Мир под лунами. Начало будущего
Шрифт:
Художественные произведения оказались не легче. Они настолько далеки от моих реалий, насколько это вообще возможно. Связный текст в них также отсутствует: это, грубо говоря, набор существительных и прилагательных в разных временах, снабженных символами, выражающими эмоциональную окраску. Эти произведения обращаются к воображению читателя, а не к его разуму. Предполагается, что он поймет их смысл по одним лишь зашифрованным намекам, как понимает телепатическую речь. Чтение было тяжелой работой, но я старалась и была вознаграждена: разговоры в Высоком доме, которым я была свидетельницей, начали обретать смысл. По лирическим и философским отступлениям, по ссылкам и комментариям, даже по обрывочным намекам восстала из прошлого история Эркоя, о которой я так и
Четыреста с лишним тысяч лет назад они были такими же как мы. То есть, более или менее такими. Думаю, ни один землянин не признал бы древнего нанья "своим". Но тогда у них еще были разные народы с разными обычаями, государства... Судя по книгам, цивилизация развивалась похоже: усложнялась техника, поглощая природу, активно изучалась звездная система и еще активнее - человеческая физиология и генетика. Создав для себя техногенную искусственную среду, люди самих себя изменили под нее. Тогда-то они и отвернулись от природы, разорвали с ней все связи, изменив даже свою ДНК. А потом вдруг все пошло кувырком, потому что предки нанья открыли имруру. Сложно разобраться, что это такое. Похоже, имруру - край, где текут молочные реки в кисельных берегах. А может, еще одна вселенная! Для его описания существует отдельный язык, мне недоступный. Наверное, там даже физические законы другие, потому что ну совершенно невозможно ничего понять!
Поломав голову, я все же нашла сравнение: имруру - это нирвана нанья. Нирвана, в которую может попасть каждый. Они и попадали. Попадались. Уходили в волшебный сон, чтобы больше не вернуться. Это приобрело характер эпидемии; миллионы людей предпочитали разменять жизнь, оканчивающуюся смертью, на полноценное существование сознания в ином измерении. А в это время с телом в реальном мире происходило что-то страшное. Будто мало имруру разума, он постепенно поглощал и плоть. Внешне это проявлялось в том, что тело теряло вес и плотность, превращалось в туман, иллюзию и наконец исчезало...
Так бы и сгинуло все население во снах, если б не нашлись несколько человек, сообразивших, к чему все идет. Нет, они не смогли отказаться от имруру, но им хватило ума применить в реальном мире то, чему они научились там. Священные гимны лишь малая часть даров этой нирваны. Отказавшись от гонки технологий, люди стали развивать себя, овладели физическими и психическими энергиями своего тела, научились телепатии и смогли значительно продлить срок жизни за счет того, что почти половина его проходит в имруру.
Не знаю, стоит ли такая жизнь отказа от себя... Но нанья - теперь уже нанья!
– не воспринимали эти изменения как отказ от чего-то важного. Напротив, они считают, что только благодаря им и начали жить по-настоящему. Не осталось национальностей, стран, религии. Даже слово "Эркой" означало уже не планету, а союз двух планет в этой и трех - в других звездных системах, все обустроенные, комфортные территории, где жили нанья. Не государство, а содружество миллионов равных в правах индивидуальностей, прислушивающихся к авторитету нескольких десятков великих.
Похоже на торжество коммунизма. Или на рай. В общем, именно таким я бы и представила себе счастливое будущее человечества. Вот только в отличие от рая скукой на Эркое и не пахло. Даже обращенному в вечность прекрасному будущему требуется идеология! Лишенные территориальных и религиозных разногласий, нанья забыли, что такое ненависть к себе подобному. Более того, они разработали психотехнику подавления любых конфликтов в зародыше, а негативные эмоции сублимировали в поиске смысла жизни. Это и была их идеология - поиск смысла жизни. Впрочем, они вряд ли поняли бы наших философов, преследующих ту же цель! Такая мелочь, как смысл существования отдельного индивида, их не интересует. Нанья искали живое на других планетах у своего солнца, и у других звезд, и в далеких галактиках. Они постигали законы его развития, от возникновения первых органических молекул до гибели древнейших цивилизаций, превзошедших их в мощи. Они сами создавали жизнь и не гнушались губить
Но однажды великий Тавкарон создал лулу! И отправил сотни их на Эркой!
...А потом была война. Задолго до нее отец великого Анту, один из, как мы сказали бы, ученых-антропологов, заявил, что древние инстинкты не атрофировались за ненадобностью, а лишь подавлялись все эти бессчетные века, что не может не привести рано или поздно к эмоциональному срыву. Его предположения осудили для начала, а когда локальный идейный конфликт на одной из планет Эркоя стремительно перерос в боевые действия, его же в этом и обвинили. Но сбежал великий Тавкарон не поэтому. Он покинул Эркой, поддавшись тому самому животному страху, тайное существование которого подозревал в нанья прежде. Ему и его последователям досталось больше всех. Вернее, они сами взяли на себя больше, чем могли вынести: страх, ненависть, вину, - все то, что, казалось, для нанья осталось в далеком прошлом!
Мне сложно это осознать, потому что я - тот самый примитивный древний организм, которого нанья отвергли. Уничтоженные ими в себе "отрицательные эмоции" составляют часть моей личности. Может быть, большую часть. И они прекрасно с нею уживаются, не то что не мешают - помогают жить! Для нанья же, этих уточненных интеллектуалов, негативные переживания противоестественны. Кажется, потому-то великий Тавкарон и сбежал: помня об опыте с открытием имруру, он не решился подвергать психику остального общества такому испытанию.
И тогда понятно, почему Эркой не уничтожил тех, кого объявил врагами. Это ж такой эксперимент! Жестокое обращение с чужим разумом под запретом - но со своим-то, сбежавшим врагом, теперь можно! Он лишил беглецов привычных комфортных условий и стал наблюдать за крохотной колонией, как за мышами в клетке. Всего сотня нанья и двое великих, которые даже в естественной среде друг с другом не уживаются. Чужое солнце, иная атмосфера, малосъедобная пища. Проснувшиеся инстинкты. Лишенный прежнего объема информации интеллект, отягощенный к тому же чувством вины. Численность колонии неизменна, и потомство оставляют лишь те, на кого укажет Эркой. Как изощренно! Будь у земных нанья возможность размножаться как придется, они вымерли бы за два-три поколения, но благодаря строгому контролю их прапрапра- - бесконечно далекие правнуки обречены продолжать эксперимент! И даже покончить с собой в знак протеста они не могут, поскольку тогда тело не вернется на Эркой (сведений о том, почему последнее так важно, к сожалению, нигде не нашлось).
Я выходила во двор, забиралась с ногами на скамью у ручья, закутывалась в одеяло, прижимала тарелку к груди и погружалась в раздумья. Однообразно журчала вода, спешила под полог леса. Нанья и на Земле продолжают свою нелегкую, упорную работу: изучают биосферу, пишут научные статьи, ведут диспуты. Они создали лулу - сделали то, на что не решались их предшественники! Но их гнетет тот же страх, что заставил прадедов бежать от родины. Не страх смерти, нет - это ужас перед тем, что однажды вырвалось из них, таких, казалось, безмятежных! Перед гневом, жаждой насилия, похотью, сожалением об ошибках, перерастающим в стыд и чувство вины. Забыв, что такое божество, нанья тем не менее сотни тысяч лет считали себя всесильными, истинно прекрасными богами, а теперь эти боги в них оказались повержены во прах. С таким тяжело жить! Быть может, невыносимо! Неудивительно, что они создали лулу, - возвыситься хоть над кем-то разумным...