Сердце Ёксамдона

Толстова Ольга

Дрожащим пальцем Юнха включила громкую связь и открыла поиск. Даже запрос делать не пришлось: новости были прямо на первой странице.

— Так быстро они могли распространиться только специально, — продолжала Чиён. Её голос был на удивление ровным, лишь эхо беспокойства звучало в нём, и Юнха представила, как Чиён с абсолютно белым лицом вжимает ногти в ладони или кусает губы, чтобы не выдать истинных чувств, оставаться островком спокойствия, потому что именно это сейчас будет нужно её подруге.

В новостях

склоняли проект офистеля и то, что компания нашла в нём нарушения. В результате тайного внутреннего расследования выяснилось: некая сотрудница отдела планирования — даже фамилия её пока не озвучивалась — причастна к тому, что опасность строительства для соседних домов была скрыта. У сотрудницы ранее уже было взыскание по схожему поводу, однако ей дали шанс на исправление. И напрасно! Пока неизвестно, по чьему именно приказу или в чьих интересах это было сделано, но вся информация передана в прокуратуру и дальнейшее расследование будет проводиться государственными служащими.

И так далее, и тому подобное.

Юнха листала ленту новостей, читая заголовки и выдержки, в каком-то отупении. Чиён продолжала говорить, но Юнха выхватывала из её речи только отдельные слова. Кажется, Чиён не спалось — в последнее время она плохо засыпала и рано просыпалась, она листала новости, когда они вдруг… изменились на глазах. И снова про то, что всё спланировано и давно, не может быть, что они провернули это всё без подготовки.

— Где… — она хотела спросить «где Ли Кын?», но вовремя осекалась. — Ты говорила с Санъмином?

— Ну, я написала ему сообщение, он не ответил.

Кажется, Чиён даже не пыталась звонить ему, сразу набрала Юнха. С другой стороны, о Ким Санъмине в новостях не было ни слова.

В дверь постучали, и Юнха испуганно вскинула на неё взгляд.

— Это я, — раздался приглушённый голос Ок Муна.

Юнха, нервно сжимая в руке смартфон, бросилась к двери.

От Муна веяло холодом и злостью, но на кого конкретно — неизвестно.

— Они уже близко, но мы можем успеть, — сказал он, закрывая за собой дверь. И видя недоумение Юнха, пояснил:

— Они — полицейские, они доставят тебя в прокуратуру. Я знаю, что это произойдёт. Но мы можем уйти сейчас.

— Если я сбегу, будет хуже, — мертвенно ответила Юнха. — Лучше уж почищу зубы и оденусь нормально…

— Я сейчас приеду, — подала голос Чиён, слушающая их разговор.

— Не надо, — мгновенно ответил Мун. — Госпожа Хан, лучше свяжитесь со своим родственником.

— Я боюсь, он уехал, — виновато ответила Чиён, — в родной город моей мамы, к своим родителям.

— Так заставьте его вернуться или предпринять что-то оттуда! — резко ответил Мун. — Защищать свидетелей — его работа.

— Да, я что-нибудь сделаю, — пообещала Чиён. — Юнха… держись, хорошо? Я не слезу с кузена, пока он всё не исправит.

— Хорошо.

Чиён

повесила трубку.

— Тогда делай, что собиралась, — Мун осторожно сжал её плечо. — Я буду рядом.

Когда Юнха выключила душ, то услышала чужие голоса в мансарде. Мун с кем-то спокойно, но веско говорил.

Юнха вышла из ванной: двое полицейских с бейджами на шеях тут же повернулись на звук.

— Госпожа Чо Юнха? — спросил один.

Она кивнула.

— Мы просим вас отправиться с нами для допроса.

— По какому именно поводу? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Она скользнула взглядом от полицейских к Муну, стоявшему сейчас чуть позади них: он был выше обоих, смотрел, слегка прикрыв глаза, на их затылки и плечи, и лицо у него было застывшее. Будто он превращался снова в холодную, неподвижную фигуру, способную на своих плечах удержать полдома, но не имеющую ни привязанностей, ни жалости.

Юнха не могла поймать его взгляд. И, может быть, сейчас ей и не захотелось бы смотреть в глаза Ок Муну — два холодных чёрных омута, за которыми бьётся вечность.

— Возможно, вам лучше поговорить уже… — начал второй полицейский, но Ок Мун перебил его:

— Чётко назовите причину.

Его голос поднял ледяную метель — так это ощущалось. Полицейские тоже всё почувствовали и явно поёжились. И не посмели возразить:

— Вас вызывают как свидетельницу по деле о коррупции в «КР Групп», — сказал первый полицейский.

Юнха задумалась: похоже на то, чем занимался прокурор Им, но дело явно другое. «КР Групп» что-то почувствовали и стали играть на опережение?

— Можете подождать снаружи, я переоденусь? — спросила она.

Полицейские автоматически скользнули по мансарде взглядами, но другого выхода здесь, очевидно, не было. Кивнув так же синхронно, они вышли наружу.

— Они не позволят тебе проводить меня, — сказала Юнха, обхватывая себя руками. — Ты можешь узнать, что случилось? Что говорит Ли Кын?

— Я не могу с ним связаться, — зло ответил Мун. Но одновременно было заметно: он беспокоится о незадачливом помощнике. — Но я его отыщу, даже со дна реки подниму, если понадобиться. А ты не говори им ничего, пусть зовут адвоката. Просто ни слова, кроме имени и даты рождения.

—Ты как будто… — слабо усмехнулась она, — из опыта говоришь.

— Не из своего, — коротко ответил Мун и сделал к ней шаг. Она едва устояла на месте, потому что это ощущалось как приближение ледяного потока. Мун что-то понял и остановился.

— Собирайся, — глухо произнёс он. — Я подожду вместе с полицейскими снаружи.

Зампрокурора, которого ей пришлось дожидаться в допросной достаточно долго (или нет — время тут, конечно, текло по-своему — медленно), раздражения и недовольства не скрывал.