Вечная любовь
Шрифт:
– Шон! Шон!
Только в ответ - тишина. И надежная спина исчезает, оставив висеть в облепляющих клочьях облаков. А они стремительно наливаются чернотой, и где-то в глубине зарождаются багровые сполохи молний. Хлопок, удар... и начинается падение в бесконечную тьму.
– Уля... Уля... ЛИШАНА!
Уля распахнула глаза. Она не понимала, почему имя давно погибшей принцессы подействовало, как удар хлыста:
– Как ты меня назвал?
– Лишана!
– в глазах Шона отражался огонь костра,
– Ты вернулась! Лишана!
– Почему...
– Уля задохнулась от боли, так сильно мужчина сдавил её в объятиях.
Они тут же разжались, и голос стал испуганным:
– Очень больно? Прости, я...
– Почему...
– лежать на земле было жестко, - почему ты так меня называешь?
Взгляд Шона заметался. Он словно искал что-то знакомое в чертах Ульяны, и не находил.
– Ты... ты не Лишана?
– Погоди-ка...
Рука Ланни на лбу казалась была прохладной. Его темные глаза, казалось, заглядывают в душу и отчего-то захотелось плакать.
– Эй, козел рогатый, не смей использовать чары!
– прошипел Шон.
– Иди ты...
– Ланни даже не повернулся, продолжая изучать Ульяну. А потом поинтересовался: - Ты до этого знала наш язык?
– Очевидно же, что нет!
Шон попытался отодвинуть соперника, но тот только уселся поудобнее. И продолжал участливо:
– Как ты себя чувствуешь?
– Больно!
– пожаловалась Уля.
– Прости. Нож Жрицы жалит отчаянно, и немногие могут похвастаться, что пережили его укус. Рана глубокая, а у нас нет лекарств. Тебе придется потерпеть.
Ульяна застонала, но не от боли: до неё дошел весь ужас положения. Она лежала на полу какой-то пещеры, раненная каменным ножом. Какими тряпками перевязывали тоже непонятно. И при этом - никаких антибиотиков! Ни таблетки, ни укола... Наверное, она сильно согрешила, бросив Колю, а это - наказание. Сдохнуть у черта на куличках, без медицинской помощи... Уля закрыла глаза, пытаясь вспомнить, что читала о гангрене и заражении крови. Сейчас она могла только молиться, чтобы рана убила её быстро и как можно безболезненнее.
– Лишана...
– снова послышался голос Шона.
– Да оставь ты её в покое! Не видишь - плохо ей. Если не достанем лекарств...
– Тогда нужно торопиться! Если мы закончим ритуал...
При воспоминании о саркофаге, гробе и жрице Ульяна подскочила. Боль заставила задохнуться, но это был вопрос жизни и смерти:
– Какой... ритуал?
И с ужасом поняла, что уже знает ответ.
Он пришел из глубин памяти, как что-то давно заученное и забытое. А вместе с ним и понимание, что хотел сделать Шон, и что сотворила Аиджи.
И это знание напугало даже больше, чем все остальное: Ульяна потеряла сознание.
В бреду она снова попала с центр сражения, но теперь непонятно было, где драконы, а где демоны. И когда на лицо упали капли крови, закричала от ужаса.
24
– Тише! Тише!
– кто-то зажимал ей рот.
Боль от раны прояснила голову, и Уля замолчала. Руку стразу убрали, и дышать стало легче.
– Что-то снилось? Что именно?
– Драконы... они сражаются с чудовищами.
– Значит, у нас еще есть время, - перевел дух Ланни.
– Нужно поскорее найти Печати.
– Быстрее и проще будет завершить ритуал!
– не сдавался Шон.
– Ты же видишь: дух Лишаны пробудился. Если мы вернем Принцессу...
– Шон, я знаю, тысячелетия тянутся долго, но Аиджи нарушила ритуал, ничего уже не исправить. Однажды ты уже ошибся, и...
– Я не ошибся!
– рыкнул Шон и тут же испуганно замолчал, прислушиваясь к эху.
– Я не ошибся, - добавил шепотом.
– Если бы не предательство...
– Ты дурак, - вздохнул Ланни.
– Как был дураком, так им и остался. Надо же додуматься - поднять взгляд на дочь Небесного Владыки!
– Я завершу ритуал!
– вместо ответа Шон схватился за нож.
Ланни в мгновение ока оказался между ним и Ульяной. Его ладонь лежала на рукояти меча:
– Прольешь кровь - и Врата распахнутся. Драконам будет не удержать створки. Аиджи знала, что делала.
В свете костра глаза Шона сверкали, как темный лед. А потом Тигр отступил.
– Почему она так поступила?
– Кто знает?
– в голосе Ланни остался равнодушным.
– У потомков небожителей свои мотивы.
– В жилах Аиджи течет кровь демонов.
В пещере повисла тишина, настолько тяжелая, что, казалось, даже хворост в костре перестал потрескивать. А Уля продолжала, сама не понимая, откуда у неё эти знания:
– Одним из предков Аиджи был демон. Мать сумела обмануть всех... И теперь её пращур хочет вырваться из Нижнего мира. С помощью Жрицы он накопил достаточно сил, чтобы попытка увенчалась успехом.
– Я же говорил! Говорил! Лишана здесь!
– Не приближайся!
– Ланни не отступил, не давая Тигру приблизиться.
– Сначала надо найти Печати!
– Согласна!
– тут же поддержала Ульяна.
Испуганная собственными знаниями, она вцепилась в неожиданного союзника. Но Шон, вместо того, чтобы возмутиться, насмешливо ухмыльнулся:
– Думаешь, он добренький? Думаешь, он тебя защищает? Тогда спроси его, что он собирается делать, когда все девять Печатей будут собраны!
Недавно Ланни, прикованный к стене, требовал того же, и вот его самого призвали к ответу. Но он промолчал. А Шон продолжал: