Герои, почитание героев и героическое в истории
Шрифт:
36 «De la litterature allemande». Berlin. 1780. Мы заимствовали этот отрывок из компиляции: «Gothe in den Zeugnissen der Mitlebenden».
37 Обычная пытка, употреблявшаяся в Шотландии в царствование Якова II во время религиозных преследований и состоявшая в том, что нога подсудимого вставлялась в колодку, в которую до тех пор вбивали клинья, пока не раздроблялись кости. – Примеч. пер.
38 Иоанн Людовик Вивес, испанский писатель, живший в середине XV столетия. – Примеч. пер.
39 «Memoires, correspondance et ouvrages inedits de Diderot, publies d’apres les manuscrits confies, en mourant, par l’auteur a Grimm». 1831.
«Oeuvres de Denis Diderot, precedes de Memoires historiques et philosophiques sur sa vie et ses ouvrages», par J. A. Naigeon. 22 v. Paris. 1821. (Briere).
40
41 Католический обряд при вступлении в духовное звание, заключающийся в пострижении волос на маковке посвящаемого. – Примеч. пер.
42 Известные книгопродавцы.
43 Карлейль говорит о Христиане Готлибе Гейне, замечательном немецком гуманисте и писателе, умершем в 1812 году. – Примеч. пер.
44 Фиванский ясновидец, ослепший в семь лет, но обладавший умственным ясновидением и даром пророчества, один из персонажей трагедии Софокла «Царь Эдип».
45 Эдмунд Берк (1729–1797) – английский юрист, прекрасный оратор и ярый противник Французской революции.
46Белый тиран – так Гримма называли его друзья. – Примеч. пер.
47 Галлани, итальянский политикоэконом, известен своею перепискою с г-жой д’Эпине, Гольбахом, Гриммом и Дидро. – Примеч. пер.
48 «Memoires biographiques, litteraires et politiques de Mirabeau ecrits par lui meme, par son pere, son oncle et son fils adoptif». Paris. 1834–1836.
49 Намек на сочинение Архимеда: «О сфере и цилиндре». – Примеч. пер.
50 То wine, put finger i’the eye, and sob, Because he had ne’er another tub.
51 «The life of Robert Burns». By I. G. Lockhardt. 1828.
52 Самуэль Батлер (1612–1680) – английский писатель, автор комической поэмы «Сэр Гудибрас», – умер в бедности. – Примеч. пер.
53 Мне желалось бы – и это желание до последней минуты будет волновать мою грудь – принести какую-нибудь пользу для блага бедной, старой Шотландии, написать книгу или, в конце концов, пропеть ей песнь (англ.).
54 Гордо и весело по склону горы за своим плугом (англ.).
55 Простите, друзья, простите, враги, да будет мир и любовь моя между вами, сердце мое разрывается от слез, простите и вы, родные берега Эйра! (англ.)
56 На канадских холмах или минденской равнине, может быть, эта мать оплакивает смерть солдата, склонившись над своим ребенком и мешая крупные слезы, орошающие ее глаза, с молоком, которым кормится это дитя несчастья, крещенное в слезах (англ.).
57 Надгробная надпись Джонатана Свифта.
58«Араукана» – героическая «конкистадорская» поэма Алонсо де Эрсилья-и-Суньиги (1533–1594), посвященная покорению испанцами чилийского племени арауканов. – Примеч. пер.
59 См. «Memoirs of the Life of Sir Walter Scott».
60 Прозвище Эндрю Джексона, президента Соединенных Штатов (1829–1837). – Примеч. пер.
61 «Баллады шотландской границы» (англ.).
62
63 Со взглядом лорда Берли, светлым и серьезным, важным и таинственным (англ.).
Теперь и прежде
I Вступление
Мидас
Положение Англии, по поводу коего выходит теперь так много брошюр и столько неизданных мыслей возникает в каждой размышляющей голове, – это положение по справедливости признается наиболее зловещим и вместе с тем наиболее странным, когда-либо виденным в этом мире. Англия полна богатства, разнообразной продукции, могущей удовлетворять всевозможные человеческие потребности, – и тем не менее Англия умирает от истощения. Земля Англии цветет и растит с неизменной щедростью. Она колышется желтеющими нивами; густо покрыта мастерскими, орудиями промышленности, на ней пятнадцать миллионов работников, признанных за самых сильных, искусных и усердных, которых когда-либо производила Земля. Эти люди все налицо; работа, которую они исполнили, плод, который они из нее извлекли, – налицо, вокруг нас, в изобилии, бьющем через край. Но смотрите: пронеслось, как по волшебству, некое повеление, возгласившее: «Не прикасайтесь к этому, о вы, Работники, вы, Хозяева-работники, вы, Хозяева-тунеядцы! Никто из вас не прикоснется к этому! Ни одному из вас не должно быть от этого лучше; это – запретный плод!» Это повеление, в его наиболее грубой форме, падает прежде всего на бедных Работников. Оно падает также и на богатых Хозяев-работников, его не могут избежать и богатые Хозяева-тунеядцы и ни один самый богатый или высокостоящий человек, все должны быть равно им принижены и сделаны достаточно «бедными», в денежном смысле или в ином, гораздо более роковом.
Из этих, достигающих своей цели, искусных Работников около двух миллионов, как теперь считают, сидят в Работных домах, Тюрьмах по Закону о бедных1 или имеют «пособие на воле», вышвырнутое им через стену. Ибо работная Бастилия переполнена так, что готова лопнуть, и строгий Закон о бедных сокрушен в прах другим, еще более строгим. Они сидят там вот уже много месяцев; их надежда на освобождение все еще ничтожна. Сидят в Работных домах, называемых так в шутку, потому что в них нельзя исполнить никакой работы. Миллион двести тысяч работников в одной Англии; их искусные руки парализованы и праздно покоятся на скорбной груди; надежды, планы, доля участия в этом прекрасном мире – все это замкнуто тесными стенами. Они сидят там, запертые, как бы под влиянием каких-то страшных чар. Они рады быть в тюрьмах и быть заколдованными, чтобы только не умереть с голоду.
Живописный Турист, в солнечный осенний день, встречает на своем пути, среди этого благословенного королевства Англии, Объединенный работный дом. «Проезжая мимо Работного дома святого Ива в Хантингтоншире, прошлой осенью, в ясный день, – говорит живописный Турист, – я видел, как на деревянных скамьях, перед дверьми своей Бастилии и внутри ее решетчатой ограды сидело около полусотни или более этих людей. Высокие, сильные, по большей части молодые или средних лет, с честными лицами. Многие из них выглядели осмысленными и даже умными людьми. Они сидели один около другого, но в некоторого рода оцепенении и, главное, в молчании, которое производило чрезвычайное впечатление. В молчании, – ибо, увы, какое слово могло бы быть ими произнесено? Вся Земля лежит вокруг, взывая: «Приходите и обрабатывайте меня, приходите и собирайте мои плоды!» – «А мы вот сидим здесь, заколдованные!» В глазах и на челе этих людей написано было самое мрачное выражение, не гнева, но печали и стыда и разнообразного невысказанного отчаяния и тоски. Они ответили на мой взгляд взглядом, который, казалось, говорил: «Не смотри на нас. Мы сидим здесь заколдованные, не знаем почему. Солнце улыбается нам, Земля нас манит; но правящими Властями и Бессилием этой Англии нам запрещено повиноваться им. Это невозможно, говорят они нам!» Во всем этом зрелище было что-то, напомнившее мне Дантов Ад, и я поспешил проехать мимо».