала в общагу или к маме. То есть, жизнь была чрезвычайно такая агрессивная и густая, я бы сказал, вязкая. Все время думал – чтобы суббота, и на танцы. Бодро, интересно. По-моему, сейчас приглаженнее жизнь, и нет такого.
Был оркестр под управлением Атласа и [оркестр] Лундстрема еще – они все эти буги изображали как сатиру и сопровождали «разоблачительными» текстами, но все плясали, между тем – то, что надо. «Может, он больной, бедняга, может, просто – напросто стиляга». Такой сатирический текст, но это было самое настоящее буги-вуги. Но содержание – идеологически выдержанное. Песня была очень заводная, и все знали, что как только начинается вступление – нужно хватать барышню и изображать буги в центре зала. Мы все пытались, а в середине – кружок, и четыре пары виртуозов. Алик Фишер такой был – впоследствии большой ученый – вот он потрясающий был рок-н-роллист. Девушки у него летали просто как куклы – чуть не до потолка. Он кидал их, и все сходилось – такая акробатика была потрясающая: бросить, поймать, снова перекрутить. Она у него колесом ходила, солнышки делала, сальто, и Алик успевал ее подхватить. Азарт был такой, что это мы гуляем, наша взяла. Все эти вечера совершенно были волшебные.