Война меча и сковородки
Шрифт:
– Уйди, если не хочешь, чтобы я спустил тебя с лестницы, - сказал Годрик очень спокойно.
– Сегодня меняют сбрую, рыцари уже собрались возле конюшен. Самое время тебе отправиться туда и за всем присмотреть. А потом матушка ждёт тебя, ты ещё не отчитался за покупку соли и пряностей, что поступили на прошлой неделе.
И речи его, и сам тон, которым он говорил с ним, взбесили Тилвина.
– Уйди сам, - сказал он с ненавистью.
– Эта женщина - моя.
– Это моя жена, - Годрик положил руку на плечо Эмер и подтолкнул в сторону лестницы.
– А ты здесь - всего лишь зарвавшийся слуга. Я мог бы казнить тебя, как покусившегося на благородную даму, но пожалею.
– Ты - пожалеешь?!
– Тилвин поднялся и встал против Годрика.
– Неужели, знаешь такое слово - жалость? Сколько раз твоя жена плакала на моей груди, когда ты обходился с ней безжалостно. Безжалостно. А сегодня она сказала, что я - её единственный.
Эмер порывисто схватила Годрика за квезот у ворота:
– Это неправда! Я всего лишь сказала, что он...
– Не унижайся перед ним!
– велел Тилвин.
– Он этого не стоит. Я позабочусь о тебе, ничего не бойся, милая.
– Ты неправильно понял, - Эмер старалась держаться спокойно, но сердце так и колотилось. Годрик видел, как они целовались. Годрик никогда не верит словам, он верит только тому, что видят его глаза. И как объяснишь, что все произошло против ее воли? Хотя, к чему объяснять, он ведь так стремиться избавиться от нее... Но тогда почему вмешался?
– Годрик?
– она вмиг позабыла про Тилвина.
– Ты зачем здесь?
– Искал жену, - сказал он надменно.
– Которой никогда не сидится ровно.
Тилвин дернулся, как от удара:
– А-а, решил заявить на нее свои права? Какие права могут быть, если ты даже не спал с ней?
Годрик смерил его взглядом и отвернулся.
– Как раз сегодня хочу исправить это недоразумение. Пойдем, - он обнял Эмер за талию.
– Ее Величество не любит, когда опаздывают.
– Годрик!
– пискнула Эмер, теряя дар речи.
Он заметил упавшую брошь и наклонился поднять. Положил на ладонь и протянул жене:
– Ты никогда не ценила мои подарки. Даже этот потерять умудрилась.
– Скажи ему, что тебе не нужен его подарок!
– потребовал Тилвин.
– Скажи, что его подарки противны тебе так же, как он сам.
Эмер замерла, глядя на розу, лежавшую на ладони. Эта ладонь была широкой, как доска. В кожу намертво въелась кузнечная сажа. Казалось бы - чего проще? Взять брошь. Или не взять. Но двое мужчин следили за девушкой настороженно. Как охотники, выслеживающие зверя. И она сама понимала, что от ее решения здесь и сейчас все изменится.
Она осенила себя знаком яркого пламени и взяла розу.
– Зачем?
– выдохнул Тилвин.
Эмер медленно приколола брошь к платью, сколов разорванный ворот, и тихо ответила:
– Я люблю его.
– Любишь? Его?
– он словно только теперь её услышал.
– Но почему? Почему - его?
– Не могу тебе сказать, - ответила Эмер.
Знала ли она сама ответ на этот вопрос? Разве яркое пламя объясняет, почему разжигают в сердце горнило страсти к тому, а не к другому?
Но Тилвин понял по-своему.
– Ты любишь его, а не меня, потому что он - мастер королевской оружейной. И потому что Дарем - второй по величине замок в Эстландии. И его высокомерие и благородство ты тоже любишь. А у меня ничего нет. Но \ все будет, вот увидишь. И тогда ты сможешь любить меня.
– Что за бред ты несешь, - покачала головой Эмер.
– И совсем не слышишь моих речей.
– Я слышал, что ты говорила мне. Что любишь и...
– Пойдем, - Годрик увлек жену к выходу.
– Тебе надо переодеться. Иначе завтра вслед за графиней Поэль все модницы наденут рваные платья. Вряд ли это понравится их мужьям.
Тилвин обогнал их и встал поперек дороги.
– Вызываю тебя на поединок, Годрик Фламбар, - сказал он.
– Не признаю больше вассальной клятвы и требую боя за право назвать эту женщину своей.
Глава 25
– Тиль!
– крикнула Эмер.
– Не делай глупостей!
– Назови время и место поединка, - сказал Тилвин Годрику, не обращая на ее возглас внимания.
– Никаких поединков!
– Эмер встала между мужчинами.
– Вы с ума сошли! Устраивать поединок, когда здесь находится королева!..
– Место и время, - повторил Тилвин.
– А с чего ты решил, что я согласен на поединок?
– спросил Годрик с усмешкой.
Эмер и Тилвин уставились на него в изумлении. И если Эмер была удивлена, как это спесивый Годрик, всегда с пылом отстаивавший честь семьи, не ответил на оскорбительный вызов, то Тилвин просто-напросто взбесился.
– Если ты мужчина, то примешь мой вызов!
– крикнул он, танцуя пальцами по рукояти меча.
– Мне не хватало только подраться со слугой, - Годрик взял жену за руку, обошел начальника стражи стороной и направился к жилым комнатам.
– Ты трус! Ты боишься!
– неслось вслед
– Боюсь, боюсь, - бросил Годрик через плечо.
– Можешь похвастаться этим... на конюшне.
– Вернись и сражайся со мной, Фламбар!
– Ага, бегу и ветер обгоняю, - проворчал тот.
– Он скажет, что ты испугался, - подала голос Эмер, когда они с мужем уже подошли к дверям спальни Острюд.
– Не все ли равно, что скажет бывший вассал?
– Теперь ты прогонишь его?
– Если хватит ума, уйдет сам.
Насчет «хватит ума», Эмер засомневалась и серьезно задумалась, что мужчины - странные существа. Порой их поступки лишены смысла. Здравого смысла.
В спальне Годрик нашел кресало и зажег несколько свечей, после чего безошибочно достал из сундука одно из парадных платьев Эмер, которое она еще ни разу не надевала, а в другом сундуке отыскал рубашку.
– Раздевайся, - велел он.
– Королева, скорее всего, уже ждет нас. Не будем испытывать терпение Её Величества. Я помогу одеться.
– Всегда неплохо справлялась сама, - заявила Эмер, распуская завязки на рукавах. Она помогала себе зубами, но Годрик подошел, и под его пальцами даже самые противные узелки распутывались как будто сами собой.