Мир культуры. Основы культурологии
Шрифт:
в
Китае становится актом проникновения в сущность
Лошадь в галопе.
вещей, проникновения не столько логического,
Бронза. Эпоха Хань
сколько чувственно-интуитивного, выражающегося во внутренней готовности к
охвату целого. Поэтому у китайских мастеров нет эскизов и черновиков, они творят
сразу и в совершенстве. Во всех видах и формах китайского искусства поражает
именно это стремление к совершенству сложного, многомерного, в котором одно
200
перетекает
символично.
Как и в других странах древнего мира, искусство в
Китае было связано с практической деятельностью,
сложившимися в обществе обычаями и ритуалами. Уже в
глубокой древности здесь появились гадательные надписи
на черепаховых панцирях или бараньих лопатках, а позже
— на бронзовых изделиях. В I тысячелетии до н. э. для
письма стали использовать бамбуковые планки. На каждой
из них помещалось примерно по 40
иероглифов. Для того, чтобы сделать книгу, нужно было
нанизать планки на веревку и из них составить связку.
Такие книги были громоздки, дороги и неудобны.
Шелкопрядство известно в Китае с III
тысячелетия до н. э., но только в III веке до н. э. его начали
использовать для письма. Книги сделались компактными,
но нисколько не подешевели. К началу новой эры была
изобретена бумага, что привело к распространению
литературы и ее изучению. Самую большую значимость
имели древнейшие книги, о которых
Главный иероглиф состоит
уже говорилось. По преданиям, сам
из двух частей: "нож" и "сердце"
Конфуций включил 305 песен
и обозначает "терпение".
Изречение гласит:
древних царств в “Книгу гимнов” —
“Шицзин”, хотя современные ученые
Будь сильным в краткие мгновения покоя
относят их происхождение к гораздо
И мягким, когда рок жестокий бьет.
более ранним векам. В эти книги
Пер. В. И. Ожогина
входят стихи и песни, поэмы,
летописи, философские и эстетические суждения, нравоучения и легенды. Тексты и
темы книг всячески варьировались в поздние времена, становясь все более
изысканными, утонченными и символичными, как и живопись на шелке, как и само
искусство каллиграфии (греч. kalligraphia “красивый почерк”).
Иероглифическое письмо имеет одну особенность: оно несет не только
смысловую нагрузку, оно изобразительно. Поэтому в переводе исчезает огромная
часть семантических нюансов оригинального текста, написанного иероглифами:
здесь важно все — как двигалась рука мастера, какое состояние он передал в
начертании иероглифа, какой образ несет в себе, помимо собственно слова, этот
знак. Поэтому литература Китая, особенно поэзия,— не только выразительное, но и
в какой-то мере изобразительное искусство. Красота природы, воспетая
возвышенным слогом поэта соединялась с особенностями его каллиграфии, его
кисти, создавая неповторимый художественный образ. Вот стихи великого
китайского поэта Ли Бо (701—762), которого называли “бессмертным, низвергнутым
с небес” из-за его трагической судьбы:
В струящейся воде осенняя луна.
201
На южном озере покой и тишина.
И лотос хочет мне сказать о чемто грустном,
Чтоб грустью и моя душа была полна.
[137. с. 264; пер. А. Гитовича]
Пожалуй, в Китае только литературу нельзя обвинить в гражданском
безмолвии: она выражала бунтарские настроения, протестовала против жестокостей
и насилия, осмеивала человеческие пороки, в том числе и конкретных достаточно
высокопоставленных лиц. Ее создатели, как и все поэты-бунтари во все времена,
подвергались различным наказаниям, вплоть до изгнания из страны. Китайский поэт
Цюй Юань (ок. 340—ок. 278 до н. э.) в поэме-элегии “Скорбь отверженного” писал:
Твой дикий нрав, властитель, порицаю,
Души народа ты не постигал.
Придворные, завидуя поженски
Моей красе, клевещут на меня.
Бездарные всегда к коварству склонны,
Они скрывают черные дела.
Всегда идут окольными путями.
Увертливость — единый их закон!..
[293, с. 6]
Стремление китайского государства к централизации затронуло и культуру, в
частности художественную. В период империи Хань была сделана попытка собрать
все древнекитайские памятники литературы, систематизировать их,
прокомментировать все, что осталось от наследия более ранних времен. В это время
составляются первые словари, зарождается историческая проза, в которой не только
описываются те или иные события, но и действуют личности, оставившие след в
истории. Историк Сыма Цянь считается основоположником жанра литературного
портрета. После него писатели Китая начинают излагать династическую историю
Поднебесной, которая предстает исключительно в последовательной смене