Golden Age
Шрифт:
– Я не думаю, что он смертелен! По-моему, он сродни снотворному.
– Но в чем тогда его смысл? – растерялась юная королева. Онур помолчал, пытаясь оформить свои смутные догадки в слова. Его опыт рыбака был богат: у Одиноких островов водилось множество рыб, в том числе и хищных. Природа наградила их оружием против своих жертв, и оно далеко не всегда ограничивалось сильными плавниками и острыми клыками. Наяды, судя по всему, здесь были не слишком разумны, и о них можно было судить, как об очень умных, но все же животных.
– Далеко не всегда русалки попадают на такой пир, - произнес он негромко. – Редко добыча заплывает сюда, и потому она вдвойне ценна. Если наяда наткнется на живую еду в одиночку, то разве отпустит ее? А если та сильна и даст отпор, не позволит утащить себя на дно? Им достаточно одного укуса, чтобы жертва не смогла сбежать, далеко уйти. Наяде требуется лишь держаться поблизости и ждать, когда та уснет и перестанет сопротивляться.
– Но почему… – во взгляде девочки читалось невероятное облегчение вкупе с вопросом, который парень прекрасно понял. Он нахмурился и ответил коротко:
– Русалки не едят мертвечину.
Люси не выдержала и сморщилась. Она испытывала двойственные чувства на этот счет, но все же была рада, что гастрономические изыски наяд не сделали их яд смертоносным. Хвала Аслану, Эдмунд просто спал, сморенный усталостью и клыками русалки. Девочка вспомнила легенду о прекрасных созданиях, что своим поцелуем увлекают моряков на дно океана. Кто бы мог подумать, что эта история настолько приукрашена? Дикие наяды были вовсе не красивы, а отвратительны в своем безумном голоде, да и губы их скрывали ряд острых ядовитых зубов. Зато становится понятным, почему рыбаки не сопротивлялись такой убийственной любви. Они просто не могли вырваться из цепких объятий, влекущих их навстречу смерти. Моряки были романтиками и любили все преувеличивать, хотя их сказания о том, что воды подле Мьюла прокляты, оправдали себя. Да и то, что на борту Рассвета находилась королева, когда он, прежде такой удачливый, угодил в беду, наталкивало на мысли о том, что далеко не все предания морских волков надуманны. Может, и правда женщина на корабле привлекает невзгоды и отвращает фортуну…
От воспоминания о ночных посиделках на Рассвете, таких веселых и увлекательных, в глазах предательски защипало. Сколько славных нарнийцев сгинуло из-за жуткого змея и сопровождающих его наяд! Сколько жизней оборвалось в ясный солнечный день, утро которого не предвещало никакой беды… Люси сглотнула подступающие к горлу слезы. «Аслан, как ты мог такое допустить?» - спрашивала она у шипящих в вечерних сумерках волн, у моря, кажущегося таким теплым и безопасным. Великий Лев не отвечал, и юной королеве оставалось только верить в то, что он их не покинул. Ведь что они могут сделать? Единственный крылатый друг, Меар, не может лететь. Его крыло разодрано жадными до пищи русалками, а значит, нет никакой связи с окружающим Мьюл миром. Люси чувствовала себя такой маленькой и беззащитной перед могущественной морской стихией, населенной не самыми безобидными существами. Рыдания, которые она сдерживала столько времени, просились наружу. До сих пор королева не позволяла себе плакать, ибо следовало сначала позаботиться о раненых, развести костер, чтобы не замерзнуть ночью. Эти срочные дела отвлекли ее, но сейчас, когда все кроме нее и Онура крепко спали, скорбь по погибшим, страх за брата и их будущее возобладали над стойкостью духа. Люси всхлипнула и тихо заплакала, уткнувшись лицом в грудь спокойно спящего у нее на коленях Эдмунда.
Моряк робко положил руку ей на плечо, не зная, как утешить, чем помочь. Он также не был готов вести за собой людей, хотя и дослужился от простого матроса до помощника капитана. Парень понятия не имел, что предпринять в сложившейся ситуации, а с женскими слезами и вовсе дел прежде не имел. Все, на что хватило его красноречия, - это на заверение, что все обязательно наладится. Они что-нибудь придумают, ведь утро вечера мудренее… Люси кивнула, вытирая мокрое лицо. Она и не думала унывать, просто события, одно за другим, навалились целым скопом, и нервы начали сдавать. Конечно, они что-нибудь придумают! Не станут же сидеть на скалистом, полупустом острове и ждать, пока их найдут. Это целая вечность может пройти!..
Незаметно для себя Люси заснула, вымотанная кораблекрушением. Но даже во сне она сжимала ладонь брата, на случай, если догадка Онура окажется неверной и его самочувствие резко ухудшится. Однако ночь прошла спокойно, и когда девочка открыла глаза, на горизонте как раз начал зарождаться рассвет. Новый день неуверенно выглядывал из-за линии, соединяющей море и небо, которое окрашивалось в розоватые, теплые тона. Рождение солнца завораживало, и королева зачарованно наблюдала за тем, как поднимается все выше диск, который в скором времени утратит свой красноватый окрас и вернет себе позолоту. Сутки, полные кошмара, иссякли, а значит, пришла пора действовать.
Постепенно проснулись и укушенные наядами моряки. Вид у всех был потрепанный и измученный, но все были относительно здоровы. Эдмунд принялся ворочаться и шипеть, когда Онур попытался его разбудить. Младший король не изменял своим привычкам и не желал подниматься в такую рань. Когда его все-таки добудились – Онур был невероятно усерден, юноша застонал и сел, взъерошенный и недовольный. Сонливость пропала, оставив на память только пульсирующую боль в прокушенной руке, но ее вполне уже можно было терпеть. Когда все наконец были в сборе, состоялось короткое совещание, и главным вопросом было: что же им теперь делать?
– Давайте рассуждать логически, - предложил Онур как помощник капитана и один из лидеров группы. Эдмунд, еще не до конца проснувшийся, кивнул, соглашаясь с таким важным предложением. – У нас нет ни провизии, ни одежды. Нет ничего… Даже связи с Одинокими островами.
– Я прошу прощения за несвоевременную немощь, - возразил, нахохлившись, Меар. Филин держал перевязанное крыло расправленным, и соленый ветер топорщил длинные маховые перья. – Однако могу попробовать долететь…
– Не стоит, - мягко произнесла Люси, погладив отважную, пусть и ворчливую птицу. – Тебе не хватит сил добраться до Одиноких островов, а восстановить их посреди моря негде.
– Но нас же наверняка будут искать! – воскликнул один из выживших сатиров. Эдмунд тяжело вздохнул.
– Будут, только скоро ли хватятся нашего отсутствия? Никто ведь не знает, что произошло, где мы… Это может занять немало времени, а нам почти нечего есть.
– Я могу собрать ягоды, я знаю, какие из них безопасны! – предложила Люси, но взгляд брата показал, что это не самый питательный рацион для такой группы. На столь жалком пайке они быстро загнутся, это и глупцу понятно, но энтузиазм юной королевы был, без сомнений, похвален.
– А если нырнуть? На дне наверняка остались бочки с Рассвета… – Онур осекся. – Согласен, неудачная идея.
– Но даже если помощь и придет вовремя, кто даст гарантии, что их не постигнет та же судьба, что и нас? – вопрос младшего короля повис в воздухе. Никто из присутствующих не мог дать такой гарантии, и как бы ни хотели нарнийцы спастись, подвергать опасности своих собратьев они не желали. Достаточно и Рассвета со Звездой, сгинувших в пучине моря, хватит уже погибших в этих проклятых краях моряков. – Мы равно что приманка. Змей и наяды будут отъедаться на наших друзьях, желающих нас спасти, пока вконец не разжиреют и не пойдут ко дну!