Ты будешь мой
Шрифт:
Не рановато ли меня в саван облачать?
«Г-госпожа, - от моего взгляда статс-дама стала заикаться даже сильнее меня, - г-господин Рэвин, я хот-тела с-сказать, л-лорд Рэвин уверяет, что белое будет сегодня ум-местно: ведь наша госпожа такая красивая невеста!»
Отражение вызверилось на меня в ответ. Клыки и когти ему пошли бы больше. Для полноты образа.
Камни послушно откликнулись на мою злость и завибрировали – впрочем, фрейлины к этому наверняка уже привыкли. Только побледнели слегка, да та, что платье держала, отпрянула.
Издеваются надо мной. Белое, чтобы подчеркнуть, как я бледна. Вышивка на груди, которой у меня нет. Великолепно…
«Отп-правьте Рэвину, - махнула рукой я, вдыхая поглубже и успокаиваясь. – Хочу в-видеть его сегодня п-при д-дворе в-в этом п-платье». Пусть хоть кто-то выглядит смешнее меня, в конце-то концов!
А потом, может, советы дельные давать начнёт. Беда с этими советниками…
Платье я надела коричневое. И янтарный гарнитур – польщу будущему родственничку. Я ненавижу янтарь – это единственный камень, который мне не подчиняется. Да и не камень вовсе. Но в чём-то Рэвин прав: у меня переговоры с Инессом, а этот гарнитур подарил мне король лично, когда я уезжала с острова. Я хорошо помню, как читала в глазах Килиана: «Хвала духам – и что б ноги твоей тут больше не было!» Ну это мы ещё посмотрим…
Его Величество Килиан смотрел на меня из русалочьего зеркала и улыбался. Сходства с Рэяном в нём было столько же, сколько у меня с русалкой. Волосы с проседью, лицо стервятника – и прозрачные глаза, напоминающие о ледяных ночах Битэга, когда я то мёрзла, проваливаясь в забытьё, то сгорала от лихорадки. Колючий взгляд – снег под босыми ногами… Я с трудом удержалась от желания проверить, всё ли так с моим лицом и одеждой. Зачем – всё, конечно же, не так, и фрейлины зря промучились на час дольше обычного, прежде чем отражение перестало меня пугать. Но радости тоже не вызывало. А ещё я всегда грешила на зеркало – вот это, переговорное. Им меня тоже одарил инесский король, и, хоть мои колдуньи раз сто проверили его всеми возможными способами, я почти не сомневалась: морской народ наверняка вложил в него парочку секретов. И Его Величество Килиан ими со мной не поделился.
«Моя дорогая Илва, - вкрадчиво произнёс король Инесса, обжигая меня взглядом, - объясните мне, пожалуйста, что случилось с моим сыном и вашим женихом такого, что он не смог поговорить со мной ни вчера, ни сегодня? И почему даже свита не в состоянии его найти?»
Я смотрела в ледяные глаза Килиана и думала, что когда Инесс будет мой, я с удовольствием забуду про наше родство. Но сначала мне всё-таки нужно породниться – выйти замуж, чтобы Рэян был мой. Навсегда.
«Его В-высочество, мой возлюб-бленный ж-жених, от-тдыхает», - в тот момент мне впервые за утро стало всё равно, как я выгляжу. И что заикаюсь. Рэян действительно отдыхал: связанный и опоенный снотворным. Уже третий день. И третий день я металась между архивами и собственной спальней, пытаясь если не вернуть Рэяну разум, то сделать так, чтобы он вёл себя, как раньше, хотя бы в присутствии других. Вернуть разум – нет, иллюзий, что Рэян меня простит или хотя бы сделает вид, чтобы не разрывать совсем уж дипломатию между Дугэлом и Инессом, у меня не было.
«Неужели? – колючий взгляд Килиана прошёлся по мне с головы до ног. Его придворные, наверное, поскуливали кверху лапками от такого взгляда. Я лишь уставилась на короля с тем же вниманием. – Камергер Рэяна уверял, что мой сын болен».
Это когда же он мог уверять, если я этого камергера два дня назад как в саду закопала? Тот же Рэвин ещё, подавая мне чистый платочек – грязь с лица стереть, – качал головой. «А если вырастут на его месте розы и споют про судьбу несчастного, что тогда, Ваше Величество? Говорят, инессцы такое могут. Про это даже баллады поют» Я заметила, что, судя по характеру покойного, на его могиле вылезет чертополох и начнёт лаять.
«Н-невозможно, В-ваше В-величество. Мой в-возлюблен-ный ж-жених п-прекрасно себя чувств-вует». Настолько, что чуть не изнасиловал меня три дня назад. «Н-но, в-возможно, он н-не хочет в-вас в-видеть? Рэян н-недавно г-говорил мне, что в-вы приказали р-разорвать нашу помолвк-ку. П-почему, В-ваше В-величество? Р-разве я н-не соблюд-даю услов-вия нашего сог-глашения?»
Это была ложь, и я отлично понимала, что громче и понятней было показать Килиану, что действительно стало с его сыном. А ещё так я намекала, что торговые соглашения между нашими странами могут быть разорваны, и очень быстро. Дугэл жил один несколько сотен лет. Нам не нужен никто. А вот Инесс, по слухам, уже привык хотя бы к нашим рубинам. Нет, он, конечно, вернётся к прежнему союзу с огненными фэйри. Но на это потребуется время. И если сведения об огненных фэйри и их пламенной «любви» к морскому народу, союзнику Инесса, верны – времени уйдёт много.
Я покупала передышку. Не вечную, но я уже знала, как использовать её во благо Дугэлу. И мне.
«Возможно, мой сын неправильно меня понял, - улыбнулся Килиан, наверняка прокрутивший в голове то же самое. – Я был бы благодарен вам, Илва, если бы вы послали слуг разбудить Рэяна. Я хочу поговорить с ним».
«Н-не д-думаю, что это в-возможно, - я говорила и мысленно отмечала, что свиту Рэяна надо будет отправить в застенки – всех до единого. И допросить. Самой. – Мне б-бы н-не хотелось п-приказывать м-моему ж-жениху. К т-тому же, в-вчера м-мы п-поздно легли. П-простите, п-почти н-не спали», - вот уж что по моему виду понять было легко.
Килиан прищурился.
«Мне казалось, в Дугэле строгие взгляды…»
«В-вы п-плохо зн-наете н-наши в-взгляды и н-наши об-бычаи, - перебила я. – Мне н-не раз б-было ст-тыдно п-перед д-двором за в-воспитание м-моего ж-жениха», - я сделала паузу. Просто, чтобы насладиться холодной яростью инесского короля. Чужая ярость почти всегда значила ошибки. Ошибки Килиана – польза для Дугэла. «В-ваше В-величество, м-может быть, н-не будем терять в-время и об-бсудим п-поставку руды на ост-тров?»
Яростью следовало пользоваться: Килиан мог сколько угодно считать меня бледной немощью и словно невзначай бросать «что не такой невесты я хотел своему сыну» при своём дворе, но торговля оставалась торговлей.
И время я всё-таки купила. Немного – но всё-таки.
«Илва, передайте, пожалуйста, моему сыну, чтобы связался со мной в ближайшее время», - сказал Килиан вместо прощания. Он тоже, конечно, всё понял. Потому я не стала выдумывать никому не нужную ложь.
«К-конечно, В-ваше В-величество. Если н-не заб-буду».
Уверена – мы друг друга хорошо поняли.
Пару минут спустя, когда я появилась в тронном зале, кто-то из свиты Рэяна пытался потребовать у меня объяснений: почему общаюсь с их королём за закрытыми дверями и куда делся принц? Обнаглели настолько, что потеряли осторожность. Всё-таки слишком, слишком много я Рэяну позволяла. И слишком многие видели, как его улыбка и взгляд заставляли меня менять принятые решения на противоположные. Но неужели они думали, что так будет вечно?
У меня был готов прекрасный черновик поправок к торговому договору – очень выгодный для инессцев. Более того, был список всех торговцев, моряков – поимённо. И всякой титулованной швали, прибывшей в Дугэл вместе с моим женихом. И эти родовитые бездельники мне определённо надоели. Гостеприимство Дугэла – вещь хрупкая. Наше слово – алмаз. А вот наши улыбки – стекло. Достаточно я слушала через камни, как они называли меня злобной дурнушкой – в моём же дворце. А я злопамятна, очень.