У Южного полюса
Шрифт:
в 2—5 секунд, то в полдень часто приходилось ограничиваться
одной сотой секунды.
Как уже упоминалось, воздух от солнца нагревался лишь
немного, в то же время темные предметы поглощали солнечное
тепло и затем отдавали его частично в окружающий воздух.
С помощью увеличительного стекла в полдень мы легко могли
зажечь клочок темной материи или кусочек дерева.
На мысе Адэр у нас был регистратор солнечного сияния—
инструмент, представлявший
укрепленный подобно обычному глобусу на металлическом полукруге.
С помощью особого приспособления прикреплялась полоска
темной бумаги таким образом, что пучок солнечных лучей,
сконцентрированных стеклянным шаром, выжигал на
бумаге след. Отметчик времени позволял летом точно
регистрировать продолжительность падения солнечных лучей на мыс Адэр.
В это же время мы предприняли измерения горизонтального
и вертикального диаметров солнца и установили, что
горизонтальный поперечник на 2 минуты больше вертикального.
Магнитные наблюдения за Южным полярным кругом всегда
связаны с трудностями; магнитное притяжение, которое подлежит
измерению, здесь меньше и слабее, чем где-либо. Поэтому
внешние помехи действуют на него более заметно. Как уже
упоминалось, все время обнаруживалась явная связь между южным
полярным сиянием и земным магнетизмом. Во время сильного
полярного сияния почти всегда наступали магнитные бури и
нам приходилось приостанавливать магнитологическую работу.
3 декабря мы сделали все нужные приготовления к тому, чтобы
провести наблюдения над предстоящим солнечным затмением.
Необходимой подготовительной работой мы были заняты уже
довольно продолжительный срок: определили по местному
времени начало и конец затмения, смежные углы и степень
закрытия диска. Для будущих исследователей этих районов точное
определение долготы мыса Адэр имело бы большое значение;
это позволило бы им выверять свои хронометры, как только мыс
Адэр окажется в пределах видимости. Однако в своих надеждах
наблюдать солнечное затмение мы были обмануты. Нам не
пришлось ничего увидеть. Густой облачный покров все скрыл.
Все же нам удалось сделать ряд интересных
метеорологических наблюдений. На протяжении двух часов наступившей
темноты термометр, помещавшийся в ящике, упал на 0°,6 Ц.
Термометр, висевший на солнце вне ящика, упал на 6°,6 Ц.
Мы провели в это же время ряд наблюдений над силой
прилива. Они дали следующие результаты:
В
в 5 ч. 45 м. пополудни, глубина равнялась в этот момент
51 фут 10 дюймов. Высшая точка прилива имела место в 8 ч. 30 м.
пополудни, глубина составляла в этот момент 55 футов 2 дюйма.
Разница равнялась, таким образом, 3 футам 4 дюймам.
Профессор Д. Г. Дарвин был того мнения, что за Южным
полярным кругом крайне важно провести точные измерения
приливов и отливов, «ибо земля не влияет тут на воду».
Таким образом, солнечное затмение не дало нам ожидаемых
результатов. Позднее на основании наблюдений над планетой
Сатурн, которые проводились 6 ноября 1899 года во время
лунного затмения, мы определили меридиан мыса Адэр—170°9'30"
восточной долготы. Джемс Росс в 1841 году определил, что
меридиан мыса Адэр проходит на 170°45' восточной долготы. Однако
он проводил измерения на большом расстоянии от берега, а
ошибка в определении отдаленности судна от мыса Адэр,
естественно, может дать большое отклонение в определении долготы.
9 декабря я отправился на санях на остров Йорк и Землю
Гейки разыскивать там птичьи гнезда и яйца. С собой я взял
доктора Клевстада, который очень нуждался в перемене
обстановки. Помимо него, меня сопровождали оба лапландца и 24
собаки с запасом продовольствия на месяц. Я вез с собой лучшую
из двух парусиновых лодок, так как лед в бухте за последние
теплые дни стал очень нестойким в связи со столь характерными
для полярных областей весенними перемещениями течений.
После тяжелой, но без осложнений поездки мы прибыли
на остров Йорк, который теперь частично освободился от снега
и выглядел совсем по-летнему. Мы разбили маленькую шелковую
палатку посреди острова в котловине, окруженной со всех сторон
пингвиньими, гнездами. Наверху на крутых склонах было видно
множество белых буревестников. Они влетали и вылетали из
проделанных ими небольших отверстий в слоях сланца.
Уютно устроившись в лагере, сделав хороший запас
пингвиньих яиц (гнезда пингвинов были для нас неистощимым
продуктовым складом), мы начали внимательно осматривать скалы,
рассчитывая раздобыть яйца буревестника. В результате поисков
мы обнаружили несколько гнезд, однако птицы держались так
глубоко внутри своих жилищ, что до них нельзя было достать