Тень, ключ и мятное печенье
Шрифт:
– Кто-то имеет зуб на городских советников, – Ла-Киш поморщился. – Под такое определение попадает едва ли не половина города, начиная докерами и заканчивая самими же советниками.
– Согласен, слишком широкий круг подозреваемых, – легонько улыбнулся Лайош. Потом, посерьёзнев, добавил. – Вы ведь спрашивали, что ещё я могу сказать об этом случае. Главная деталь, которая отличает вторую жертву – если вы верите моим ощущениям – это то, что Беатрис Эшту-Кальво за миг до смерти, скорее всего, осознала происходящее. Но она уже
Глава 8. Пули и вопросы
– Господин Шандор! Давненько, давненько вы не заглядывали!
Оружейник Гордон Харрис, на звонок дверного колокольчика поднявший голову от конторской книги, приветливо улыбнулся.
– Господин Харрис, – Лайош чуть приподнял свой цилиндр. – Как поживаете?
– Живу потихоньку, – усмехнулся старик. – Что сегодня, пули или вопросы?
– И то, и другое.
– О как, – старичок поправил маленькие круглые очки на длинном носу и поднялся со стула. Харрис был очень высоким и очень худым, с острыми локтями и коленками, делавшими его немного похожим на кузнечика. Так что когда он встал во весь рост – насколько позволяла спина, ссутуленная за годы работы за верстаком – то оказался минимум на полголовы выше сыщика. – С чего начнём?
– С пуль. Мне нужно что-нибудь дамское – маленькое, лёгкое, под женскую руку и сумочку.
– Двуствольный «Ли». Десять и три десятых миллиметра, – не задумываясь, отчеканил оружейник. – С пяти метров вполне может навсегда отучить от вредной привычки приставать к леди. Если желаете, есть несколько экземпляров с костяными накладками на рукояти. Работа моего внука, – не без гордости закончил Харрис, уже роясь под прилавком.
– Конечно. Раз работа вашего внука, – легонько улыбнувшись, согласился Лайош.
Оружейник выложил три пистолета, из которых сыщик выбрал вариант с вырезанным по кости морским пейзажем: рыбацкая лодочка под парусом, чайки и поднимающееся из-за моря солнце.
– Для вас, господин Шандор – пятьдесят крон, – старик поставил на прилавок рядом с пистолетом две коробки патронов.
– Благодарю. И будьте любезны, посчитайте аренду тира. Примерно через час я пришлю сюда мадемуазель попрактиковаться.
– Помилуйте! Какая аренда! Я буду только рад принять у себя вашу протеже, – Харрис добавил третью коробку патронов и поинтересовался. – Мадемуазель будет заниматься сама?
– Нет, её приведёт господин Вути.
– О! – в одном этом восклицании оружейник сумел выразить безмерное уважение, которое питал к Абекуа. – Лучше учителя и желать нечего.
– Согласен. А теперь перейдём к вопросам.
– Я весь внимание, – в глазах Харриса блеснул хитрый огонёк.
– Вы что-нибудь знаете о человеке по имени Джим Хорн?
Оружейник задумчиво потёр щетинистый подбородок, затем поскрёб ногтем кончик носа.
– Никогда о таком не слышал. Я, конечно, поспрашиваю для вас.
– Благодарю. А человек с таким описанием: крепкий, плотный, с красным лицом и сросшимися бровями, носит бакенбарды, на руках татуировки – карточные масти.
Харрис некоторое время размышлял, отстранённо глядя поверх плеча Лайоша куда-то в стык стены и потолка. Потом медленно произнёс:
– Напоминает «Быка» Джонса.
– Кто он?
– Один из «кирпичников». Обыкновенный громила. Ваш субъект шепелявый?
– Что-что?
– Джонс шепелявит. Вы его точно ни с кем не спутаете.
Шандор растерянно потёр переносицу.
– Не знаю. Погодите. «Кирпичники» из Лайонгейт? Их ведь взяли при ограблении поезда Объединённой Южной компании, два года назад?
Харрис драматично развёл руками.
– Не пойман – не вор. Взяли, это точно. И даже повесили их главаря, Элджи «Три Туза». Значит, Джонс не попался. Или на него не было улик. Или ваш субъект – вообще не Джонс. Мало ли в городе людей с такой внешностью, и даже с карточными мастями на руках.
– Напомните, в каком пабе собирались «кирпичники»?
– В «Крабе и солнце», на севере Лайонгейт, – Харрис с любопытством взглянул на сыщика, но расспрашивать не стал.
* * *
Абекуа несколько раз показал Виоле, как заряжать и разряжать пистолет, после чего они отбыли в магазин Харриса, чтобы девушка могла попрактиковаться в тамошнем тире. Мадемуазель Энне попыталась было возражать, но Равири резонно заметил, что умение стрелять само по себе вреда никому не нанесёт. Но лучше, чтобы оно было, и никогда не пригодилось, чем если такого умения не окажется в тот момент, когда оно потребуется.
– Ла-Киш поделился со мной информацией о вскрытии, – рассказывал сыщик. Драконид, собираясь в архивы, аккуратно прилаживал свой обрез в подвесе, пришитом с внутренней стороны пальто. – На первый взгляд это просто трагическая случайность. Девушка запуталась в сетях на пирсе, в этот момент её стошнило из-за съеденных сладостей, и бедняжка просто задохнулась. Вторая вроде бы утонула в собственной ванне.
– Уснула?
– Если только кто-то умеет спать с открытыми глазами.
Равири прекратил возиться с пальто, внимательно посмотрел на Лайоша, и выдал:
– Ага.
– Вот именно. Это определённо убийства. И мне кажется, что двумя жертвами дело может не закончиться. В этом проклятом мятном печенье, которое они ели перед смертью, что-то было.
– Наркотик?
– Не знаю. И в Канцелярии не знают. Пока. Ла-Киш надеется, что вскрытие второй жертвы даст больше информации. Или хотя бы позволит идентифицировать вещество, которое добавили в выпечку.
– А кто проводил вскрытие?
– Доктор Герш.
Равири зашипел.
– Тогда вероятность ошибки стремится к нулю. Если доктор Герш сказал, что было какое-то вещество – значит, оно действительно было.