Воспоминания

Шор Давид Соломонович

Один из первых палестинофилов в России, он много жертвовал на колонизацию Пал[естины]. Уже в 1885 г[оду] он предпринял путешествие в Пал[естину], после которого напечатал свои впечатления [354] . Он поддерживал евр[ейские] журналы. Он тогда уже мечтал о высшей академии в Пал[естине], для которой пожертвовал 10000 р[ублей]. Он высоко ценил Ахад- Аама, назначив его [своим] опекуном вместе с рав[вином] Мазэ после своей смерти [355] .

354

Дневник этого путешествия был опубликован в ежегоднике “Haasif” за 1889 и 1894 гг

355

Третьим опекуном был назначен Шмелькин (Москва).

Я застал Ахад — Аама служащим (представителем торгового дома “Выс[оцкий[и К°” в Лондоне) Высоцкого. Все это свидетельствовало о том, что Вольф Высоцкий был далеко не заурядной личностью и что он не только оказался замечательным коммерсантом, создавшим миллионный торговый дом, но что он сумел справиться и благополучно распорядиться растущим богатством, что далеко не так просто. Пройдя почти до 45 л[ет] суровый путь жизни, он, однако, вопреки тяжким условиям этой жизни, стремился всегда к просвещению. И когда условия жизни изменились, то он оказался закаленным против соблазнов, какие таятся в деньгах. “Стяжание” не стало

его идеалом. Деньги, как средство помощи, как “лекарство” от голода, как средство просвещения масс, как возможность обнаружить даянием, кроющуюся в сердце доброту — вот истинное значение денег. И так до некоторой степени понимал это Вольф ВысоЦкий. Немало препятствий на пути всякого, стремящегося к добру, но преодоленные напряжением духа, они придают новые силы человеку… Не одно “счастье” явилось причиной материального успеха Вольфа Высоцкого. Он — житель Жагор — оказался, неожиданно для себя самого, знаменитым чайным дегустатором. И его соединение разных сортов чая сделало чай Высоцкого популярным по всей России и за границей…

Он был из местечка Жагоры, и традиции еврейской благочестивой жизни превозмогли все соблазны московской жизни. Он оставался в богатстве таким же, каким был в бедности. Нечто иное представляли четыре представителя торгового дома “ Высоцкий] и К°”. Кроме Дав[ида] Васильевича] участвовали [представителями были] Гоц — отец, Цетлин и Гавронская Любовь Васил[ьевна] — сестра Дав[ида] Васильевича], Гоц и Цетлин [356] были оба женаты на сестрах Д[авида] Васильевича]. Каждый из четырех наследников Вольфа Высоцкого являл собою особую индивидуальность,

особый мир стр

е

млений

особое отношение к жизни, к людям и воззрений на

жизнь

мир. Я не застал жены Гоца, как и мужа Гавронской [357] . Рафаил Гоц [358] , отец известного революционера [359] , был чрезвычайно наблюдательный человек, интресовался еврейской наукой и в квартете Высоц[кий] и К 0 как будто играл особую роль. Впрочем, я его мало знал.

356

Цетлин Осип Сергеевич (1856–1933).

357

Б. О. Гавронский

358

Р. А. Гоц

359

Оба сына Рафаила Гоца были революционерами. Старший — Михаил (1866–1906), в революционном движении с 1880-х годов, один из руководителей группы “Народная воля”. Младший — Абрам (1882–1940), в революционном движении с 1896 г., примыкал к партии эсеров, позднее член боевой организации этой партии.

Дочь его Вера Закхсим была моей уч[ени]цей. Однажды мне пришлось — по поводу ее ареста — побывать в жандармском управлении (своего рода полицейское ГПУ [360] ). И хотя не без некоторой иронии, но все же внимательно и вежливо отнеслись к просьбе учителя за ученицу, сестру хорошо им известного революционера Гоца. Она не была опасна, и ее скоро освободили.

Гоц — отец, быть может, как сохранивший традиции набожного

меет

е

чкового

еврейства больше других был близок покойному Вольфу Высоцкому, но ко времени моего знакомства с Высоцкими он являлся каким — то анахронизмом. Я никогда не встречал его у родных по жене. Повторяю, я его мало знал и ничего не могу сказать о его характере, кроме того, что он был мало общителен, и ни с какой стороны невозможно было к нему подойти. Возможно, что вся моя характеристика Гоца — отца страдает односторонностью. Его интересы были сосредоточены главным образом на евр[ейской] науке. Он был ламдан [361] в полном смысле этого слова. Его интересовали евр[ейские] писатели. Им он старался помочь, хотя по натуре было очень скуп. Была у него хорошая евр[ейская] библиотека. Любил он ссылаться в разговоре на знакомые ему тексты из Писания. И в этой области он, наверное, был иной. Тут он был как рыба в воде. А в той московской деловой и интенсивной общественной жизни он казался выбитым из колеи… Судя по его сын[у] Михаилу, одного из основателей партии социалистов — революционеров,

надо по

лагать

пользовавшегося большой популярностью и как революционер, и как литератор [362] , надо полагать, что дом отца-Гоца благоприятствовал развитию детей.

360

Главное политическое управление (до 1922 г. — ВЧК; Всероссийская комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем).

361

Здесь: ученый, эрудит (иврит)

362

Литературный псевдоним М.Рафаилов.

Нечто иное представляла из себя Л. В. Гавронская. Всеми любимая за свою доброту, внимательное отношение к нуждающимся, она являлась матерью прекрасных детей. Какой — то особый налет благородства, интеллигентности и культурности приобщили 3-е поколение В. Высоцкого к той прекрасной (русской) интеллигенции, которой так славилась Россия. Любовь Васильевна] вела скромный образ жизни, и в ней как бы сочетались лучшие черты характера ее родителей. Само собою разумеется, что она в квартете играла пассивную роль, предоставив все брату, а затем сыновьям.

Наиболее представительным внешне был Цетлин — муж третьей сестры Дав[ида] Васильевича] — Анны Вас[ильевны]. Что он представлял из себя до женитьбы на А[нне] Вас[ильевне], я не знаю. Но как муж ее он являлся одним из директоров торгового дома “Высоцкий и К'”. И он и жена его являли собою типичнейших представителей nouveaux rich — разбогатевших буржуа. В них отсутствовало то, что было так привлекательно в Люб[ови] Вас[ильевне]: ее тонкое, деликатное отношение к людям; отсутствовали доброта и широкий размах Дав[ида] Васильевича]. Они жили своей эгоистической жизнью, мало отзываясь на нужды близких. И разве только участвуя в той официальной помощи, которая исходила официально из торгового дома. Наряду с этим они воспитывали единственного сына, довольно талантливого поэта, интересующегося как общественными, так и литературными течениями, вопреки этой парниковой, тепличной обстановке обнаруживший лучшие черты настоящего интеллигента [363] … После гонений московских 90-х г[одов] осталось в городе […]*.

363

Цетлин Михаил Осипович (1882–1945), поэт, критик и издатель, печатался под псевдонимом Амари. С 1917 г. жил за границей (Швейцария, Франция), с 1941-го — в США. Один из основателей и первый редактор “Нового журнала”.

Торговый дом “Высоцкий и К°” выступил на арену московской жизни в такое время, когда московское] купечество начало играть исключительную роль в общественной] и духовной жизни Москвы и, пожалуй, всей России.

Если

Предки их приходили в Москву пешком, в лаптях и, проявляя известную инициативу, настойчивость в труде, постепенно богатели. Многие из них и при богатстве оставались теми же невежественными мужиками, какими пришли в Москву. Но постепенно из этой среды выделялись и такие, которые понимали значение просвещения. Своих сыновей они старались воспитывать соответственно требованиям времени. Таким образом в 3-м поколении выросло в Москве образованное московское купечество. Достаточно назвать имена Третьяковых, Морозовых, Рябушинских, Востряковых, Алексеевых [364] , Цветковых, Исиповых и мн[огих], мн[огих] других, (сыгравших) имевших незабываемое значение в общественной] и худож[ественой] жизни города, чтобы понять, как много внесло в жизнь Моск[вы] богатое купечество.

364

Братья Павел и Петр Третьяковы (Павел Михайлович (1832–1898) — основатель знаменитой Третьяковской галереи, переданной в 1892 г. в дар городу Москве). В семье Морозовых было много меценатов: Савва и Сергей Тимофеевичи, Иван и Михаил Абрамовичи, Варвара Алексеевна и Маргарита Кирилловна (урожд. Мамонтова) и др. Сергею Тимофеевичу (1862–1950) принадлежит большая заслуга в организации Музея Московского губерн ского земства (ныне известного как Музей народного искусства). Иван Абрамович (1871–1921) коллекционировал произведения живописи. В 1918 г. эта национализированная коллекция легла в основу второго Музея новой западной живописи. Маргарита Кирилловна (1873–1958), жена Михаила Морозова, была ученицей Н. К. Метнера и другом Скрябина, руководила Музыкальным обществом. Наиболее известен из них Савва Тимофеевич (1862–1905), внук патриарха семьи Саввы Васильевича, покровительствовавший актерам Художественного театра в Москве. Рябушинские — патриарх семейства Павел Михайлович (1820–1894), владелец текстильных предприятий и банкир, сын его Павел (1871–1889), расширил дело, построив в 1916 г. автомобильный завод. Павел Павлович Рябушинский, старший сын Павла Михайловича, банкир, с 1905 г. занялся общественной деятельностью. Им была создана газета “Утро России”, орган московского купечества. Николай Павлович Рябушинский (1876–1951) — меценат, художник дилетант, издатель журнала “Золотое руно” (Подробнее о Рябушинских см.: Бурышкин, П. А. Москва купеческая. Нью — Йорк, 1954, с. 189–193/) Востряковы Дмитрий Родионович и Елена Кирилловна (1875 —?), сестра М. К. Морозовой, — меценаты. В их доме на Большой Дмитровке проходили встречи Московского литературнохудожественного кружка (см. примечание № 168 к эссе о Максиме Горьком). Патриарх семейства Алексеевых — Алексей Петрович (1724–1775). Алексеевская фирма владела хлопкоочистительны ми заводами и шерстомойнями. Из этого семейства вышло много людей искусства: режиссер и руководитель московского Художественного театра Костантин Сергеевич Станиславский (1863–1938); брат его, Борис Сергеевич, играл в Обществе искусства и литературы (основанного в 1888 г. К. С. Станиславским); из сестер — Мария Оленина — Лонг — певица (об остальных членах семьи см.: Бурышкин П. А. Ук. соч. С. 147–148).

Это они, заботливо и любовно собирая, создали картинные галереи, Художественный] театр, русскую оперу. Знаменитое Абрамцево Саввы Морозова [365] явилось художественным] центром русских художников. Все они, начиная от нашего Антокольского и кончая Серовым и др[угими], с восторгом говорили об этом редком очаге русского искусства. Хозяин Абрамцева сам был художником и обладал особым чутьем чувствовать художественный] дар у других. Это он один из первых оценил Шаляпина и мн[ого] сделал для его художественного] развития… Медицинский факультет нуждался в клиниках, и московское купечество покрыло все Девичье поле первоклассными клиниками [366] . Они поддерживали артистов, ученых, философов, поэтов и т[ому] п[одобных]. Они являлись издателями книг, нужных и полезных. Достаточно вспомнить издательство Сабашниковых, Павленкова [367] и др. Им многим обязано возникшее в 1865 г[оду] Музыкальное] о 6щ[ество] и Московская] консерватория, во главе которой стал Ник[олай] Рубинштейн.

365

Абрамцево было куплено в 1870 г. Саввой Мамонтовым (1841–1918), железнодорожным дельцом. Подмосковная усадьба Абрамцево была одним из очагов “литературно — художественной” жизни в России (ныне это музей Академий наук).

366

Комплекс клиник для медицинского факультета Московского университета построен в основном на пожертвования наследников Саввы Васильевича Морозова (1770–1862), текстильного фабриканта. Позднее комплекс преобразован в 1-й медицинский институт им. И. М. Сеченова (с 1990 г. — Московская медицинская академия).

367

Братья Сабашниковы Михаил и Сергей владельцы издательства “Книгоиздательство М. и С. Сабашниковых”, основанного ими в 1890 г. Флорентий Федорович Павленков (1839–1900), друг Дмитрия Писарева (1840–1868), публициста и литературного критика, приверженец его революционно — демократических идей. Военный, в 1866 г. вышел в отставку и посвятил себя переводческой и книгоиздательской деятельности. Издательство Павленкова просуществовало до 1917 г.

Трогательно было любовное отношение москвичей вообще и московского] купечества в особенности к этому замечательному человеку.

К ежегодному юбилейному концерту его они нередко подносили ему дорогой ларец с разорванными векселями на большую сумму, т[ак] к[ак] Ник[олай] Рубинштейн] вечно был в долгах]… Таково было московское] купечество ко 2-й половине к

к

о

нцу

19 стол[етия]. Но конечно, все это имело и оборотную сторону, далеко не столь красивую. И когда я раз был свидетелем того, как работают на тверской мануфактуре, хозяйка которой Варвара Алексеевна Морозова ежегодно жертвовала 200000 на университет, на клиники и др[угие] нужды, то понял, что лучше они не жертвовали бы этих денег, а устроили бы хорошую вентиляцию в чесальном отделении, где в воздухе стоит непрерывная пыль, от которой рабочие преждевременно гибнут… Какое — то проклятие тяготеет над богатством, и никакими софизмами его не оправдаешь… Вступая в семью богатого московского] купечества, Д. В. Высоцкий решил, что он должен идти по стопам своих коллег, т[о] е[сть] весь обиход жизни его не должен ничем отличаться от жизни богатого купечества. Впервые я застал Высоцкого в хорошей квартире на Мясницкой. Но уже вскоре он переехал в собственный особняк в Чудовском переулке. И как всегда в таких случаях, идя по этому пути, приходится не останавливаться перед новыми требованиями. Большим соблазном является при этом то, что и “другие так”. И невольно приходится тянуться за этими другими. Однако можно и должно сказать про

семью

Высоцкого, что, устраивая свою жизнь так, как казалось ему необходимым при том положении, в какое счастливая судьба поставила его, он, получая много от жизни, умел давать жить и другим.

Отзывчивый на всякое доброе дело, он редко кому отказывал. На этой почве создались между нами те дружеские отношения, кот[орые] сохранились до смерти Дав[ида] Васильевича] (после 1918 г|ода] я только раза 2 встретился с Дав[идом] Васильевичем]. Один раз в Киссингене, а 2-й раз в Париже).

По своему воспитанию, образованию и всему укладу жизни в доме отца, а затем и в самостоятельной семейной жизни искусство как — то не входило в обиход [его] жизни. Интерес вырастал у него наряду с[о] знакомством с представителями его. Так он стал интересоваться или, вернее, стал считать нужным ввести в дом музыку после нашего знакомства. В зале нового особняка появился прекрасный “Бехштейн”. Младшие дети начали учиться музыке под моим наблюдением, а затем и со мною. Они начали посещать концерты и интересоваться музыкальной жизнью…