Серебряный меридиан

Олломоуц Флора

лии? Он теперь почти венецианец.

— Венецианец?

Виола улыбнулась, вспоминая другую встречу.

Ведь нынче мы Италии кичливой

Во всем, как обезьяны, подражаем

И тащимся у ней на поводу*.

— Да, — сказала она. — Многие англичане стали почти венецианцами.

— Пожалуй. У него там большая торговля. И даже здесь есть ма-

газины. На

Холборне.

— Ты никогда не говорил об этом.

— Да как-то стыдно хвалиться чужим богатством.

Весь Джек был в этом. Он не лукавил. Ему и вправду в голову не

пришло бы хвастать богатой родней.

— Своди меня как-нибудь туда, — попросила Виола, — покажи, чем торгует твой родственник.

— Покажу еще. Да ты и сама его теперь увидишь, — Джек за-

пнулся и замолчал.

* Шекспир У. Ричард II (пер. М. Донского).

297

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

Он нервно пролистывал копию списка станков и деталей к ним, которую доверил ему хозяин.

— Ты что-то вспомнил?

— Да. Я… пойду. Я, кажется, забыл… кое-какие бумаги в издатель-

стве, — очнулся Джек. — Адье! На всякий случай, я вечером буду

в «Ученике типографа».

— Удачи тебе!

Шагая по аркаде прихода, Джек ругал себя, предчувствуя, что

его простодушие вот-вот может обернуться против него. «Кто

тебя за язык тянул? — ворчал он себе под нос и даже остановился

и топнул ногой, досадуя на себя. — Дурак!» Подняв плечи и опу-

стив голову, он шел в порт, стараясь прогнать мысли, назойливо

роившиеся в голове. Он понял, что поторопился с рассказом

о том, кто, будучи связан с ним семейными узами, не был ему род-

ным по крови. Проболтавшись, он испугался обещанной ей

встречи. Еще ничего не произошло, а он уже ревновал Виолу

к тому, кого в детстве полюбил больше других своих родных. Сын

второй жены его отца был на восемь лет старше и появился в их

семье, когда Джеку было четыре года. С первых дней в семье Эд-

жерли высокий, громкоголосый двенадцатилетний рыжий маль-

чишка полюбился всем — и домашним, и соседям. Джека он сразу

ослепил своей взрослостью и энергией и надолго стал для него

примером для подражания. Когда Джек только учился говорить

и уверенно стоять на ногах, Том тоже учился — ходить под пару-

сами по морским просторам, доступным в те времена английским

судам. В десять лет он поступил на корабль в качестве юнги капи-

тана Джона Бишопа и навсегда связал себя с морем. Когда ему

было двенадцать, его мать вышла замуж за отца Джека. Сильный,

шумный, дерзкий, отважный, смешливый — Том завораживал на-

званого брата рассказами о странах и занятных людях, беспо-

добно изображая каждого. Том таскал Джека с собой на пристань, показывал ему корабли, затевал с ним игры в морских разбойни-

ков и дикарей, прикидываясь то хищником, то охотником. Он то

исчезал на много месяцев, то возвращался, переполненный солн-

цем жарких широт, из которых привозил диковинные вещи: растения, камни, одежду, утварь и много всяких чудес. Теперь ка-

питан Томас Хартли перевозил на двух своих галеонах оливы, вино, посуду, украшения, ткани, станки, книги. Когда Джек впер-

298

ЧАСТЬ II. ГЛАВА XI

вые оказался в Лондоне, не растеряться и не сбиться с пути ему

помогали советы Тома, приходившие в письмах из-за морей, или

услышанные при редких коротких встречах, когда капитан при-

водил корабли к родным берегам. Уже в детстве Том научил брата

наблюдать, присматриваться к миру, разнообразию его форм

и красок. Повзрослев, Джек по-прежнему с доверием и уважением

полагался на жизненный опыт Тома. С ним одним он решился по-

говорить о настигшей и тревожащей его теме желаний. Том без

иронии и осуждения серьезно ответил на все вопросы и развеял

сомнения Джека. Так между ними впервые прозвучала тема жен-

щины. У Джека голова шла кругом от столичного шума и много-

образия людей, в гуще которых он очутился. Он только-только

снял свою первую комнату на Феттер Лейн. Соблазны настигали

повсюду. Ему мерещилось, что будто в самом воздухе города рас-

топлено пряное зелье. Он потерял сон и не знал, куда деться от

мыслей, что в наказание за греховность воображаемых им картин, какие ему представлялись, у него чего доброго отнимется острота

зрения или того хуже — исчезнет способность рисовать, без чего

он не видел смысла жизни. Выручили его не назидания и порица-

ния, а спокойные советы и подсказки брата. В результате его убе-

регли от излишеств и болезней те же рецепты, что и сам Том

услышал когда-то не от отца, а от человека надолго ему отца заме-

нившего. Брат рассказывал Джеку о странах, где так тепло, что

женщины круглый год ходят совсем раздетые, и выглядят, будто

вольные животные, тела которых прекрасны. «Вот если бы вся-

кую женщину одеть так, чтобы и в одежде у нее было видно все

тело, как есть», — от одной этой мысли можно было захотеть сбе-