Зверь и скрипка

Фарбажевич Игорь Давыдович

– Отпустите!
– бормотал Антон.
– Я упаду с лошади.

– Ну, прошу вас!

Бургомистр снова вовремя вмешался, правда, не в столь опасной ситуации.

– Ступайте, ступайте!
– прикрикнул он на ваятеля.
– Завтра в Ратуше и поговорим.

– Но вдохновенье!
– чуть ли не плача, вопрошал Скульптор.

– Оставьте его у себя на ночь, - посоветовал ему Ленард и, взяв поводья из рук Антона, повернул вместе с ним в город.

– Куда это мы?..
– удивился тот.
– А охота?!

– Охота

закончилась. Я хочу, чтобы вы с Марией немедленно покинули город.

Антон непонимающе взглянул на бургомистра.

– Я передумал. Я не буду держать вас рядом с собой, - ответил тот, поймав на себе недоуменный взгляд скрипача.
– Теперь я хочу и даже требую, чтобы вы умчались куда глаза глядят.

– Но почему?!
– удивился Антон. Он не совсем понимал, почему так взволнован отец Марии. Хмель ещё не выветрился и не позволял трезво воспринять происходящее.

– Тебя подстерегала опасность, - Ленард обернулся назад, уверенный, что увидит за спиной Белого, но дорога была пуста.

– Что за опасность?
– никак не понимал Антон.

– Тебя хотел убить Вольнор, - глухо ответил Ленард.

– Князь?!
– поразился Антон.
– За что?!

– Он - не князь, - сказал бургомистр.

– А кто?..
– спросил скрипач, чувствуя, что в туман голове его рассеивается.

– Это длинная история, - ответил Ленард, - но я хочу, чтобы ты знал все. Слушай же!..

Глава десятая.

ИСТОРИЯ ОПЕРНОГО БАСА, РАССКАЗАННАЯ БУРГОМИСТРОМ.

Перенесемся же лет на двадцать назад, в небольшой театральный Балаганчик.

В полунищей труппе служили бас и хористка. Ей было - семнадцать, ему около тридцати. Оба любили музыку, вместе пели в оперных спектаклях, а также на свадьбах и похоронах. Им часто приходилось голодать, но они никогда не унывали, и каждое утро благодарили Бога за то, что живут на земле. Обладая родством мыслей и чувств, они, как это нередко бывает, полюбили друг друга.

Но когда директор балаганчика заметил, что хористка ждет ребенка - он выгнал бедняжку на улицу. Побежать бы певцу в директорский кабинет, и просить бы за нее, и клясться в вечной любви к ней, но!.. он не сделал этого. Он струсил, побоявшись потерять место в театрике и стать героем закулисных анекдотов. И открестился от нее.

С той поры Певец изменился, и не в лучшую сторону: всюду ему чудились косые взгляы, он стал озлобленным, недоверчивым, не сыгрался с новым дирижером, рассорился со всей труппой и вскоре тоже покинул Белаганчик.

Зимой он работал в цирке-шапито зазывалой, летом - на ярмарках, подвизался, как и прежде, на свадьбах и похоронах. В конце концов, когда понял, что своим искусством не прокормится и тем более не оденется, он разленился и почти перестал петь, хотя был очень неплохим певцом. Теперь он только и мечтал о женитьбе на какой-нибудь богатой невесте. О хористке же забыл насовсем, никогда не спрашивая себя: где она? и что с ней?..

Так

прошло лет пять. И вот однажды днем, в его каморку на чердаке очень дешевой гостиницы кто-то постучал.

– Открыто!
– отозвался Певец.

Вошел мужчина неопределенных лет, богато одетый, с тростью в руке. Он не стал осматриваться, как обычно делают люди, впервые попавшие в незнакомое место, а уверенно прошел к чердачному окну и сел на шаткий единственный стул у продавленной кушетки. И не успел Певец поинтересоваться, что Незнакомцу угодно, как тот заговорил:

– Лежите-лежите, отдыхайте! Я не отниму у вас много времени. Я пришел сюда с чисто деловым предложением.

Сердце Певца почему-то сразу забилось сильнее.

– Я слышал, - продолжил Незнакомец, - что вы ищете богатую невесту. Певец завороженно кивнул.
– У меня есть одна на примете... Очень богатая и очень молодая. Правда, живет в другом городе... Я мог бы вас сосватать, но для этого и мне кое-что от вас нужно...

Певец привстал на кушетке.

– Что же?..
– растерянно пробормотал он.

– Ваш талант.

Певец в удивленьи раскрыл глаза.

– Кто вы?
– спросил он Незнакомца.

– Собиратель Чрезвычайных Редкостей... Кто-то собирает картины, монеты, оружие. Даже кареты... У меня - свосем другое увлечение. Солнечный зайчик, например. Или первый поцелуй. Воздушный замок. Упавшая звезда. И многое-многое другое... Но собирать все это просто так - занятие бесполезное. Этим можно хвастать, но практической пользы - никакой... А я в душе - прагматик... Разрешите?..

Он достал из воздуха сигару и прикурил её от потухшей свечи на столе.

– Так вот, с некоторых пор я стал собирать совсем другое. Языки, например. Или профессии.

– К-какие языки?
– испуганно спросил Певец, решив про себя, что Незнакомец не в своем уме.

– Я - не сумасшедший!
– усмехнулся тот, пуская дым под низкий потолок.
– Я говорю об иностранных языках. Вчера, например, был у одного полиглота и теперь прекрасно говорю сразу на семи... А сегодня (такая удача!) у одного поэта я приобрел его Музу (он кивнул в окошко), она в карете. И, значит, теперь могу писать стихи...

Он внимательно посмотрел в глаза Певцу, отчего у того пробежала дрожь по всему телу.

– С вами дело обстоит куда проще, - он криво улыбнулся.
– Так как талант вам больше не нужен, я согласен обменять его на вашу мечту.

Певец обалдело смотрел на него и не мог издать ни звука. Незнакомец весело расхохотался:

– Ну-ну! Придите же в себя! Это у вас - от счастья! А я часто делаю людей счастливыми. Будь у меня свой город - все горожане только бы и ходили со счастливыми рожами.
– Он взял со стола пустую пыльную бутылку, перевернул вверх дном и с сожаленьем поставил на место.
– А что может быть лучше веселых компаний?.. Только не подумайте, что я вам снюсь.