Бурбон и ложь
Шрифт:
Как только Грант оказывается достаточно близко, он кричит:
— Детка, нам нужно двигаться! Это место сейчас взлетит на воздух.
— Джулеп ранена. Возьми ее.
Он наклоняется, когда я пытаюсь поднять ее повыше. Он перехватывает ее и укладывает так, чтобы она оказалась перед ним на шее лошади.
— Дай мне руку, — говорит он, поворачиваясь ко мне. Я протягиваю ее, и он хватает меня за бицепс, поднимая на лошадь, которая уже трогается с места. Устроившись позади него, я крепко держусь. Зажав
Пожарные машины с ревущими сиренами летят в противоположном от нас направлении, по узкой дороге в сторону пожара. Я оглядываюсь, чтобы увидеть, как весь рикхаус полыхает ярким пламенем. Перед глазами у меня все расплывается от ревущего огня. Я крепче прижимаюсь к Гранту, но он дергается, наклоняясь на бок, словно что-то не так.
На вершине холма, ведущего к главному дому, он останавливает Тверка.
— Осторожно, детка, не так сильно, — говорит он, морщась, и я с ужасом понимаю, что он ранен и истекает кровью.
Его бок мокрый и липкий. Мои руки покрыты чем-то, я сразу понимаю, что это кровь — я уже чувствовала такое раньше. Это нехорошо, и меня снова охватывает паника.
— Я в порядке, детка. Ты ранена? — говорит он через плечо, зная, что я схожу с ума, даже не глядя на меня.
Но я игнорирую его слова.
— Ты не в порядке.
И я даже близко не в порядке, но кровь не идет. И Грант, и Джулеп ранены, и нам нужна помощь. Собравшись с силами, я сползаю с лошади.
— Куда ты идешь?
Я поворачиваю к дороге.
— У тебя кровь. Я иду за помощью.
Я начинаю размахивать руками над головой, пытаясь привлечь внимание полицейских машин и скорой помощи, когда они подъезжают ближе.
— Эй! Мы здесь, — кричу я. Машины замедляют ход. Слава богу.
Когда я оборачиваюсь, то замечаю его бедро. Он сделал жгут из ремня.
— Что случилось?
Я пытаюсь сдержать очередное рыдание, которое пытается вырваться наружу. Не сейчас. Нет, пока с ними не все в порядке.
Но он не отвечает мне. Он прижимает Джулеп к себе и спускается с лошади, а затем укладывает ее в траву, благоговейно поглаживая по голове.
— Ты молодец, девочка. Ты чертовски хорошо справилась, Джулс.
Все еще склоняясь над ней, он смотрит на меня, встает и подходит. Он не останавливается, пока не обхватывает меня руками. Я вдыхаю его запах, пока он целует мою макушку и волосы, потом лоб, а затем зарывается лицом в мою шею.
— Я пытался успеть. Я так старался, черт возьми.
— Но она это сделала, — говорю
— Черт. — Он наклоняется, как может, чтобы снова погладить ее по голове.
— Он пнул ее, я думаю, и она сильно ударилась о землю. Она не может опираться на задние лапы.
— Мои храбрые девочки.
Грант держит одну руку на ее груди, прижимая меня к себе. Он целует меня в висок, позволяя своим губам задержаться там.
Я приседаю рядом с ним, и он отстраняется, заглядывая мне в глаза. Его руки поднимаются к моему лицу, обхватывают его и притягивают ближе, пока его губы не соприкасаются с моими. Мы целуемся как люди, которые понимают, насколько близки были к тому, чтобы никогда больше этого не сделать.
По его лицу текут слезы, когда он снова отстраняется и спрашивает:
— Он причинил тебе боль?
Он осматривает мое лицо и тело, убеждаясь, что со мной все в порядке.
— Я не мог до тебя добраться. — Он снова целует меня. — Вот черт, — говорит он, морщась, когда переносит вес тела, пытаясь встать.
Я смотрю вниз на его ногу, и мои глаза расширяются от серьезности его травмы.
— Боже мой. Грант? Твоя нога.
Он пожимает плечами и смотрит вниз.
— Это был чистый выстрел. Пуля прошла навылет.
— И ты просто целуешься со мной, когда у тебя в ноге дырка от пули?
Он усмехается, но, когда снова пытается пошевелиться, все равно морщится.
— Это ранение не такое болезненное, как то, что в боку.
Когда он поворачивается, чтобы посмотреть, даже это небольшое движение заставляет его шипеть сквозь зубы.
Он ухмыляется.
— Похоже, на какое-то время никаких катаний на спине.
Я фыркаю от смеха, но в моих глазах стоят слезы. Когда я опускаю голову на его плечо, мы оба начинаем терять адреналин, который удерживал нас на ногах и не давал развалиться на части.
— Эйс примчался, как только услышал выстрелы у нас дома. Я очнулся от того, что он бил меня по лицу. Мы быстро наложили жгут — я не истек кровью, так что артерию он не задел. И ничто не могло помешать мне добраться до тебя. Я забрался на лошадь, и с криками поскакал прямо туда, где, по его словам, осталась ты.
Я держусь за бок, поднимаясь на ноги, мои ребра болят от каждого вдоха, пока я смотрю на пламя. Джулеп лает, когда раздается звук еще одного взрыва. Нет никаких шансов, что этот пожар можно было сдержать или пережить. Темное небо заполняется клубами еще более темного дыма.