Домби и сын
Шрифт:
— Полно, дружище, полно! — сказалъ капитанъ, — На кого-жъ ты Вальтера-то оставишь? забылъ? Посиди тутъ, Соломонь, a я за тебя подумаю… Ахъ, чортъ побери, не сталъ бы я долго думать, если бы пансіонъ былъ побольше. Дло вотъ въ чемъ, скажу я теб: держи голову прямо на втеръ, и все пойдетъ, какъ по маслу.
Старикъ Соль поблагодарилъ его отъ всего сердца и прислонился головой къ камину.
Капитанъ Куттль скорымъ шагомъ и съ самымъ ршительнымъ видомъ началъ маршировать по комнат, опустивъ густыя брови до самаго носа и заложивъ лвую руку назадъ. Вальтеръ притаилъ дыханіе и не смлъ пошевелиться, изъ опасенія остановить потокъ глубокихъ размышленій. Напротивъ, м-ръ Брогли, не считая нужнымъ церемониться съ почтенной компаніею, преспокойно разгуливалъ
— Валли! — воскликнулъ, наконецъ, Куттль, — теперь я знаю, что длать.
— Неужели? — вскричалъ Вальтеръ съ величайшимъ одушевленіемъ.
— Поди-ка сюда, любезный, — продолжалъ капитанъ. — Магазинъ одно обезпеченіе; мои вещи — другое. Твой адмиралъ дастъ намъ денегъ.
— Кто, м-ръ Домби? — спросилъ Вальтеръ, поблднвъ, какъ полотно.
Капитанъ съ важностью кивнулъ головой, и, указывая на Соломона Гильса, продолжалъ:
— Взгляни-ка на него, любезный; пристальне взгляни. На немъ лица нть. Если продать вс эти вещи, онъ умеръ непремнно — я его знаю. Мы должны перепробовать вс средства и, теперь теб надо ухватиться…
— За м-ра Домби! Ахъ, Боже мой! — воскликнулъ Вальтеръ.
— Ты прежде всего сбгай въ контору, и справься, тамъ ли онъ, — сказалъ капитанъ, толкая въ спину озадаченнаго юношу. — Живй!
Взглядъ на дядю окончательно убдилъ молодого человка въ необходимости слпого повиновенія капитанской команд. Онъ побжалъ со всхъ ногъ, и чрезъ нсколько минутъ воротился съ печальнымъ извстіемъ, что м-ра Домби нтъ ни дома, ни въ контор. Была суббота, и онъ ухалъ въ Брайтонъ.
— Вотъ что, Валли! — сказалъ капитанъ, по-видимому, приготовившій себя къ этому извстію. — Мы подемъ въ Брайтонъ. Я самъ провожу, и, если нужно, представлю тебя твоему адмиралу. Мы подемъ посл обда въ первомъ дилижанс.
При всемъ уваженіи къ личнымъ достоинствамъ капитана Куттля, Вальтеръ видлъ на этотъ разъ настоятельную необходимость отказаться отъ его обязательныхъ услугъ, думая, не безъ основанія, что м-ръ Домби, грозный и страшный Домби, не могъ придать большого вса рекомендаціи добраго моряка. Тмъ не мене, молодой человкъ удержался отъ всякаго намека на неумстность такой выходки, потому что самъ капитанъ былъ о себ совершенно противныхъ мыслей и, вроятно, счелъ бы непростительной дерзостью, если бы молокососъ въ настоящемъ случа вздумалъ ему указывать. Простившись на скорую руку съ Соломономъ Гильсомъ, капитанъ Куттль опять сложилъ въ свой карманъ наличныя деньги, ложечки, щипчики и серебряные часы — съ очевиднымъ намреніемъ, какъ съ ужасомъ думалъ Вальтеръ, произвести этими вещицами оглушительное впечатлніе на м-ра Домби — и немедленно побжалъ къ дилижансу, безпрестанно повторяя на дорог, что онъ ни на мииуту не покинетъ своего Валли.
Глава X
Послдствія бды съ деревяннымъ мичманомъ
Часто и долго съ безпримрнымъ усердіемъ майоръ Багстокъ производилъ на Княгининомъ Лугу наблюденія надъ маленькимъ Павломъ черезъ свою д_в_у_х_с_т_в_о_л_ь_н_у_ю т_р_у_б_у. Коренной туземецъ, вступившій для этой цли въ дружескія сношенія съ горничной миссъ Токсъ, доставлялъ своему барину ежедневные, еженедльные и ежемсячные рапорты относительно разныхъ разностей, происходившихъ въ скромномъ жилищ спсивой сосдки. Плодомъ всхъ этихъ разысканій было твердое намреніе познакомиться съ м-ромъ Домби, и ужъ, конечно, старичина Джой, если нужно, могъ завязать знакомство съ самимъ чортомъ.
Миссъ Токсъ постоянно держала себя весьма осторожно и холодно уклонялась отъ всякихъ объясненій, когда храбрый воинъ съ обыкновеннымь лукавствомъ намекалъ ей о своемъ план. Несмотря, однако-жъ на врожденную хитрость и чудную изобртательность, онъ не видлъ никакихъ средствъ привести въ исполненіе коварный замыселъ, и ршился
Дйствительно, п_о_к_о_р_н_ы_й с_л_у_г_а хотя нескоро, но и на этотъ разъ не измнилъ своему господину. Когда коренной туземецъ въ одно прекрасное утро отрапортовалъ, что миссъ Токсъ отлучилась въ Брайтонъ по дламъ м-ра Домби, душой майора внезапно овладло нжнйшее воспоминаніе о закадычномъ друг Бил Байтерстон, который письмомъ изъ Бенгаліи просилъ навщать по временамъ его единственнаго сына въ Брайтон. Когда черный герольдъ возвстилъ, что Павелъ проживаетъ съ сестрой y м-съ Пипчинъ, майоръ увидлъ безподобный случай войти въ пріятельскія сношенія со всей фамиліей богатаго негоціанта, и тутъ же обратилъ отеческій взоръ на байтерстоново письмо, о которомъ прежде ни разу не подумалъ; но, къ несчастью, въ эту самую минуту, сверхъ всякаго ожиданія, съ нимъ сдлался ужасный подагрическій пароксизмъ, и онъ пришелъ въ такое яростное бшенство, что схватилъ подножную скамейку и со всего размаху пустилъ ее въ бднаго туземца, угрожая убить бездльника, если впередъ онъ будетъ столько же неисправенъ, хотя, собственно говоря, на этотъ разъ онъ заслуживалъ щедрой награды за врнйшую службу.
Въ первую же субботу майоръ Багстокъ, освобожденный отъ подагры, летлъ въ Брайтонъ въ сопровожденіи кореннаго туземца. Во всю дорогу онъ безъ умолку толковалъ самъ съ собою о миссъ Токсъ, и заране поздравлялъ себя съ побдой надъ знаменитымъ другомъ, изъ-за котораго его оставили и которому миссъ Токсъ придавала столько таинственности.
— Что, сударыня, много взяли, много? — говорилъ майоръ, надуваясь изо всхъ силъ, для выраженія удовлетворенной мести. — Вы хотли дать отставку старичин Джою: не удастся вамъ, матушка, не удастся. Старикашка Джозъ еще живъ, сударыня, живъ онъ, чортъ побери, и держитъ ухо востро. Вамъ не провести его, сударыня. Старина Джой смотритъ во вс глаза, и теперь-то вы узнаете, теперь-то увидите, какова y него грудь, каково y него сердце. Жестокъ онъ, матушка, ой, ой, какъ жестокъ старичина Джозефъ. Да-съ, жестокъ и чертовски хитеръ.
И дйствительно, молодой Байтерстонъ нашелъ майора чрезвычайно жестокимъ, когда тотъ, по прізд въ Брайтонъ вывелъ его на прогулку. Онъ держалъ вверхъ и внизъ свое лицо, очень похожее на стильтонскій сыръ, выпучивалъ немилосерднымъ образомъ свои раковые глаза и, казалось, не обращалъ ни малйшаго вниманія на молодого Байтерстона. Было ясно, что онъ отыскивалъ м-ра Домби съ его дтьми.
Получивъ на этотъ счетъ предварительныя свднія огь м-съ Пипчинъ, майоръ скоро завидлъ вдали Павла и Флоренсу съ величавымъ джентльменомъ, въ которомъ, разумется, не трудно было угадать ихъ отца. Онъ полетлъ къ нимъ на всхъ парусахъ и втолкнулъ молодого Байтерстона въ самую середину маленькой эскадры, такъ, что бдный мученикъ м-съ Пипчинъ поневол долженъ былъ вступить въ разговоръ съ своими товарищами. Майоръ остановился, и любуясь на дтей, съ изумленіемъ припомнилъ, что онъ, кажется, имлъ удовольствіе ихъ видть и говорить съ ними на Княгининомъ Лугу y своей добрйшей сосдки миссъ Токсъ. При этомъ онъ очень кстати замтилъ, что Павелъ чертовски умный мальчикъ и спросилъ, помнитъ ли онъ своего стараго друга, Джозъ Багстока, майора; но не дожидаясь отвта, тотчасъ же обратился къ м-ру Домби.
— Мн бы надобно прежде всего вамъ засвидтельствовать мое глубокое почтеніе, сэръ, но что же прикажете длать? мой маленькій другъ длаетъ изъ меня настоящаго ребенка. Старый солдатъ, сэръ, майоръ Багстокъ, къ вашимъ услугамъ, не стыдится въ этомъ признаться, особенно передъ вами, сэръ, счастливйшимъ изъ отцовъ.
Здсь майоръ снялъ шляпу и отвсилъ низкій поклонъ.
— Чертъ меня побери, — вскричалъ онъ потомъ съ величайшимъ воодушевленіемъ, — я завидую вамъ, сэръ, чрезвычайно завидую. — Тутъ онъ какъ-будто одумался и прибавилъ: — извините стараго солдата за вольное обращеніе.