Замогильные записки Пикквикского клуба
Шрифт:
"Онъ распорядился, чтобы его перевезли подальше отъ мста его горькой утраты и его бдствій, и поселился въ тихомъ убжищ на морскомъ берегу, — не въ надежд вернуть себ душевное спокойствіе и счастье, потому что и то, и другое покинули его навсегда, но для возстановленія своихъ упавшихъ силъ, для обдумыванія своего дорогого плана. И здсь какой-то злой духъ далъ ему возможность совершить первую, самую страшную месть.
"Было лтнее время; постоянно погруженный въ мрачныя думы, онъ выходилъ по вечерамъ изъ своего уединеннаго жилища и направлялся по узкой тропинк между утесовъ къ дикому и одинокому мстечку,
"Однажды, въ тихій вечеръ, онъ сидлъ такъ, въ своемъ обычномъ положеніи, приподнимая иногда голову для того, чтобы прослдить за полетомъ стрекозы, или устремляя глаза на великолпную багровую полосу, которая, начинаясь среди океана, шла, казалось, до самаго его горизонта, до самаго того мста, гд спускалось солнце. Вдругъ глубокое безмолвіе окрестности нарушилось громкимъ воплемъ о помощи. Онъ прислушался, неувренный въ томъ, что слышалъ, но крикъ повторился съ еще большею силою, чмъ прежде. Онъ вскочилъ тогда съ мста и поспшилъ по направленію голоса.
Дло разъяснилось тотчасъ же само собою; на берегу лежала разбросанная одежда; въ недалекомъ разстояніи отъ него виднлась немного изъ воды человческая голова, a какой-то старикъ кидался изъ стороны въ сторону по берегу, ломая руки въ отчаяніи и взывая о помощи. Больной, силы котораго возстановились уже достаточно, сбросилъ съ себя верхнее платье и кинулся къ морю, съ намреніемъ броситься въ воду и спасти утопавшаго.
"– Поспшите, сэръ, ради Бога! помогите ему, молю васъ именемъ Господа! Это мой сынъ, сэръ, кричалъ вн себя старикъ. Мой единственный сынъ, сэръ, и онъ умираетъ на глазахъ своего отца!
"При первыхъ словахъ старика, незнакомецъ остановился въ своемъ разбг и, скрестивъ руки, сталъ передъ нимъ неподвижно.
"– Великій Боже! — воскликнулъ старикъ, узнавая его, — Гейлингъ!
"Незнакомецъ молча улыбнулся.
"— Гейлингъ! — дико произнесъ старикъ. — Мой сынъ, Гейлингь, — это мой милый сынъ… Взгляните взгляните!..
"И, задыхаясь, несчастный отецъ указалъ на то мсто, гд молодой человкъ боролся со смертью
"— Слушайте! — сказалъ старикъ. — Онъ кричитъ еще… значитъ, онъ живъ… Гейлингъ, спасите его, спасите!
"Незнакомецъ снова улыбнулся и продолжалъ стоять неподвижно, какъ статуя.
"– Я былъ виноватъ передъ вами, — продолжалъ съ воплемъ старикъ, падая передъ нимъ на колни и ломая свои руки, отомстите за себя; возьмите все мое, самую мою жизнь: бросьте меня въ воду y своихъ нотъ и, если только человческая природа можетъ подавить въ себ естественное сопротивленіе, я умру, не двинувъ ни рукой, ни ногой. Сдлайте это, Гейлингь, сдлайте, но спасите моего сына! Онъ такъ молодъ еще, Гейлингъ, такъ молодъ для смерти!
"— Слушайте, произнесъ незнакомецъ, грозно схватывая старика за руку, — я хочу жизни за жизнь, и вотъ теперь здсь одна. Мой ребенокъ умиралъ на глазахъ своего отца несравненно боле мучительною и продолжительною смертью, чмъ та, которой подвергается теперь, пока я говорю, этотъ молодой поноситель чести своей сестры. Вы смялись, — смялись въ лицо своей дочери, на черты которой смерть тоже накладывала свою руку, — смялись надъ нашими страданіями. Какъ вы теперь о нихъ помышляете? Смотрите сюда, смотрите!
"Говоря это, онъ указывалъ на море. Слабый крикъ пронесся надъ водою: послднее мощное усиліе утопавшаго взволновало на нсколько мгновеній рябившія волны, a затмъ то мсто, гд онъ канулъ въ свою преждевременную могилу, сравнялось и сгладилось съ окружающей водою…
"Спустя три года посл этого, какой-то джентльменъ вышелъ изъ собственнаго экипажа y дверей одного лондонскаго стряпчаго, извстнаго въ то время публик за не совсмъ чистаго малаго въ своемъ ремесл, и попросилъ y него особаго совщанія по весьма важному длу. Поститель былъ, очевидно, еще въ первой пор молодости, но его лицо было блдно, тревожно и убито, такъ что и безъ острой наблюдательности дльца, стряпчему легко было догадаться при первомъ же взгляд на гостя, что болзнь или иныя страданія совершили больше перемнъ въ его наружности, чмъ то могла произвести рука времени въ двойной противъ прожитой имъ жизни періодъ.
"– Я хочу поручить вамъ одно судебное дло, — сказалъ незнакомецъ.
"Стряпчій поклонился почтительно и кинулъ взглядъ на большой пакетъ, который былъ въ рукахъ y джентльмена. Поститель замтилъ этотъ взглядъ и продолжалъ.
"— Это не совсмъ обыкновенное дло, и мн пришлось много хлопотать и издержать денегъ, пока эти бумаги достались мн въ руки.
"Стряпчій взглянулъ еще тревожне на пакетъ; поститель, развязавъ шнурокъ, опутывавшій бумаги, выложилъ на столъ множество росписокъ, копій съ условій и другихъ документовъ.
"– Какъ вы увидите, — продолжалъ поститель, — этотъ господинъ, имя котораго стоитъ на документахъ, нсколько лтъ тому назадъ, занялъ подъ нихъ большія суммы денегъ. Между нимъ и тми людьми, въ рукахъ которыхъ первоначально находились эти бумаги, и отъ которыхъ я перекупилъ ихъ вс за цну тройную и четверную противъ ихъ настоящей стоимости, подразумвалось соглашеніе, что вс эти обязательства будутъ возобновляться по истеченіи извстнаго періода. Но такое условіе не выговорено нигд формальными актами; онъ же потерплъ въ послднее время большія потери и если вс эти требованія падутъ на него одновременно, они сокрушатъ его окончательно.
"— Общая сумма доходитъ до нсколькихъ тысячъ фунтовъ, — сказалъ стряпчій, разбирая бумаги.
"Это врно, — отвчалъ незнакомецъ.
— Что же слдуетъ длать? — спросилъ стряпчій.
"— Что длать! — возразилъ кліентъ съ большимъ волненіемъ. — Пустить въ ходъ каждый рычагъ закона и каждую продлку, которую можетъ изобрсть умъ, a мошенничество исполнить; употребить и честныя, и подлыя средства, — все открытое узаконенное преслдованіе, поддержанное всею изворотливостью его самыхъ смтливыхъ исполнителей. Я хочу, чтобы онъ умеръ тяжкою и медленною смертью. Разорите его, продайте его земли и товары, выживите его изъ дома, оторвите отъ очага и сдлайте его нищимъ на старости лтъ, пусть онъ умретъ въ долговой тюрьм!