Испанский сон
Шрифт:
Дверь открылась. Привлеченный их хохотом, в ванную заглянул Господин.
— Подружились?
Они перестали смеяться.
— Да, — сказала Марина. — Как бы.
Поглядев на Котика, она добавила:
— Но сценария, кажется, писать не будем.
— Да если бы и написали, — хмыкнула Котик, снова вполне боевая, — его вряд ли поставили бы…
Уже в прихожей Марина подумала, что не знает, как быть теперь с Господином. Искать нового — или?.. С Кокой было так хорошо, она не хотела опять искать. Может быть, Котик опять надолго уедет… но как же это произошло, что она явилась домой — а Господин не знал заранее?
Этому могло быть одно-единственное объяснение. Котик — разведчица, не иначе. Да и видно по ней — крепкая, конкретная, отчаянная… умеет себя держать… даже в такой неожиданной ситуации… Числится поваром в каком-нибудь далеком посольстве — так же у них? — а по ночам стучит телеграфным ключом, передает что положено. Понятно теперь, почему Кока не мог ничего сказать о ней… кроме того, что повар… да и почему свалилась как снег на голову, тоже понятно…
Все же для верности она решила спросить:
— Котик, а на прощанье — кем ты работаешь?
— А тебе-то что?
— Ничего. Тебе трудно сказать?
— Да нет, — пожала плечами Котик, — если это тебе уж так интересно — работаю челноком, таскаю кожу из Турции… а ты кем?
— Медсестрой, — сказала Марина. — То есть как кожу? Тогда ты часто должна здесь бывать.
Котик поджала губы.
— Как видишь, не так уж часто, раз Кока нашел время и для тебя.
— Ясно, — сказала Марина.
Видно, разочарование слишком явно отразилось на ее лице, потому что Котик спросила:
— А ты думала, я — кто?
— Не знаю. Он сказал мне, ты повар.
— Что же, он не наврал. По специальности я как бы действительно повар. Работала поваром, да.
— Он наврал, — тихо сказала Марина. — Прощайте.
Она шла к метро, и ей было грустно. Получалось, что в тот раз она не ошиблась номером, правильно попала к Нему домой, и это именно Котик подошла к телефону. Он все врал; не ездил Он ни за каким товаром — товаром, небось, и была эта самая кожа: она привозила кожу, а Он ее продавал. Она понимала, зачем Он сделал это. Он несомненно любил ее, и любил сильно, не хотел для нее моральных неудобств: одно дело, если жена далеко и надолго, а совсем другое — сегодня там, завтра здесь.
Жаль. Кока был хорошим Господином. Теперь искать нового. Маленькое утешение, подумала она, но все-таки: Господина можно сменить, и она знает, как это сделать. Любой Господин — это Тот, кого можно сменить. Только Отец был Тем, кого сменить невозможно.
Нужно, подумала она, пересмотреть отношение к жене как явлению объективной реальности. Она по-прежнему не желала сама становиться чьей-то женой; по-прежнему не желала связываться с холостым человеком; но таких сцен, какая случилась с Котиком, она не хотела тоже. Мало того, что всякий такой эпизод и сам по себе неприятен; самое неприятное — это то, что он в любой момент может лишить ее Господина. Даже если такой эпизод фактически не произойдет, но лишь будет возможен, уже это одно должно заставлять ее постоянно мучиться предчувствием и тревогами и, конечно же, отравит всякое наслаждение жизнью.
Надлежало выработать позицию. Когда появилась Котик, у нее мелькнула счастливая мысль о Госпоже; слово, таким образом, было найдено легко и естественно. Госпожа!.. Отец ничего не сказал о Ней. Но ведь Отец ничего не сказал также и о том, как искать Господина. Незначительность откровения; праздник Дня Господина; сама ее формула, наконец — все это было продуктом ее собственной деятельности. Это были вторичные, творчески развитые ею детали нового Завета; теперь к ним должна добавиться Госпожа.
Но Господин Кока оставил ей в наследство не только слово. Наверняка сам того не желая, Он подал ей блестящую мысль: подружиться. Ведь это классическая ситуация: любовница — лучшая подруга жены. Впрочем — неслась мысль дальше — не подруга; подруга — не то. Она не должна быть подругой. Она не имеет права быть подругой Госпожи; хотя Госпожа и вторична, но Она… впрочем, почему Она? Раз вторична, пусть будет она. Итак, она жена Господина; она заведомо выше подруги. Подруга — это, например, Ольга. Марина могла позволить себе подшутить над ней или даже поучить ее в чем-то; могла обмануть ее в своих интересах — не сильно, конечно… так, слегка… С Госпожой это было бы невозможно.
Значит, Госпожа должна знать об ее отношениях с Господином? Без сомнения, наилучший, но скорее всего, несбыточный вариант… Объявление в газете: «Искусная в сексе девственница ищет супружескую пару для совместных утех». Масса предложений. Постепенно находится примерно то, что нужно. Все довольны? Но ей же не пара нужна; ей нужен только Царь, а придется иметь дело и с Царицей. Ее опыт с женщиной исчерпывался пальцем Котика; этот единственный контакт, собственно, даже не был сексуальным и не оставил в ней никаких следов. Ей не хотелось Царицы. Да и сколько продлятся эти утехи? Вряд ли газетные парочки ищут чего-либо, кроме новизны. Жалкое, игрушечное Царство… В один прекрасный момент она обнаружит, что Господа завели новую забаву — какого-нибудь мальчика, или искусственный член, или сенбернара… Нет, это не для нее.
Она опять обратилась к классике, вспоминала примеры треугольных историй — не выдуманные сюжеты, а факты: Элюар, Гала, Дали… Маяковский и Брики… Змей, все время двое мужчин, одна женщина. А наоборот? Мало читала, что-то на ум не идет… Да и эти-то были какие-то зыбкие, хилые… кто такая была эта Лиля, дала ли она Маяковскому вообще? Трудно сказать… зато Гала уж точно ушла от Элюара…
Не годилось все это. Не в помощь была ни газета, ни история; было ясно, что Госпоже Госпожово (или Госпожево? — вопрос для Ольги), а их с Господином тайна должна остаться тайной для двоих. Но вариант «Котик» должен быть исключен. Значит ли это, что ей в первую очередь нужно строить отношения с Госпожой? Проиграем сюжет. Она облюбовывает себе Господина, но знакомится с Госпожой. Именно Госпожа приведет ее в дом, и… Да, но ведь все ее кандидаты знают ее. Еще как знают… Госпожа приводит ее и говорит: «Познакомься, милый, это…» — «Знаю, — говорит милый, — уже имел честь…» Да еще краснеет при этом, вспоминая, какую именно честь имел. Госпожа, конечно, тут же настороже… Отпадает. Обратный сюжет: она облюбовывает себе Господина, является в дом с Ним и знакомится с Госпожой… м-м, как можно скорее… Хило. В качестве кого представит ее Господин? В качестве друга, что ли? Стоит Госпоже быть чуть-чуть поревнивей — вариант «Котик» тут как тут. Возвращаемся к первому сюжету.
У нее, в конце концов, формула. Она уже не нуждается в испытательном знакомстве с Господином. Она может определить Господина заочно. Итак, снова: она облюбовывает себе Господина, но знакомится с Госпожой. Госпожа приводит ее и говорит: «Познакомься, милый, это…» Кто — это? Неважно, детали; главное, познакомиться с Госпожой, оказать ей услуги, явиться в дом далеко не сразу и так далее. Раз Госпожа довольна знакомством, то и милый будет доволен… по крайней мере до того, пока у него — у Него — глаза на лоб не полезут. Да. Мужики попадаются разные. При штатной селекции Он бы, может, и пассивных фильтров-то не прошел, не говоря уже о двойной воронке, а так будет просто вынужден свыкнуться с Царством… иначе скандал: Мариночка больше в дом ни ногой — почему, милый? Ясно, что Он не сможет сказать, почему… значит, стерпится-слюбится… в крайнем случае — что ж… домов в Москве хватает… да что она все о плохом? А может, глаза на лоб отчего и полезут, так лишь от кайфа? Ведь это же тоже вполне реальный поворот. Даже более реальный… По-любому — все хорошо, просто отлично.