Влюбляясь в Бентли
Шрифт:
Остановившись в дверном проеме ванной комнаты, я наблюдаю за ним, стоящим перед зеркалом, когда он тянется себе за голову и хватается за горловину испачканной кровью рубашки, стягивая ее одним плавным движением. Я перестаю дышать при виде его мускулов и татуировок. Я знаю — стоя там и наблюдая за ним, — что этот парень может разрушить мои стены. У меня такое чувство, что я сделаю все, что он попросит. Меня тянет к нему, как муравьев к гниющей туше.
Стерлинг — не мой обычный тип. В нем есть грубость, которую я обычно не
Он наклоняется над раковиной, брызгая водой на лицо, а затем вытирает его полотенцем. Он рассматривает порезы вблизи в зеркале.
— Где твоя аптечка первой помощи? — спрашиваю я, подходя к нему. Это довольно большая ванная комната, но внезапно она кажется намного меньше, когда я стою рядом с ним. Я чувствую себя намного меньше. Но я в долгу перед ним. Никто и никогда не заступался за меня так, как он.
Дымчато-серые глаза встречаются с моими в зеркале.
— Под шкафом, — говорит он.
Я наклоняюсь, достаю корзину и ставлю ее на столешницу.
— Так, не дергайся, может немного жечь, — предупреждаю я, выдавливая мазь с антибиотиком на кончик пальца. — Тебе придется повернуться ко мне.
Он повинуется, и у меня в горле перехватывает дыхание. Вблизи его глаза невероятны. То, что они сфокусированы на моем лице, заставляет меня сильно нервничать. То, как он смотрит, как будто я для него самая интригующая вещь в мире, нервирует. Никто и никогда не смотрел на меня так, полностью.
— Будь спокойнее, — пробормотала я, стараясь не выдыхать слишком сильно.
— Ты уже говорила это. — Он усмехается, глядя на меня. — Я большой мальчик. Думаю, я смогу выдержать немного боли. — Да, но смогу ли я?
— Хорошо, готов? — спрашиваю я, проводя кончиком пальца по ране над его бровью.
Он тянется вверх, его пальцы обхватывают мое запястье.
— Это ты дрожишь. Если кровь тебя пугает, я могу сам нанести лекарство.
— Вообще-то, — говорю я, наконец, прикасаясь к ране. Он отпускает мое запястье, когда я держусь уверенно. — Обычно я немного брезгую кровью, но я забыла об этом, пока ты мне не напомнил.
Бровь, которую я мажу мазью, слегка приподнимается.
— Правда? — звучит заинтересованно.
— Да, обычно я бы уже вырубилась, — тихонько смеюсь я. — От крови, брызнувшей на твою рубашку раньше, и от этого, — честно отвечаю я, работая теперь над порезом на его нижней губе. Я очень осторожно, легкими движениями наношу лекарство, не желая причинить ему боль. Стараюсь не смотреть слишком долго на пирсинг в его нижней губе или на то, как его зубы цепляются за нее, когда он думает. Его голова наклонена, его рот близко к моему, его теплое дыхание обдает мои губы. Мой язык высунулся, смачивая губы.
— Что теперь изменилось? — хрипло спрашивает он.
Я вздрагиваю от страдания, которое слышу в его голосе, поднимая палец от
— Я причиняю тебе боль?
— Нисколько, — говорит он, на его губах играет небольшая ухмылка. Он дышит, и я клянусь, что вдыхаю тот же самый воздух. Уголок его рта приподнимается. — У тебя неплохо получается играть в медсестру. Мне придется это запомнить.
Уронив руку, я делаю шаг назад.
— Все готово.
— Твоя очередь, — говорит он, костяшками пальцев касаясь моей челюсти. Это неожиданно, он прикасается ко мне. Мой палец поднимается к нежному месту вдоль челюсти.
— Это просто синяк. Ты ничего не можешь с ним поделать.
— А вот и дверь. — Он кивает на стальную дверь, сарказм и нетерпение капают с него. Он проводит рукой по волосам и вздыхает. — Слушай, я тебя не похищал. Ты не моя пленница, а насчет того, что у тебя нет мобильного телефона… Не понимаю, как это может быть моей проблемой. Все, что тебе нужно, здесь. Если ты решишь вызвать такси, то у здания есть телефон-автомат.
И все, он выходит за дверь.
Все, что тебе нужно, здесь…
Я прислоняюсь к двери.
Не все.
Свет проникает в квартиру из коридора. Входная дверь распахивается. Ключи звенят о деревянный пол, а затем, пошатываясь, входит Стерлинг, чуть не упав, когда он наклоняется, чтобы подобрать ключи. Он не один. Другая стройная блондинка — похожая на ту, с которой он был у Колтона — стоит прямо за ним, держась за его талию. Сдвинувшись на матрасе, мое сердце набирает скорость, и я начинаю злиться. Наблюдая за происходящим из-под одеяла, я сглатываю рвоту, поднимающуюся в горле. Я притворяюсь спящей, потому что действительно, что еще я могу сделать. Устроить припадок? Я думаю, что, вероятно, именно этого он ждет и хочет.
Драма.
Входная дверь с грохотом закрывается, убивая мой источник света.
— Черт! Раньше этого стула здесь не было! — Бормочет Стерлинг, натыкаясь на один из высоких стульев у бара. Стул — черный, как душа Стерлинга — опрокидывается, ударяясь о деревянный пол. Я просидела у бара больше часа после его ухода, размышляя, о чем я думала в те несколько минут, когда он протянул ко мне руку со словами «ты идешь». Наверное, я забыла придвинуть стул к барной стойке.
Хихиканье действует мне на нервы. Они все хихикают?
— Ооо, в твоей квартире живет призрак, который любит двигать стулья. — Она фыркает. — Плохой призрак.
— Тссс, не будь такой громкой, — ругает Стерлинг. Блондинка хихикает.
— Почему? Шум его бесит?
Серьезно. Эта девушка на самом деле? Стерлинг вообще помнит, что я здесь?
В квартире снова появляется свет, идущий от открытого холодильника.
— Пиво есть? — спрашивает девушка. Она так наклонилась, роясь в содержимом холодильника, что в коротком мини-платье, которое на ней надето, видны зачатки попки.