Нелюбовный роман
Шрифт:
– Да. Ты, наверное, не пожалеешь. Ну что ж… Как угодно. Хочешь губить свою жизнь – губи. Но пока всё не разрушил, поможешь мне кое в чём.
Он тоже усмехнулся – издевательски – и скрестил руки. Сразу понятно: он давно ждал этого момента и собирается воспользоваться им по полной.
– Чтоб я стал тебе помогать, ты должна меня очень хорошо попросить, и то не обязательно…
– Думаю, это ты очень хорошо попросишь меня, – прервала Рудена и изящно вынула диктофон из пояса. – И я, может быть, соглашусь не передавать эту запись кому следует. Помнишь, что ты говорил об императоре? Я могу отмотать и дать послушать. Послушай и подумай о последствиях.
– Ты что – шантажировать меня собралась? – закричал с яростью – но и побледнел. Уж такие простые логические конструкции до него вполне доходили.
Закричал – и осёкся. Первым движением было – угрожать самому, даже кулаки сжал, но вспомнил, что у герцогини есть фамильный перстень, и он обеспечит ей защиту от любой агрессии с его стороны. Да и его собственная охрана, охрана дворца Солем, будет на стороне Рудены, если что. Молодого человека перекосило, как от таракана, попавшегося в куске, даже передёрнуло. Он отступил на полшага и взялся за край стола.
– Ты этого не сделаешь. Если сделаешь, сама на себя бросишь тень.
– Если сама сообщу? Ну что ты. Наоборот. Так что у меня пока проблем нет. А вот создавать ли себе проблемы и прикрывать ли тебя – я очень хорошо подумаю. И ты подумай. Прямо сейчас. А то ведь на твоё наследство – даже то жалкое, которое тебе всё-таки досталось – есть ещё один претендент. Помнишь своего брата?
– Он мне не брат!
– По крови – брат. И если ты будешь казнён за измену (а ты будешь, государь и так вязнет в волнениях знати, один намёк на неповиновение – и тебя обезглавят показательно), он с радостью заберёт и твои земли, и твою жену. С её приданым. А супруга твоя вряд ли станет возражать. Уж он-то будет с ней мил, даже не сомневаюсь.
– Он ублюдок!
– Да, внебрачный. Но, если помнишь, признанный. Времена изменились. Император отдаст ему твои земли, дай ему только случай. Ты ему не нравишься, иначе бы тебя не удалили от двора. – Она помолчала. – Так что решай.
– Ну допустим, я уступлю. Но ты должна будешь…
– Я тебе ничего не должна. Сиди тихо и жди указаний. И знаешь, я ещё поразмыслю, стоит ли мне с тобой связываться. Проще будет найти другого помощника. Того, например, кто тебя сменит.
– Но я же согласился! – Теперь в этом голосе был настоящий испуг.
– Тогда жди указаний. И думай, думай, мальчик, не стоит ли умерить свои амбиции.
Она вышла из дворца в сад, как из затхлой комнаты на чистое морское побережье, наполненное ароматным ветром и свежестью от края до края. Вздохнула с облегчением, оглянулась, даже потянулась слегка. Следовало отдать должное садовнику Солема – здесь было очень красиво. Лимонник и плетистые розы обнимали фундамент дворца и нижний его этаж, а дальше глицинии с небесно-синими соцветиями возносились арками высоко над головой на опорах и подставках и образовывали закоулки той части сада, которую можно было назвать лабиринтом. Довольно уютно, кстати. В закутках были расставлены скамейки, ловко спрятаны беседки с диванами и столиком, там можно было пообедать или попить чаю. И в этих беседках имелось два местечка, где пожелай только – и уютно устроишься в зелени, незаметно для посторонних глаз, а видеть при этом можно и ворота, и двери дворца. Никто не пройдёт незамеченным.
Это устройство сада в своё время так понравилось Рудене, что она велела всё устроить точно так же и в её собственном городском дворце, а потом и в семейных владениях. И там садовники развернулись с размахом, с выдумкой, постарались от души и напридумывали множество такого, чего здесь было бы невозможно устроить, потому что не хватало места. Но солемский сад всё равно казался Рудене самым красивым из всех возможных, самым милым, самым уютным и душевным.
Она давно подумывала переманить здешнего садовника к себе, но пока руки не доходили.
Рудена присела на скамью в одном из закутков. Одно из пышных соцветий глицинии качалась почти у самого лица, можно было рассмотреть все эти мелкие цветочки с тремя лепестками – один побольше, два, свёрнутые, поменьше. Хотелось дотянуться и сорвать. Но зачем…
– Ваша светлость, он ведь ненадёжный человек, – тихо сказала Лалла.
– Конечно, ненадёжный.
– Но вы всё равно попробуете опереться на него?
– Не опереться. Есть одно дело, в котором он будет полезен, и притом не жалко потерять. Но для начала следует действительно вывести его из моего круга ответственности. Если мальчишка займётся политикой – а мне нужно, чтоб он ею занялся – он рано или поздно в силу своей дурости утонет в этом море. И мне нужно, чтоб он не смог заодно бросить тень и на меня.
– Но как вы это сделаете?
– Думаю, придётся использовать единственную его сильную сторону – способности к чародейству. Отправлю его к Высокому магистру. Если удастся ввести мальчишку в Совет, его выходки уже не будут касаться моего герцогства. Проблемы будут только у Университета. Но и Университет вряд ли пострадает. Все же всё понимают…
– Он будет играть против вас. Он вас предаст.
– Посмотрим, – отмахнулась Рудена и поднялась со скамейки. – Идём. Достопочтенная Есения, конечно, подождёт, но не будем заставлять ждать её кухарку. Вот уж кто знает своё дело. Её блюда достойны чужой пунктуальности.
Когда герцогиня ехала сквозь город обратно, она уже видела и слышала не только собственные мысли. Главные улицы столицы и раньше восхищали её, каждая по-разному, а сейчас водитель вдруг решил повезти её немного другим маршрутом, непривычным. Она удивилась и шевельнулась спросить у охраны, что происходит, но потом заметила, как они спокойны, и расслабилась тоже. Причин может быть множество – заторы на дорогах, последствия аварий, строительная техника в центре города или же просто желание сбить с толку возможных злоумышленников. Выбирать всегда один и тот же маршрут – буквально провоцировать мерзавцев на нападение. Понятно, что новый вариант тщательно проверили, иначе бы не повезли по нему герцогиню. В крайнем случае предложили бы ей воспользоваться ветропланером.
Город вообще был перенасыщен охраной и системами безопасности. Оно и понятно, на улицах появлялись не только автомобили высшей знати – сам государь время от времени куда-то ездил. Иногда (не чаще раза в год, но всё же) он даже посещал какие-то торговые ряды, рассматривал товары и общался с торговцами, а сам поглядывал по сторонам – не зацепит ли взгляд какую-нибудь симпатичную девушку. Придворные дамы давно уже ему надоели, хотя их он тоже время от времени дарил вниманием. Конечно, как и жён.