Три цветка и две ели. Второй том
Шрифт:
– Отставь горшок, а то ты смешон, как никогда, – заулыбался он. – Давай же, я тоже хочу за тебя выпить и порадоваться.
– Ахнер… – тихо и хрипло прошептал Лорко, опуская горшок на пол и устраивая его меж своих ног. – А скока тама рон, а?
– Будь это обычное монетное золото, то были бы две тысячи рон, но здесь где-то лишних пятьсот-шестьсот… Точно скажет или монетный двор, или банкир. Но банк сдерет с тебя за хранение где-то сотенную часть.
– А эта скока, а? – почесал макушку Лорко.
– Как договоришься с банкиром. Больше двадцати золотых не отдавай. Хм, – задумался Рагнер, – удивительная затея эти банки… Ты им золото – они тебе бумажку, – и все счастливы!.. Ладно, ну давайте же пить!
Друзья шумно чокнулись, выпили, после чего Лорко стал выглядеть спокойнее, дружелюбнее и розовее.
– Рагнер, дча мне с ентим золотом теперя делавать, а?
– Вот бедствие-то у него! Не знаю, Лорко. Дом купи, скакуна приличного… Обязательно справь новый камзол! Не зеленый только… Здесь не так уж и много, когда во вкус войдешь. А остальное всё же в банк сдай.
– Вота уж нета! – расширил он мутные зеленоватые глаза. – Обайдуся без банкиру. Двацать монетов! И за дча, а? Уплотить им за то, дча я своёйное жа золото назад, как выкуп, ворочу, да?!
– Лорко, ты не прав, – заговорил Аргус. – Ты ведь всё равно потратишься на охрану. Тебе нужен замок, чтобы столько золота хранить – иначе прознают, обокрадут и убьют. Мертвецу золото ни к чему! Не жалей несколько золотых ради спокойного сна… Тысячу отнеси в банк и не живи на них. Пятьсот потрать на земли, дом и обстановку. Еще пятьсот пусти в то, что даст доход. Дома можно купить, к примеру, и сдавать их… И остаток тебе на сытую жизнь, женщин и уплату податей. Трать с умом.
– А вот Аргус, как всегда, прав, – кивнул Рагнер.
– Лорко, тебе просто так не выйти из Лодольца с золотом, – добавил Аргус. – Я могу выписать разрешение на вынос и даже дать тебе охрану. А еще лучше, если ты передашь золото мне, а я отправлю его завтра в монетный двор. Через триаду получишь деньги, вместо слитков, а может, еще раньше, серебром. Серебро для мелких трат нужнее.
– Ну ладная…
– Лорко, – вступил Рагнер. – Я тоже могу дать охранителей – доставят тебя до Ордрё и банка.
– Тады лучшая – Рагнер. И я с им, с золотум, ащя не наобжимался!
– Да и про то, как золото дома хранить, – добавил Рагнер, – я тебе тоже могу дать дельный совет, но на всякий случай лишь тогда, когда Аргус нас покинет.
Аргус странно посмотрел на Рагнера – в его от природы томных, карих глазах читался вопрос: «Ты мне уже перестал доверять? Я еще ничего не сделал, а ты на меня смотришь так, словно я подлец. И более того – что могу украсть!»
– Тогда я пойду, – встал со скамьи Аргус.
– Не обижайся, – тоже встал Рагнер и удержал его. – Я ничего дурного не имел в виду. Просто это же тайна – где золото хранят, – и всё.
Раздался звон колоколов, оповестивший о начале четвертого часа.
– Теперь мне и правда пора, – вздохнул Аргус.
– Удачи с дамой. Надеюсь, красавица стоит давней мужской дружбы, – пошутил Рагнер и крепко обнял его.
В порыве чувств Лорко тоже крепко обнял Аргуса, чем разрядил грозовые тучи, что сгустились в гостиной. Но маленькие тучки будто остались. Одна ушла вместе с Аргусом, другая повисла над Рагнером.
– Не понимаю, – сказал он, возвращаясь на скамью и испивая добрый глоток вина. – Почему все вокруг стали обижаться? Я ведь всегда таким был.
– Ну Аргус-то помянялся, – ответил Лорко. – И ты теперя не егойный глава. А твоейный глава – дча радная голова.
– Даа, – протянул Рагнер, задумался и замолчал.
Лорко достал горшочек из-под стола, взял в руки узкий брусок – всего с палец в длину, и, уставившись на него, тоже задумался, поражаясь тому, что золото, оказывается, такой тяжелый металл. Их прервал Сиурт. Лорко так перепугался при его появлении, что накрыл свой горшок грудью.
– Ваш Светлость, можная мне в дозору? – спросил здоровяк. – Я в Ордрхону в дозору будусь…
Рагнер махнул рукой, и чуть более радостный Сиурт вышел из гостиной, а Лорко спрятал горшок под пурпурное покрывало.
– Куды ента он? – кивнул Лорко на дверь.
– Мирана пропала сразу после того, как Эорик по моей просьбе за ней последил. Она, Линдсп и Пенера Фрабвик куда-то переехали, и никто не знает куда. Я уж сам полагаю худшее… но Эгонна-хреногона нет в Брослосе. Я не знаю, где искать Мирану, и жду своего дядюшку Эгонна, чтобы прижать к стенке его золотой камзол. А Сиурт мается… Пойдет в Ордрхон, к дому хреногона, – пусть там померзнет, раз ему так легче.
– А у тя как? Кады под винца?
– Под венец. Сегодня говорил с епископом – он всё устроит. Меня вскоре пригласят в храм на церемонию развода. Сижу и этого тоже жду, – тяжело вздохнул он. – А Маргарита уже меня не ждет. И ладно…
– Другая баба!
– Не баба, а очень красивая красавица, – недовольно проговорил Рагнер. – И она тоже дама моего сердца, только никто об этом не знает…
– А Маргарита, а? Она ж мяне родней будёт! Ты как с моёйной мачахой, почти мамою, себя повел, да? Чаго тама за разлучняца, а?! Каго любвишь, а?
– Сам не знаю. Вроде сейчас Маргариту люблю. И когда ее вижу, то страшно сильно люблю. И даже ею горжусь за то, что бросила меня… и за то, что не прощает. А вторую, Лилию, я сейчас вроде люблю меньше, потому что дней пять как ее не вижу. Но знаю, если она появится, то я опять ее полюблю. Вот так вот, Лорко, – вновь наполнил он чарки. – Не могу понять, которая мне нужна и кого выбирать. Боюсь и той, и другой обещать. Бабуля мне вчера сказала, что раз я изменил – то это Маргарита виновата. И, думаю, бабуля права. Значит: Маргарита не давала мне всего того, ради чего я желал бы хранить ей верность. Не достойна она моей верности, потому что недостойная.