Дверь в лето (сборник)
Шрифт:
Они положили пакетики в шлюз, закрыли внутренний люк, открыли внешний, и пакетики исчезли — напором воздуха их выдуло из шлюза в открытый космос.
— Одежду тоже выбрасывать? — спросил Либби.
— Нет, мы только ненадолго поместим ее в вакуум. Отнесите вещи в шлюз и покрепче привяжите к крючкам.
На этот раз шлюз держали открытым минут пять. Когда внутренний люк открыли снова, вещи были абсолютно сухими — влага полностью испарилась в безвоздушном пространстве.
— Теперь пойдемте, — произнес Маккой. — Возьмите все с собой; остальное очистим щеткой перед вентилятором.
Следующий день стал бесконечной мукой. Капитан разрешил легкое ускорение только на пятнадцать минут во время обеда, но это только усилило космическую болезнь: Либби, мучимый волчьим голодом, подполз к еде. Пища оставалась в желудке, пока не наступила невесомость, а потом вылетела наружу.
На четвертый день он сидел у переборки и наслаждался последними минутами тяжести. К нему подошел Маккой и сел рядом. Старшина надел дымовой фильтр и раскурил сигарету.
— Ну как, прошло? — спросил он после глубокой затяжки.
— Да, немного. Эта космическая болезнь… Скажите, Маккой, как вы привыкли ко всему этому?
— Нужно некоторое время побороться с этим и тело выработает новые рефлексы. Как только можно будет глотать, не испытывая приступов удушья, ты с этим справишься. Некоторым это даже нравится. Расслабься и успокойся. Четыре часа в невесомости равняются десяти обычным часам.
Либби с подавленным видом покачал головой.
— Не думаю, что когда-нибудь привыкну к этому.
— И все же, постарайся. Вам не остается ничего другого. На поверхности астероида притяжение практически отсутствует: наш квартирмейстер говорил, что оно там не более одного процента земного. Этого не хватит, чтобы излечиться от космической болезни. Кроме того, там не будет ускорения во время обеда.
Либби ужаснулся.
Астероид ХС-5388 — или “восемьдесят восьмой”, как его попросту называли — находился на расстоянии около двух астрономических единиц или более чем за триста двадцать миллионов километров от Солнца.
На десятый день по кораблю разнеслась весть, что цель полета уже видна. Либби вместе со своими возбужденными товарищами устремился на смотровую палубу и попытался рассмотреть их будущий дом. Каменный обломок был достаточно велик, чтобы его можно было увидеть невооруженным глазом, и все искали место для посадки. В диаметре астероид имел около ста шестидесяти километров.
Наконец это произошло. Впервые за много часов динамик заговорил:
— Внимание всем! Занять свои места. Закрыть все переходные шлюзы. Отключить вентиляторы.
В течение двух следующих часов они были вынуждены лежать. Короткие периоды ускорения сменялись выворачивающей душу невесомостью. Вентиляторы смолкли, пару секунд на корабле царила невесомость — короткое заключительное шипение дюз — пять секунд свободного падения, легкий удар и скрежет. Из динамиков прозвучал сигнал трубы, и вентиляторы заработали снова. Маккой завис над ними и сказал:
— Всем встать. Мы прибыли на конечную станцию.
Низенький коренастый парнишка, моложе всех своих товарищей, прыгнул к двери и крикнул:
— Ребята, все наружу!
Старшина удержал его.
— Не так быстро! Не говоря уж о том, что снаружи нет воздуха, вы там не сможете двигаться. Вы замерзнете, обгорите и взорветесь, как переспелый помидор. Сержант, отведите шесть человек на склад скафандров. Все остальные остаются на местах.
Через некоторое время шестеро парней вернулись с парой дюжин больших свертков. Либби бросил свертки, которые он нес, и стал смотреть, как они медленно воспарили к потолку. Маккой взял один из скафандров и начал объяснять:
— Это стандартная модель IY-26, — он взял скафандр за плечи и встряхнул. — В нем можно находиться в открытом космосе в течение восьми часов, до тех пор, пока не иссякнут запасы кислорода. Кроме того, здесь есть резервуары с азотом и фильтры для удаления углекислоты и водяных паров.
Он повторил все это еще раз, затем продолжил описание, как предписывала инструкция.
— Скафандр сделан из стеклянных нитей, переплетенных с асбестом. Ткань гибкая и очень трудоёмкая в изготовлении, она отражает все излучения, типичные для пространства в пределах Солпечной системы за орбитой Меркурия. Скафандр одевают на обычную одежду, но обратите внимание на складчатые манжеты в суставах. Благодаря им внутреннее давление в скафандре постоянно, даже если руки и ноги согнуты. Обычно давление газа заставляет держаться выпрямившись и затрудняет движения.
Шлем отлит из прозрачного силикона и поляризует любое сильное излучение. Его можно снабдить любыми противосолнечными фильтрами, по крайней мере, коричневый фильтр номер два находится там постоянно. Кроме того, верхняя часть шлема покрыта свинцовыми пластинами, они же идут вдоль всей спины скафандра, так что позвоночник полностью защищен.
В скафандре есть приемник и передатчик, если радиосвязь вдруг прервется, можно говорить, приложив один шлем к другому. Будут какие-нибудь вопросы?
— А как есть и пить в эти восемь часов?
— Скафандр не носят все восемь часов. Но в маленьком кармашке внутри шлема есть сахарные таблетки, хотя питаться вы будете в помещении. В шлеме, около рта, есть мундштук, который можно достать, если повернуть голову налево. Мундштук соединен со встроенной в скафандр флягой. Но не пейте больше, чем это необходимо. Санитарными устройствами скафандр не оборудован.
Каждый из парней получил скафандр и Маккой показал, как его надевать. Он разложил скафандр на полу, залез в отверстие и натянул на себя нижнюю его часть, словно длинные колготки. Потом он надел плотно облегающие рукава и тяжелые, длинные перчатки. Наконец, натянув на плечи верхнюю часть скафандра, он нагнулся, взял шлем и нахлобучил на голову.