Срезающий время
Шрифт:
По его пропорциям можно было сразу сказать, что это был некогда жилой господский дом с прилегающим к нему небольшим двором, и садом который, как это часто бывает, давно перестал существовать как самостоятельное владение, растворившись в обширных земельных угодьях отсутствующего владельца. Совершенно неухоженный, объединившийся с набирающей силу берёзовой рощицей, год от года растущим оврагом с ручьём и несколькими огородами более скромных строений соседей — ждал заботливой руки хозяина.
Массивные каменные пилястры с канелюрами украшали его фасад, трубы над щипцовыми крышами выступали круглыми или коническими башенками, а украшенные веночками
— Дисциплин несколько, — рассказывала мне Анна Викентьевна, пока мы прогуливались. — Все на основе принципа прикладной направленности: основы арифметики, русская словесность, чистописание, основы всеобщей истории и географии, подвижные игры или гимнастика. В перспективе французский, рисование, музыка, пение, танцы, поварская и медицинская подготовки.
— Весьма неплохо для начальных классов, — удовлетворённо кивнув головой, произнёс я. — Вот только пригодится ли им французский? Понимаю, лишних знаний не бывает, но всё же…
— А если кто-нибудь из девочек захочет продолжить обучение? Я должна это предусмотреть. Уже сейчас, — Анна остановилась у скамейки и с гордостью в голосе произнесла: — Проша и Глаша вызывают восхищение у учителей. Необыкновенная память и потрясающие способности. Нам бы ещё учителя латыни и немецкого…
— Очень хорошо, что Вы заглядываете на будущее, — остужая прожектёрский котёл Анны Викентьевны, сказал я. — А остальные, азбуку хоть освоили?
— Все девочки разные, — уже без пылкости ответила Ромашкина. — Учатся по мере возможностей. Были и совсем нехорошие моменты, и сбежать домой пытались. Всякое случалось, пока не привезли солдатских детей.
— Дочери сослуживцев Иван Ивановича?
— Да. Четыре девочки. Вы не представляете, какой заботой и вниманием их окружили. С этого времени воспитанницы стали воспринимать пансион своим домом.
— Спасибо. Я обязательно передам Полушкину, что с ними всё в порядке. Может, какие-нибудь просьбы, пожелания?
— Если возможно, я хотела бы поднять жалование учителям и обсудить дизайн одежды.
— Я читал Ваше обоснование, — сказал я. — И полностью поддерживаю. Прибавьте три рубля ежемесячно. Более того, рассмотрите возможность возмещать расходы приглашённым учителям на извозчика. Насколько я понял, все они проживают в Смоленске и сюда добираются самостоятельно?
— Не совсем, — возразила Анна Викентьевна. — Учитель музыки, Анастасия Фёдоровна, проживает по соседству. У её мужа Кирилла Ивановича в доме фортепиано, и он позволил раз в неделю проводить уроки в поместье. Три девочки, у которых обнаружился талант, посещают её чаще. Остальные же учителя — да, добираются из города.
— Это не столь важно. Внесите расходы в табель для всех, даже для комендантши и вот ещё что: закажите музыкальные инструменты в Санкт-Петербурге у Фридриха Дидерихса или у Шредера. Я передам адреса с Андреем Петровичем и профинансирую. Насколько я знаю, Ваш супруг собирается посетить столицу в двадцатых числах, вот и озаботьте его. По поводу
— Они девочки, — тихо произнесла Ромашкина, — и в отличие от мальчиков они привыкли украшать как себя, так и одежду.
Внезапно жизнь закипела оживлением. Та обманчивая тишина, невольно наводившая меня на мысль, что жизненный полюс, с тех пор как дом обратился в жилище Каллиопы, переместился с одной стороны на другую, повернувшись вокруг своей оси, рухнула в одночасье. Звон колокольчика, вещающий об окончании занятий, дополнился визгом, криками и прочим гамом, свойственным радостным девичьим душам. Несложно догадаться, чем занимаются дети, когда на улице лежит снег.
— Анна Викентьевна, — обратился я к директору пансиона, — как-то неподобающе…
— Всё согласно прописанным пожеланиям, Алексей Николаевич, — с хитрой улыбкой на устах, произнесла Ромашкина, защищая воспитанниц. — У девочек час свободного времени в самом широком понимании этого слова.
— Прошу великодушно простить меня, сам не понимаю, как стал ретроградом… Наверно, это выглядело немного смешно?
— Самую капельку. Лев Фёдорович Людоглавский, директор Смоленской гимназии, давеча бывший здесь, вообще дар речи потерял. А с сопровождавшим его Еленеевым, конфуз ещё больший приключился. Но всё это, — добавила она своим дружелюбным весёлым и доверительным тоном, каким, должно быть, счастливые девушки сообщают некоторые секреты, — останется в этих стенах.
— Так это специально?
— Вот, и Вы так же подумали, — рассмеявшись, сказала Анна Викентьева.
В конце прогулки, когда мы заканчивали обходить пансион вокруг, Ромашкина погрузила руки в меховую муфту и после недолгого раздумья произнесла:
— Вступая во взрослую жизнь, я часто думала о том, чего мне не хватало в детстве? И за этот час принадлежать самой себе я бы отдала многое. Надеюсь, что в памяти у этих юных созданий, помимо всех строгостей останутся и тёплые воспоминания.
Её открытость, её трудолюбие, налёт публичности, смесь ребячества и уверенности удивили и озадачили меня. В который раз я почувствовал, что приехав сюда для того, чтобы удовлетворить своё любопытство, уезжал скорее ещё более любопытным, нежели удовлетворённым. Анна Викентьевна умудрилась сделать всё по-своему и что интересно, гораздо лучше, если за дело бы взялся я сам. А что касалось украшений, то, что я мог сделать? Конечно, согласился, тем более привезли мы из последнего вояжа их не мало. И чтобы поведать о нём, нам придётся вернуться немного назад.
(за три с половиной месяца до этого)
Буйство непогоды ещё мучило уезд пару дней, как, наконец, наступило затишье. Снежная буря выдохлась, солнышко разогнало тучи, и трескучий мороз стал не так страшен. Стоило лишь подышать тёплым воздухом на стекло, как оледенение расползалось туманом, и там, за окном, блестел и искрился снег, стояли опушённые белым пухом яблони, сад замер, и казалось, что деревья дремлют в своей ярко-серебристой одежде. Но стоило лишь отойти, как на окно вновь ложились целою сетью причудливые, фантастические, тонкие как кружево узоры. Стоял морозный день и до начала календарной зимы оставалось совсем чуть-чуть, а я, вместо того чтобы любоваться красотами природы или получать удовольствие на охоте, занимаюсь навеской пороха.