Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое

Marbius

Яспер следил за обсуждением, участвовал в нем; сам же прикидывал. Дейкстра мог знать куда лучше, что именно произойдет и кто за этим стоит; он не просто так подбрасывал Ясперу те крохи информации, из которых можно было сделать вполне определенные выводы. Наверняка не хотел втягивать своих людей больше определенного, может, не доверял им достаточно, чтобы полностью полагаться на них. Возможно даже, что Яспер и его маленькая и стойкая ячейка не все и разнюхала, скорее всего, было немало других покушений — Дейкстра был слишком готов к тому, что случилось. В любом случае, они почти дожили до инаугурации.

Сколько Яспер ни мониторил СМИ, он не мог найти ни одного упоминания об инциденте. Идир уверял, что кроме съемочной группы, сопровождавшей Дейкстра и будущую первую леди, было еще две, они отирались у приюта задолго до их прибытия, даже после

того, как закончилась заварушка и прибыла полиция, что-то там снимали, приставали с вопросами и прочая. «Как обычно, пытались вцепиться в любую плоть, пираньи», — пожав плечами, закончил он.

— Местные или из-за моря? — спросил Яспер.

Их нашли на видео, снятом оперативными камерами. Группы как одна были смешанными, включали негров, азиатов и белокожих, логотипы принадлежали южно-африканским каналам. После долгого и обширного поиска Идир нашел сюжеты, снятые каждой из групп в последние три-четыре года: их было много, они не относились к какой-то определенной тематике, судя по всему, ребята были рядовыми гончими, рыскали по всей южной Африке в поисках чего-нибудь интересного. Но о покушении на Дейкстра ни одна из групп не сказала ни слова, более того, о визите репортажей тоже не было.

— Либо они придерживают это на потом, либо им очень внятно объяснили, что не стоит слишком рьяно конкурировать с официальными летописцами, — предположил Джейсон Икенна, покачивавшийся на стуле, уперевшись ногами в стол.

— Однако у Дейкстра связи, — пробормотал Идир.

Разговор закончился этим замечанием: Ясперу и его товарищам оставалось только предполагать, правы они или нет. Ни у кого не было достаточно надежных знакомств в той сфере. Кто-то, конечно, знал кого-то из пресс-службы в Лиге, этот «кто-то» был вполне надежным и наверняка останется работать там и после инаугурации, возможно, даже получит повышение, и этот «кто-то» может поспрашивать у своих знакомых на разных каналах, что именно слышно и какие распоряжения от кого поступали. Это, разумеется, займет время, результат будет состоять процентов на сорок из надежных сведений, но полученных из третьих рук, а остальное — более-менее верибельные домыслы. В любом случае, это смахивало на праздное любопытство, не более. Каждый знал, что еще не раз в течение следующих двух суток проверит, что именно инфоканалы рассказывали о том посещении и упоминали ли о покушении, но верить в то, что именно о покушении будет хоть бы где упомянуто, не приходилось.

Еще несколько часов Яспер провел, попеременно дуясь на Амора, по уши занятого в лагере до такой степени, что даже на сообщения отвечал часы спустя, — просматривая записи последних выступлений Дейкстра и репортажей о его публичных появлениях, — или записи аналитиков, экспертов и прочей швали, горевшей желанием обнародовать собственное мнение о самых разных сторонах жизни, будь то политика, экономика, здравоохранение, образование или искусство. Иногда он просто стоял рядом с окном и глядел на улицу. Дело сделано, и неплохо. Если бы их там не было, противник мог оказаться успешным — две жертвы, восемь раненых были слишком объективным критерием, чтобы сомневаться, а значит, Яспер был прав, предполагая худшее и поставив на карту свою карьеру в том числе, чтобы это худшее предотвратить. Он еще раз пересмотрел самые разные выступления Дейкстра — им могло быть два месяца или десять-двенадцать лет, и они были неуловимо похожи; Яспер поинтересовался тем, какие законы и государственные программы связывают с именем Дейкстра, к горькому какому-то, печальному удовлетворению еще раз убедился, что и слова у того не расходятся с делом. И он снова стоял рядом с окном — смотрел на улицу — в непонятном напряжении ждал хотя бы какого сообщения от Амора — старался не думать о будущем.

Он уже почти приготовился к непривычному для себя времяпровождению: сесть перед визором, положить ноги на стол, включить центральный канал и тупо смотреть, как Дейкстра приносит клятву, что-то говорит, может даже, подписывает какой-нибудь первый указ, отправляется в Парадный зал, чтобы произнести речь там, еще что-нибудь равно торжественное, утомительно скучное и бессмысленно пышное. Занятие было не лучше и не хуже иных, возможно, активный отдых где-нибудь далеко и с отключенным коммом был бы куда продуктивней, тем более Ясперу оставалось несколько дней отпуска. Отчего бы не провести их так, как следует проводить отпуск — где-нибудь далеко, в каком-нибудь живописном месте, и чтобы непременно кругом много привлекательных

молодых людей обоих полов. Приятно для глаз, ни к чему не обязывает, поддерживает иллюзию собственной молодости. Они все приготовились к этому — люди, знавшие друг друга достаточно давно, чтобы доверять, и недостаточно хорошо, чтобы говорить о чем-то, кроме совместных операций и еще пары-тройки самых общих тем. И все они готовились к тому, чтобы отправиться домой, оставив за спиной несколько минут бесспорного триумфа. Они делали все возможное, чтобы оттянуть это еще на несколько минут — Яспер и остальные, словно рассчитывали, что случится нечто — чудо, наверное, и они вновь окажутся нужными, всемогущими, справедливыми, что-то решающими, в конце концов. Икенна еще раз пробежался по инфоканалам, неожиданно замер и вернулся на предыдущий. Остальные заинтересовались его реакцией, обратили внимание на экран. Какой-то журналист (вроде знакомая физиономия, даже имя они, наверное, могли бы вспомнить —, но это было несущественно совершенно, плевать на имя, главное — функция) вел репортаж откуда-то из кварталов, примыкавших к правительственным, если Яспер не ошибался. И то, что происходило там, слишком сильно походило на уличные бои.

Идир звонил полковнику Зубару — этот хрен должен был, обязан был знать, что именно происходит. Это входило в его обязанности, он был помешан на том, чтобы получать предельно оперативно максимум информации; он должен был если не знать наверняка, то предполагать с максимальной достоверностью, что именно происходит. Яспер пытался связаться с главой охраны Дейкстра — для очистки совести; он рассчитывал, что у них всех, прежде всего у Дейкстра хватит мозгов находиться где-нибудь неподалеку от правительственных зданий, но как можно дальше от мест беспорядков. Икенна смотрел репортаж за репортажем — журналисты были субъективны, однобоки, смотрели на происходящее каждый со своей кочки, но их было много, некоторые съемочные группы вели репортажи достаточно долго, чтобы худо-бедно разобраться, что именно происходит, так что можно было составить относительно целостное представление. Сумскват вызывал на дополнительные экраны карты кварталов.

— Однако весело им живется, — пробормотал Идир, опуская руку с коммом. — Зубару сказал, что вооруженные группы добрались до второго контура, их остановили в полукилометре от лигейских кварталов. Происхождение с трудом удается установить, предположительно полулегальные вооруженные формирования, связанные с определенными коммерческими структурами, — поморщился он. — Дальнейшая идентификация личности осложнена определенными изменениями личностных биофизиологических характеристик.

Иным словами, господа, нанявшие их, не поскупились на разные ухищрения, чтобы опознание этих людей при и — если дойдет до такого — после жизни было бы максимально осложнено.

Помимо уличных стычек, организаторы беспорядков озаботились тем, чтобы привести как можно больше народа как можно ближе к периметрам заграждений. Даже если не преодолевать их, можно было очень здорово испортить настроение людям по другую сторону заграждений, забрасывая их камнями, стеклянными предметами, взрывпакетами — обстреливая. В толпе много чего можно предпринять; как бы хороши ни были камеры наблюдения, какими бы продвинутыми ни были алгоритмы, если знать принципы, по которым они работают, можно если не укрыться от них, то как минимум избежать их внимания.

Кроме неожиданно большого числа зевак с самыми неопределенными намерениями, кроме вооруженных групп, чье происхождение удавалось установить приблизительно, цели — с трудом, равно как и оснащение, и подготовку, войска в Йоханнесбурге столкнулись с еще одной проблемой, которая была неожиданной только на первый взгляд: им банально не хватало сил, чтобы противостоять этим толпам.

— И нас отправили в отпуск, — заметил Икенна, с любопытством глядя съемки рядом с заграждением. — И теперь это не выглядит таким уж странным. Замечательный такой саботаж, продуманный.

— Идиоты, отвечающие за это, должны быть наказаны как военные преступники, — угрюмо заметил Сумскват.

— И это говорит офицер лигейской гвардии, участвовавший в дюжине анти-антиправительственных операций. — Негромко заметил Идир. — Это саботаж. Это преступление. За допустившими это людьми стоят силы, которым очень не нравится Дейкстра, до такой степени, что они готовы пойти на преступление против собственного народа. Но ты действительно думаешь, что с ними случится именно то, что ты предлагаешь? Как случалось до сих пор, — саркастично закончил он.