Кремлевский Папа

Посвежинный Егор

Распределили по палатам. Нас четверо: Тоня, Зоя, Валя и я. Все замужние, красавицы, у всех мужья партийные работники. Сказали, что можно отдохнуть, привести себя в порядок. На второй день появились надзирательницы, п

ровели шмон. По одной начали вызывать к врачам, выдали нам новое белье после бани, халаты, тапочки, ночные рубах

и. Потом пригласили в столовую на кормежку.

Мы с подругами шутим: может, они нам

и кавалеров приведут?

А я говорю

: неспроста все это – слишком мягко стелят, как бы жестко спать не пришлось… Баня, душ – хоть каждый день. Я уже начала думать о том, что где-то там, наверху, разобрались и начали вину заглаживать. Через пару дней снова вызвали на комиссию, обследовали. Зою и Тоню перевели куда-то, а нас с Валей Романцовой оставили. Потом я поняла, что шла выбраковка, как молодняка на фермах… Поведение врачей, обслуги, охраны говорило о том, что нас к чему-то важному готовили, а к чему – никто сказать не мог.

Вскоре одежду принесли модную, белье нижнее кружевное, туфли на высоких каблуках. То ли в кино нас снимать собирались, то ли по домам отпустить решили… В толк не могли мы взять, к чему такая

бутафория…

Я говорила Вале: не к добру все это, не к добру! И вот в один прекрасный день нас, несколько молодых, цветущ

их женщин, посадили в автобус

и повезли. Подвезли к шикарному особняку

за железным забором. Внутри охрана. Расселили по комнатам. Пригласили снова на досмотр. Врачи военные – под халатами виднелись погоны. Снова сфотографировали, помыли и – по комнатам. В комнатах чистота, везде ковры, дорожки, на окнах шторы, постели крахмальные, одеяла и подушки пуховые. Ну

– Сочи да и только! Дали кремы разные для смягчения лица и рук. Дальше – еще удивительней. Зашли в комнату

двое, сообщили: «Приказано сделать модные прически и маникюры». Ну, черт-ти что и сбоку бантик! С какой это поры в тюрьмах начали делать модные прически и маникюры?.. Снова сфотографировали. Живем на полном обеспечении, без забот и хлопот. Питание приличное, даже бутерброды с икрой подавали. Впервые в жизни в тюрьме икру попробовала

… По субботам и воскресеньям – торт расписной. А вечерами в кино водили. Ну, чем не жизнь? Принесли нам граммофон и кучу пластинок – веселись, танцуй, загорай… Через некоторое время сообщили, чтобы собирались в дорогу. Посадили в автобус. Везли ночью. Доставили нас к ярко освещенному зданию. Устроили перекличку. Расселили по одной в комнате. В коридоре охрана. В комнатах – все удобства, даже

кнопка для вызова дежурного была. Представили нам новую начальницу, майора медицинской службы. Она нам начала вежливо рассказывать, показывать, успокаивала, говорила: «Если будете хорошо вести, то увидите своих родителей, мужей

…» А как нам вести себя, чтобы заслужить освобождение, об этом она не говорила, только загадочно улыбалась… Даже лечила, давала пилюли, кому становилось плохо. В общем,

была нам за няньку, а кому так почти

мать родная. Нам же тогда было годков-то… По восемнадцать, по двадцать. Только от материнских юбок, белый свет еще не распознали в чем его сучки да задоринки. Она нам приносила д

ухи, кремы, лосьоны. Чуть ли сопли не вытирала, сама нам

прически делала.

Начали поочередно приглашать к психиатру. Вопросы – ответы, вопросы – ответы. У на

с даже слезы наворачивались

от такой заботы. Дальше – еще загадочней. Появился специалист по этикету. Начал учить правилам

хорошего тона, поведения за столом, сервировке, обслуживани

ю. Е-мое,

кого из нас готовят? Приходил такой прилизанный, нафранченный мужичок из бывших и начал рассказывать, как держать нож, вилку, как подавать птицу, а как рыбу,

первое, второе… С утра до вечера мучил. Мы ведь были в основном из рабоче-крестьянских семей

, мудрых правил не знали. Были среди нас и такие, что ни тпру, ни мэ, ни кукареку. Потом прислали нового учителя, специалиста по артикуляции. Начал он учить нас правильному произношению и тому, как вести умную беседу. Даже показывал, как выкладывать язык при произнесении звука. Водил в кино, предлагал грамотно и толково передавать содержание фильма. Я тебе, Вера, все так подробно рассказываю потому, чтобы ты поняла, в какую кутерьму мы попали, каких дурех из нас готовили.

Потом прислали нам даму из столичного ресторана. Лучший повар, кулинар и кондите

р в одном лице. Вот она нас доканала окончательно! Учила варить,

печь, стирать, гладить, убирать. Ну, думали, теперь уж точно готовят нас в прислуги для высокопоставленных особ – не иначе. Все мы могли предположить, предугадать, но такого, что они с нами сотворили, даже в страшном сне не могли увидеть… Ой, Вера, Вера!

Настя замолчала, уронила голову на стол, глаза закатила, глядела одними белками в окно, стонала.

Вера перепугалась. Позвала Анатолия. Вдвоем они приподняли Настю, дали воды, растормошили.

– Что с тобой, Насть? – спрашивала Вера. – Тебе плохо? Так интересно рассказывала и вдруг, этот, за

молкла, начала голову на стол клонить… Что с ней?

Настя посмотрела на хозяев безразлично-отрешенным взглядом и тихо произнесла:

– Я никому ничего не рассказывала! Я ничего не знаю. Ничего!