Часовые Запада

Эддингс Дэвид

– Госпожа Польгара, - приветствовала ее Сенедра официальным наклоном головы.

С мрачной торжественностью белая сова неловко поклонилась в ответ. Гарион рассмеялся.

На месте совы появилось туманное пятно, воздух вокруг него заходил волнами - и появилась Польгара, сидящая на той же коряге, скрестив ноги.

– Что смешного, Гарион?
– спросила она.

– Я еще никогда не видел, как птицы кланяются, - ответил он.
– И удивился, до чего это забавно, вот и все.

– Старайся не очень-то увлекаться, - чопорно сказала она.
– Лучше подойди и помоги мне слезть.

– Да, тетушка Пол.

После

того как он помог ей спуститься на землю, она мрачно посмотрела на него.

– Тебя поджидает большая армия сил культа,примерно в двух милях впереди,

– сказала она ему.

– Сколько их там?

– В полтора раза больше, чем твоих солдат.

– Лучше пойти сказать это всем, - угрюмо произнес Гарион, поворачивая свою лошадь.

– А мы никак не можем проскользнуть мимо них?
– спросил Дарник после того, как Польгара поведала им о поджидающей их засаде.

– Боюсь, что нет, Дарник, - сказала она.
– Они знают, что мы здесь, и я думаю, за нами все время наблюдают.

– Тогда, - сделал вывод Мандореллен, - надо первыми напасть на них. Наше дело правое, и мы неминуемо должны победить злодеев.

– Интересное суеверие, Мандореллен, - сказал Бэрак, - но я бы предпочел, чтобы численный перевес все же был на моей стороне.
– Великан повернулся к Польгаре.
– Как они развернуты? То есть я хочу знать...

– Я знаю, что означает это слово, Бэрак.
– Она ногой расчистила место на земле и взяла палочку.
– Тропа, по которой мы идем, проходит через ложбину, разрезающую невысокие холмы впереди. Примерно в самой низкой части ложбины есть несколько глубоких лощин по обеим сторонам. Четыре отдельные группы приверженцев культа прячутся в четырех разных лощинах.
– Она провела палочкой длинную линию.
– Они явно планируют пропустить нас в самую середину, а потом напасть со всех сторон сразу. Дарник, хмурясь, изучал набросок.

– Мы могли бы легко разбить любую из этих групп, - сказал он, задумчиво потирая щеку.
– Все, что нам надо, - это придумать, как удержать остальные три группы от вступления в схватку.

– Разумно, но я не уверен, что они будут стоять в стороне только потому, что их не пригласили, - сказал Бэрак.

– Нет, конечно, - согласился кузнец.
– Так что, пожалуй, нам надо возвести какое-нибудь препятствие, чтобы не дать им вступить в сражение.

– Ты ведь что-то уже придумал, правда, Дарник?
– спросила королева Поренн.

– Что может удержать злодеев от поспешания на помощь товарищам своим?
– вопросил Мандореллен.

Дарник пожал плечами:

– Наверное, огонь.

Дротик покачал головой и указал на низкие корявые кусты, росшие на поле позади них.

– Здесь практически нет дров, - сказал он.
– Большого костра не получится.

Дарник улыбнулся:

– Огонь не обязательно должен быть настоящим.

– Ты сможешь это сделать, Польгара?
– спросил Бэрак, и глаза его загорелись.

Она немного подумала.

– В трех местах сразу - нет, - ответила она.

– Но ведь нас же трое, Пол, - напомнил ей кузнец.
– Ты заблокируешь иллюзией огня одну группу, я - другую, а Гарион - третью. Запрем каждую группу в своей лощине и, покончив с одной, перейдем к следующей.
– Он немного нахмурился.
– Единственное, чего я не знаю, - это как сделать такой фокус.

– Это нетрудно, дорогой, - заверила его тетушка Пол.
– У вас с Гарионом не займет много времени научиться этому.

– Что ты скажешь?
– спросила королева Поренн у Дротика.

– Это опасно, - ответил он, - очень опасно.

– А что нам еще остается?

– Мне ничего больше в голову не приходит.

– Тогда так тому и быть, - сказал Гарион.
– Пока вы сообщите войскам о нашем плане, мы с Дарником поучимся зажигать воображаемые фейерверки.

Примерно через час ривская армия выступила; солдаты двигались через серо-зеленые заросли, держа мечи наготове. Перед ними лежала длинная череда темных холмов, а тропа, которой они придерживались, вела прямо в усыпанную валунами ложбину, где невидимые пока враги устроили им засаду. Гарион напрягся, вступая в ложбину, собирая волю и вспоминая все, что ему говорила тетушка Пол.

План удался. Как только первая группа нападавших выскочила из скрывавшей их лощины - с оружием наперевес и ликующими криками, - Гарион, Дарник и Польгара немедленно перекрыли устья трех других лощин. Нападавшие фанатики отшатнулись, их ликование сменилось смятением, когда они разинув рты уставились на пламя. В этот момент ривские силы воспользовались возникшим замешательством. Шаг за шагом первую группу напавших фанатиков оттеснили обратно в тесную лощину, где они прятались.

Гарион мог только краем глаза наблюдать за тем, как разворачивается сражение. Он сидел верхом на лошади, рядом с ним был Лелдорин. Гарион бросил все свои силы на создание иллюзии пламени, жара и потрескивания поперек лощины напротив той, откуда последовала первая атака. Сквозь полосу огня он не очень ясно видел приверженцев культа, пытавшихся закрыть лица от сильного жара, которого вовсе здесь и не было. А затем произошло то, о чем никто из них не подумал. Запертые Гарионом в лощине фанатики начали черпать чем попало воду из какой-то лужи и плескать в воображаемое пламя. Конечно, не было ни шипения, ни пара, ни любого другого видимого результата от попыток потушить иллюзию. Через несколько минут один из воинов культа, ежась и моргая, шагнул в огонь.

– Он ненастоящий!
– крикнул он через плечо.
– Огонь ненастоящий!

– Зато это настоящее, - угрюмо пробормотал Лелдорин, пуская стрелу в грудь воина.

Тот раскинул руки, и, покачнувшись, упал назад, в пламя, которое не причинило никакого вреда поверженному телу. Конечно, весь эффект был испорчен. Сначала всего несколько человек, а потом все больше и больше побежали прямо через ненастоящее пламя, сотворенное Гарионом. Руки Лелдорина мелькали, он не успевал посылать стрелу за стрелой в надвигающуюся на них из устья лощины толпу солдат.

– Их слишком много, Гарион, - крикнул он, - я не могу их удержать! Надо отступать.

– Тетушка Пол!
– вскричал Гарион.
– Они прорываются!

– Оттолкни их назад!
– закричала она в ответ.
– Используй волю.

Гарион сосредоточился еще сильнее и поставил прочный барьер на пути людей, выскакивавших из засады. Сначала казалось, что все хорошо сработало, но усилие, потраченное на это, оказалось слишком велико, и он начал быстро уставать. Края наспех воздвигнутого барьера стали истончаться и рваться; враги, которых он столь отчаянно пытался удержать, уже нащупали эти слабые места.