Восхождение
Шрифт:
– Теперь самое время, мессер Альфани, предаться веселью.
– Пошел к черту! Я устал и хочу спать. Только, боюсь, не засну, столь велико волнение величайших озарений. Боже, как я был счастлив, уносясь в высшие сферы познания час, полчаса тому назад!
– Понимаю, - не без ехидства отвечал Ариман.
– Я, мессер Альфани, от черта и сам черт. Куда мне податься? Человеческая природа такова, полноты вдохновения и счастия она с трудом выносит. Божество покидает ее, и она, как свинья, с хрюканьем бросается в ближайшую лужу, чтобы освежиться, и грязь ей мила. Поступай и ты согласно природе, и усталость как рукой снимет.
– Что ты предлагаешь?
– Пришли художники с подружками. Я пригласил их на обед от вашего имени. Стол накрыт в саду, среди виноградников. Сам Вакх явится на пирушку в сопровождении сатиров и менад.
– Я знаю, ты возьмешь на себя роль Вакха. А кем я предстану там?
– Силеном.
– Старым пьяницей?
– Которого окружают нимфы, чудесные создания, готовые всячески увеселять старого кутилу. С ними ты снова будешь весел и молод, ибо они воплощают силы природы, устремленные к вечному обновлению. Кстати, уже который день порывается проникнуть в дом каноник Берталуччи.
– А ну его!
– Пожалуй, не отстанет. Прими его. Он заподозрил нечто неладное. Напуган, обеспокоен, как бы сдуру не донес куда следует. Надо его успокоить, если он ваш друг, как уверяет, или усыпить его бдительность, если он стукач по трусости либо по убеждению.
– Да я лучше напугаю святошу до смерти, чтобы он рта не раскрыл больше.
– Никаких преступлений, мессер Альфани! Люцифер, вопреки всем наветам на него, этого не выносит, да и для занятий науками необходимо никем не нарушаемое уединение. Исчезновение каноника встревожит монахов, и они как бы не осадили виллу, где и так происходят столько чудес, что слухи, видимо, дошли до настоятеля монастыря.
– Хорошо, будь по-вашему. Каноник - мой друг, и я, надеюсь, он придет в полное восхищение от моих открытий. Пусть входит.
Мессер Селин впустил каноника, а сам ушел.
– Альфани!
– вскричал каноник.
– Твой дом всегда был для меня открыт. Даже в твое отсутствие слуги, по твоему приказанию, пускали меня охотно, и я с увлечением читал книги, которых я не могу держать в монастырской библиотеке по разным соображениям. Ты и раньше запирался от всех, чтобы никто не помешал твоим занятиям магией. Но нынче, мне кажется, ты пленник, - каноник перешел на шепот, близко подходя к Альфани, который вышел из-за стола к нему навстречу, любезный и важный, словно достиг новых глубин в познании тайн магии и колдовства.
– Нет, мой друг, успокойся, я не пленник. Я с головой ушел в науки и уже сделал столько открытий, что у тебя закружится голова, если я скажу даже о самой малой толике их. Высказывались предположения, что Земля имеет форму яйца или шара. Так оно и есть. Земля - шар, который к тому же вращается вокруг своей оси, как волчок, и ты стоишь на ней то вверх головой, то вниз...
– И не падаю?
– каноник покачнулся и не упал.
– Скажу я больше. Ты думаешь, Земля пребывает в центре мира, ан нет. Она вращается вокруг солнца, как и другие планеты, и таких миров, как солнечная система, во Вселенной великое множество.
– Нет, нет, постой, - взмолился каноник, у которого в самом деле закружилась голова.
– Я всегда с великим почтением относился, Альфани, к твоему уму и познаниям. Я готов согласиться, что ты превзошел в познании природы Аристотеля и Птоломея. Но истинно ли то, что тебе открылось? Не от дьявола ли сия премудрость? Не он ли нашептал тебе столько несусветных вещей, явно противоречащих как положениям науки, так и установлениям церкви?
– Ты прав, мой друг Джованни, - с восхищением признался мессер Альфани.
– Ты даже не подозреваешь, до какой степени ты прав. Скажу-ка я тебе, как на духу, только это между нами, поклянись.
– Помилуй! Когда я разглашал чужие тайны?
– Тайну исповеди ты хранишь, может быть. А что если тебе взбредет в голову исповедаться кардиналу Содерини?
– Хорошо, если ты хочешь, я поклянусь на Библии, - каноник завертел головой, не находя нигде книги.
– Не ищи, - рассмеялся мессер Альфани.
– Я ее вынес из комнаты и положил под лестницу.
– Как! Ты решился допустить до себя дьявола?
– испуганно произнес каноник.
– Джованни, ты отлично знаешь, что тот, кто, как я, всецело предался занятиям магией, за высшее достижение почитает явление самого дьявола на его заклинания. От мелких бесов толку мало. Поклянись же! Иначе я больше тебе ничего не скажу.
– А как, Альфани?
– Клянись Люцифером. Именно он у меня в гостях.
– Творец небесный! Нет, я не поклянусь Сатаной. Он лжец и обманщик. Не хочу я быть его слугой, - вдруг выпрямился с весьма грозным видом каноник Джованни Берталуччи.
– Так, будешь им, как только разгласишь тайну, какую я открыл тебе. В горах... когда я вызывал духов, как ты слышал, сделалась страшная буря, - то явился на мой зов Люцифер. Я испугался и не помня себя сбежал. Но Люцифер принял облик одного из моих гостей, другой - его прислужник Ариман. Так что два демона теперь мне служат. Один питает мой ум, другой ублажает мою плоть.
– Ты пропал, Альфани! Ты будешь вечно гореть в Аду, - закачал головой бедный каноник.
– Ты знаешь, не так страшен черт, как его малюют. Из этого следует, что и в Аду, если я туда попаду, не так будет горячо, как уверяют, да и черти отнесутся ко мне с большим почтением, небось, чем к кардиналам и папам.
– Альфани, сын мой, покайся, пока не поздно, - каноник умоляюще сложил руки.
– Нет, отец мой, поздно. Я слишком далеко зашел. Я отпал от Бога, как некогда сам Люцифер. Не ужасайся. Я не один такой. Поговаривают о связях с дьяволом Леонардо да Винчи. Божественный Микеланджело поклоняется всем богам и не одному из них в особенности. Почему Рафаэля никто не обвинит в святотатстве, когда он портреты милых итальянок, нередко своих возлюбленных, выдает за деву Марию? Все это недаром. Поговаривают о воскрешении богов Греции и Рима. Да почиет Иисус или возрадуется, что он не один и в сонме богов займет достойное место. Да это уже и случилось, что видно на картинах и росписях во дворцах и храмах.
– Альфани, ты сходишь с ума. Опомнись. Покайся. Я обещал кардиналу спасти твою душу. Что касается твоих гостей, кто бы они ни были, им лучше скрыться, чтобы ты по крайней мере не пострадал за гостеприимство и любовь к магии.
– Ах, вот как обстоит дело, - мессер Альфани тотчас оценил вполне реальную опасность. Однако он ничуть не испугался, веря во всемогущество Люцифера. Альфани пригласил к столу каноника, к прощальному ужину. Самое время отправиться в странствия, решил он, явить себя миру как величайший маг и ученый.